Даша. Предложение он мне пока не делал.
Эдита. Сделает. В противном случае он не принял бы приглашение на обед. Это очень занятые люди. К нам в театр один нефтяной магнат ходит — всегда опаздывает, весь первый акт спит, а в антракте уезжает…
Даша. Это верно. Бизнес — каторга.
Эдита. Вот и пусть мужики вкалывают, зарабатывают, а мы будем тратить.
Даша. Мама, я тебя очень прошу, не делай из обеда смотрины! Это унизительно. В конце концов, я сама еще не знаю, нужен он мне или нет.
Эдита. Насколько я помню, по-настоящему тебе был нужен только Лешка… Но школьная любовь хороша лишь для воспоминаний. Мне, например, в десятом классе нравился хулиган по имени Галкин, его потом посадили… Представляешь, если бы я вышла за него, а не за твоего отца? Хотя, конечно, и с папашей твоим тоже маху дала.
Даша. Что-то Леша давно не звонил. Наверное, в походе…
Эдита. Ужас: полгода в консервной банке под водой! А на берегу остается жена, окруженная соблазнами.
Даша. Папа — тоже военный.
Эдита. Твой отец служил только в Москве и за границей. И я всегда была рядом с ним. Хотя сама видишь, что из этого вышло…
Даша, не дослушав, скрывается в ванной. Из кабинета появляются Иосиф и Иван Афанасьевич.
Иван Афанасьевич. Да такие дела, брат Иосиф. Помнишь, как у Чехова: «жареные гуси мастера пахнуть»!
Иосиф. Чего там нет в Америке, так это запахов. Ни запахов весны, ни запахов осени, ни вот этой пропахшей вкусностями квартиры, когда ждут гостей. В рестораны друг друга приглашают…
Иван Афанасьевич. Граждане, а почему стол не ломится от вкусных и обильных яств?
Вера Михайловна (идет в кухню). Мальчики, не путайтесь под ногами.
Иосиф. Мама, помочь?
Вера Михайловна. Отзынь, штатник!
Иосиф. В каком смысле?
Иван Афанасьевич. Это значит — отстань, американец. Мама — в теме.
Вера Михайловна. Идите лучше в шахматы перекиньтесь!
Иван Афанасьевич. Может, и в самом деле — партиечку? Помнится, за мной должок оставался…
Иосиф. Ну ты, папа, злопамятный! Столько лет прошло!
Марк Львович. Разрешите поприсутствовать?
Иван Афанасьевич. Какой разговор, Марк Львович, какой разговор… Только не подсказывать!
Марк Львович. Как вы нашли Москву, Иосиф Иванович?
Иосиф. Фантастика! Хожу — изумляюсь: мерседесов больше, чем в Нью-Йорке! В магазинах все есть, а на каждом шагу нищие. Старухи в помойках роются, старики медали нацепили и попрошайничают.
Марк Львович. Да-да, многое изменилось.
Иосиф. Не знаю, может быть, мне надеть костюм с галстуком? (Смотрится в зеркало.)
Иван Афанасьевич. Смокинг надень, сынок! Такое событие. Скромного советского ученого должен посетить новый хозяин жизни. Трепещи, Эдитка, если ему твое заливное не понравится! (Выходит Даша из ванной комнаты.) И ты, Дашка, смотри — вдруг ему твоя грудь не подойдет, — калибр не тот!
Даша. Деда, если б я знала, что вы так… я бы не стала приглашать…
Иван Афанасьевич. Пригласила и ладно. Посмотрим, что за человек… Значит, реванш?
Иосиф. Давненько я не брал в руки шашек.
Иван Афанасьевич. Знаем, как вы играть не умеете. Заодно, расскажешь отцу, как наши секреты америкашкам продаешь! Слышал анекдот? «Я открою тебе страшную государственную тайну! Но учти, если продашь — деньги пополам!»
Марк Львович заливается смехом.
Иосиф. Какие секреты? Все наши секреты еще Горби отдал и Ельцин добавил. Не секреты я им продаю, а мозги…
Иван Афанасьевич. И почем идут?
Иосиф. По доллару за извилину.
Иван Афанасьевич. Не шибко. Но мы тут тоже лиха хлебнули, когда все обрушилось… Не поверишь: чуть ордена не продал — жить было не на что. А сколько этих новых толстосумов на квартиру зарилось! Едва отбились! Хорошо, хоть Дашка пристроилась — стала зарабатывать…
Иосиф. А что ж скрывали? Я же спрашивал! А вы: все нормально, все нормально!
Иван Афанасьевич. Сиди уж! Знаем, как доллары там достаются.
Иосиф. Это точно. Но самое главное: надо соответствовать. Чтоб дом, машина, не хуже, чем у других. Иначе конец…
Марк Львович. Общество потребления… Страшная штука!
Трое мужчин уходят в кабинет.
Вера Михайловна (из кухни). Эдита, пойдем! Надо салат порезать и сациви заправить…
Эдита (выбегает из своей комнаты и бежит в ванну). Мама, я еще не красилась.
Вера Михайловна. К кому олигарх едет, к тебе или к Дашке? Вот она пусть и чистит перышки, а ты, милая моя, будешь салат резать… Боюсь, не управимся. (Идет к телефону.) Надо Гале позвонить, она ловкая девушка — поможет (берет телефон и уходит в кухню).
Раздается звук отпираемой двери, и некоторое время слышится возня в прихожей. Наконец появляются сильно пьяные Виктор и Юрий Павлович, отец Даши. На нем странная смесь гражданской и форменной одежды.
Виктор. Юра, ты спиваешься!
Юрий Павлович. А ты?
Виктор. Мы говорим о тебе.
Юрий Павлович (подходит к ванной двери, из ванны слышится голос Эдиты). Рептилия. (Идет к столу.) Стаканизаторы есть, боезапас в наличии, горючка при себе. Будешь?
Виктор. Нет.
Из ванны выходит Эдита, видит пьяных.
Юрий Павлович. Почему?
Виктор. Не могу, вырвет…
Юрий Павлович. Кто тут вырвет? Все свои.
Эдита (выхватывает из рук Юрия Павловича бутылку). Вы где так набрались, голуби? Витька, совесть у тебя есть? Ты его зачем приволок? Он же ушел от меня. Вот и пусть теперь отдельно напивается. Мне в театре сумасшедшего дома хватает.
Виктор. А ты говорил, кто вырвет?
Эдита. Вон отсюда!
Юрий Павлович. Темпера себе нихерамент!
Виктор. Чего?
Эдита. Ни хера себе темперамент! Он как напьется, ему переводчик нужен.
Юрий Павлович. Я, между прочим, тут прописан! И вещи мои пока здесь. (Виктору.) Вот ты спрашивал: почему? А я тебя теперь тоже спрошу: с такой можно жить?
Виктор. Можно. Мне Эдитка нравится! Я бы с тобой махнулся, не глядя.
Юрий Павлович. Нет, ты сначала погляди!
Виктор. Поглядел. Есть предложение: ты на моей Надьке женишься, а я на твоей Эдитке.
Из кухни выходит Вера Михайловна.
Юрий Павлович. Не болтай глупостями. Она же тебе сестра!
Виктор. Не сестра, а кузина. Раньше можно было. Царь специальный указ издавал. В монархисты, что ли, податься.
Эдита. Идиоты!
Виктор (поет).
Боже, царя храни!Сильный державный…
Эдита. Боже, какие идиоты! Мама!
Вера Михайловна. А ну кыш, алконавты!
Виктор (с достоинством). Мы не алконавты, мы — монархисты!
Вера Михайловна. Вот я сейчас в Ташкент позвоню и расскажу Надежде, как вы тут женами меняетесь.
Виктор. Вот этого не надо.
Вера Михайловна. Монархисты мохнорылые!.. (Эдите.) Забирай их обоих!
Эдита. Куда я их заберу?
Вера Михайловна. Куда хочешь! Испортят все смотрины. Дашка и так нервничает! (Гладит Юрия Павловича по голове.) Вставай, Юрочка, неудобно получается. К Даше сейчас серьезный человек приедет… Олигарх, можно сказать!
Юрий Павлович. Я его застрелю! Где мое табельное оружие? От олигархов все зло!
Вера Михайловна. Пойди, проспись! Пошли, уложу вас рядышком на широкой кроватке!
Виктор. С Эдиткой.
Юрий Павлович. Вера Михайловна, как я вас люблю!
Вера Михайловна. И я тебя люблю… Пошли!
Юрий Павлович. Вера Михайловна, а нельзя нам по маленькой. Обидно ведь! Если бы я еще продал этот чертов танк! А то ведь делся хрен знает куда. Был — и нет. Только следы от траков остались. Вера Михайловна, по чуть-чуть! Сопла горят!
Эдита. Сгорели твои сопла. Давно уже.
Юрий Павлович. Иди ты… в ванну! Никогда ты меня не любила!
Виктор. Юра, она права: ты спиваешься.