Читать интересную книгу Кукловод - Алексей Макеев

Красавчик Малютин улыбнулся одними уголками рта и с достоинством произнес

– Ничего, Игорь, мы с тобой обязательно встретимся и поговорим. Приходи в любое время, я всегда к твоим услугам.

«Истинный джентльмен или лорд, – хмыкнул я про себя. – Учтивый, элегантный, изысканный. Ему бы еще трость и цилиндр – и вылитый Джордж Гордон Байрон».

– Обидно, что не пойдешь с нами, – с сожалением проговорила Стороженко. – Все же одна компания.

– Увы, ребята. – Евгений аккуратно потушил в урне сигарету и заявил: – Мне пора. – Он собрался было перешагнуть порог театра, но вдруг остановился рядом со мной, легонько постучал сухой ладонью по моему плечу и полушутливо-полусерьезно проговорил: – Ты уж, Игорь, покорми артистов. Они народ небогатый, а поесть и выпить любят.

Я тоже могу быть учтивым и элегантным. Жаль, у меня не было шляпы с пером, а то непременно снял бы ее, сделал поклон и помахал головным убором у пола. Пришлось обойтись обычным полупоклоном.

– Не беспокойся, Женя, – проговорил я величаво. – Твои друзья будут довольны.

– Ну-ну, – повел бровью Малютин с таким видом, будто ему были известны кое-какие пикантные подробности из моей жизни, и наконец-то переступил порог театра.

Лицедей! – восхитился я артистическим способностям звукооператора и посмотрел вслед удаляющейся в темноту коридора фигуре моего недавнего собеседника. Вот кому на сцене роль сказочника играть, а этому… я кинул взгляд в сторону Юры, распустившего свои губы-шлепанцы. Этому студенистому как раз роль звукооператора подошла бы. Но жизнь полна парадоксов.

По шедшей вдоль стены лестнице с довольно крутыми ступенями мы спустились во внутренний дворик кукольного театра и пошли в сторону главного входа. Солнце клонилось к горизонту, но было еще ярким и горячим. Щебетали птицы, ноги утопали в изумрудной траве, одуряюще пахло от росшей во дворике сирени. Настроение у всех четверых было превосходным: у меня оттого, что удалось познакомиться с нужными людьми и вроде даже втереться к ним в доверие, у компании артистов от предвкушения хорошей закуски, выпивки и приятного времяпрепровождения.

Кафе о котором говорила Стороженко, действительно оказалось неподалеку, всего-то с километр пешком, даже машину брать не пришлось. Располагалось оно в парке Горького и было мне хорошо известно. Наверное, и не только мне, а большей части жителей нашего города, так как парк Горького излюбленное место отдыха горожан. Раньше заведение называлось кафе «Мечта», а с недавних пор его переоборудовали, расширили и назвали ресторан «Якатуки». Состоял он из двух частей: зимней и летней. Обе части были отделаны в традиционном для России японском стиле: бамбуковые перегородки, декоративные деревья, светильники из рисовой бумаги, панно с пейзажами Страны восходящего солнца, грубо обработанные и покрытые лаком деревянные лавки и скамейки.

Нынче японская кухня пользуется у россиян большим успехом – в «Якатуки» и в середине дня бывает много народу, а чего уж говорить про конец рабочего дня. Мест свободных не было, но нам повезло – через пару минут в середине зала, причем, к нашей радости, летней его части, освободился столик, и метрдотель пригласил нас за него пройти. Мы сели за шестиместный столик, на мягкие подушечки, прикрепленные к лавкам: я рядом с Ниной Стороженко, студенистый и широкозадая – напротив.

Пару минут спустя одетая в красно-белое кимоно официантка с широким круглым лицом и узкими глазами, явно киргизка – где же на все японские рестораны в России японцев найти! – принесла нам меню и удалилась. Ну, что можно сказать о японской кухне! Вкусно, мало и дорого, конечно, с точки зрения обычного тренера ДЮСШ. Не буду морочить голову, всевозможными восточными яствами со сложными нерусскими названиями типа: сякэ тядзукэ, исикаре мисо, тонкацу тяхан, тори-эби ванн тон, сяке-кунсэно сарада, ясай куси-яки и т. д. Скажу просто: заказали всем известные роллы, суп с лососем, стейки, шашлычки, несколько салатов и напитки: мне, поскольку за рулем, сок; Нине алкогольный коктейль; Тычилину и Шермановой – бутылку водки «В хлам». Я прикинул примерную стоимость заказа – тысяч пять рублей. Ничего, кошелек первого зама мэра не обеднеет, наверняка на такую сумму он один в ресторане обедает. Так что с него не убудет, а нам приятно…

Мы вытерли руки принесенными официанткой влажными горячими полотенцами и в ожидании заказа сели в живописных позах.

– Ну, и как тебе наш спектакль? – поинтересовалась Оля и, выставив перед собой руки, сделала несколько знакомых мне по кукольному спектаклю движений одной из кукол.

– Вау! – воскликнул я, не сумев сдержать радостных эмоций. – Узнаю эти руки! Это они в белых перчатках были крыльями у гуся с вилкой и ножом в спине!

Шерманова вновь сделала руками несколько замысловатых жестов, а потом ткнула в меня пальцем и со смехом ответила:

– Точно!

– У тебя красивые руки! – с искренним восторгом воскликнул я. – В движениях столько грации, пластики, выразительности. Они вообще будто бы самостоятельный живой организм.

– Ну да! – с ревнивыми нотками поддакнула Стороженко. – Одна Оля со своими руками спектакль делала.

Я кашлянул в кулак, пытаясь скрыть смущение. Действительно, я что-то увлекся, спев осанну только своей визави, проигнорировав соседку сбоку, да и студенистого тоже не мешало бы помянуть, ведь любому человеку приятна похвала, по себе знаю.

– Ну, нет, что вы! – воскликнул я, обращаясь уже ко всей честной компании, и отклонился, чтобы всех лучше видеть, а заодно не мешать официантке расставлять на столе первую партию нашего заказа. – Вы все, ребята, просто молодцы! Честно говоря, идя на ваш кукольный спектакль, я не думал, что получу такое огромное удовольствие.

– А где же журналистская критика?! – язвительно проговорил студенистый, шлепнув своими толстыми губами.

Если мне бросают вызов, я его принимаю. Я взял бутылку водки.

– Хорошо… если настаиваешь, – проговорил я многообещающим тоном человека, собирающегося разануть правду-матку в глаза, и налил в рюмки Оли и Юрия водку. – Мне не понравилась трагическая концовка вашего спектакля. Дети покидали театр как в воду опущенные.

– Ха! – проговорила Шерманова, с треском разъединяя палочки для еды, насколько я знаю, называемые по-японски хаси. – Извините, как Ганс Христиан Андерсен написал сказку, так мы ее и сыграли.

Я поставил бутылку «В хлам» на стол и возразил:

– Но в афише написано, что постановка по мотивам сказки Андерсена «Девочка со спичками». Значит, можно было бы и повеселее конец придумать.

– А зачем? – с превосходством великого педагога перед дилетантом в педагогических науках поинтересовался студенистый. – Пусть дети знают, что на свете существуют такие понятия, как голод, равнодушие, подлость, обман, смерть.

У меня чесалась рука взять со стола бутылку водки и дать донышком по лбу студенистому, чтобы не выпендривался, но я удержался от недостойных действий физически сильного по отношению к более слабому и тем не менее запальчиво проговорил:

– А не рановато ли таким крохам знать о правде жизни? Может быть, пускай немного подрастут, порадуются добру, заботе взрослых, поживут еще немного в сказочном мире, называемом детством!

Стороженко поняла, что страсти в разговоре между мужской частью нашей компании накаляются, и решила выступить в роли миротворца.

– Между прочим, – проговорила она мягким тоном мамочки, пытающейся уладить конфликт между своими маленькими несмышлеными сыновьями, – Игорь в чем-то прав. Когда в 2006 году на студии Уолта Диснея создавался мультфильм по сказке Андерсена «Девочка со спичками», то аниматоры сохранили сюжетную линию автора, включая трагический конец. Это послужило причиной разногласий между аниматорами и топ-менеджерами студии Уолта Диснея, которые настаивали на традиционном для США хеппи-энде. Тогда были созданы несколько вариантов более «мягкой» концовки. После споров руководство студии, чтобы не испортить весь мультфильм, все же уступило и оставило первоначальный вариант мультика. – Нина вздохнула и как-то грустно подвела итог своего сообщения: – Вот и мы, Игорь, не всегда играем то, что хотели бы. У нас есть начальство, которое и решает, каким должен быть тот или иной спектакль.

В общем-то, я не затем знакомился с компанией артистов и пришел в «Якатуки», чтобы спорить со студенистым по поводу «современной концепции воспитания подрастающего поколения посредством кукольного театра». Пусть профессионалы этим делом занимаются и спорят. Я поднял свой бокал с соком.

– Ну, что же, друзья артисты! – провозгласил я торжественным тоном. – Предлагаю выпить за то, чтобы ваше начальство утверждало концовки спектаклей, которые не разочаровывали бы зрителей!

Может быть, этот тост был не самым красивым и оригинальным в моей жизни, но никто возражать против моего пожелания не стал, все присутствующие дружно подняли тару, синхронно и со звоном соединили ее над центром стола и так же синхронно выпили.