Кроме современного вооружения каждый стрелок-гуркх имеет еще и нож-кукри. (Рядовые в британских стрелковых полках всегда именуются «стрелками» — точно также, как они всегда прикрепляют к своей винтовке сабли, а не штыки — реликт тех дней, когда короткое ружье снабжалось длинным клинковым штыком, напоминавшим саблю, так чтобы общая длина оружия от приклада до острия штыка была равна длине мушкета.) Кукри представляет собой сильно изогнутый нож с внутренней заточкой, который используется как универсальный инструмент, равно пригодный для того, чтобы нарубить дров или снести с плеч голову врага. Слава этого ножа столь велика, что буквально почти каждому человеку приходилось слышать историю «погоди-пока-тебе-не-надо-будет-пошевелить-головой», жертвами в которой выступают афганец, русский, немец, итальянец или японец в зависимости от времени рассказа и повествователя. Сомнения в том, что даже гуркх может снести голову врага столь аккуратно, что тот будет еще в состоянии сказать несколько слов, ничуть не меняют тою факта, что враги всегда испытывали стойкую неприязнь к этому оружию; защитники же даже укрепленных пунктов предпочитали оставить их, а не дожидаться атаки маленьких коричневолицых воинов со странными бритвенно-острыми ножами в руках.
СИКХИ
Другими любимцами британской общественности были сикхи. Эти высокие обитатели Пенджаба являлись религиозной, а не расовой группой («сикх» означает «последователь»), их отличительной особенностью были нестриженые волосы и стальной браслет. Эта воинствующая секта отошла от брахмаического индуизма и вскоре стала правителями Пенджаба в Северной Индии. Армия сикхов, мощное вооруженное формирование, с сильной артиллерией и обученное, в частности, французскими солдатами удачи, стихийно увеличивалась в численности после смерти их великого вождя Ранджит Сингха, «льва Пенджаба». В 1845 году армия сикхов пересекла реку Сутлей, которая образовывала южную границу их территории, но была встречена и в конце концов разбита британцами в нескольких кровопролитных сражениях — при Мудки, Фсрозешахе, Аливале и Собраоне. Над территорией княжества был провозглашен британский протекторат, но два года спустя сикхи, все еще верившие в свою военную силу, подняли восстание. Началась вторая сикхская война, во время которой 13 января 1849 года произошла крупная битва при Чилианвале. Потери британцев были очень значительны — 2338 человек, — а исход битвы лучше всего может быть обозначен как ничья. Решающее сражение при Гуджерате, в котором англичане впервые обладали преимуществом в артиллерии, закончилось полным разгромом армии сикхов, и Пенджаб был присоединен к Британской Индии.
Индийский солдат личной охраны генерал-губернатора, около 1910 года
Во время восстания сипаев сикхи, как и гуркхи, поддерживали англичан и тысячами стекались под их знамена — частично из пристрастия к британцам, которыми они восторгались как достойными противниками, а частично из неприязни к мусульманам и бенгальцам, которые составляли значительную часть сил восставших. Англичане не упустили случая тут же начать вербовку этих прирожденных воинов в свою армию, и сикхские полки стали ценной частью британской индийской армии вплоть до 1947 года, а после обретения Индией независимости вошли в состав армии Республики Индии.
ПУШТУНЫ
Другим знаменитым подразделением был корпус разведчиков-проводников, в рядах которого было много сильных, с орлиными носами пуштунов, обитателей гористой местности на севере. Эти горцы служили также и в рядах хайберских стрелков, другого подразделения, хорошо известного любителям приключенческих романов. Дикие племена севера (нет никаких сомнений, что северяне представляют собой куда лучший солдатский материал, чем более мягкий народ юга) давали почти постоянную практику войны для английских вооруженных сил в Индии, а также столь же отличный, если не лучший, полигон, каким был для французов Алжир. Большинство британских офицеров, отличившихся в годы накануне Первой мировой войны, составили себе имя как раз на северо-западной границе, и утрата возможностей проходить эти практические, хотя и смертельно опасные, маневры станет большой потерей для обеих армий.
Приграничные племена почти постоянно жили в состоянии никогда не прекращающейся войны, основой их экономики в значительной степени был грабеж, а кровная вражда и межплеменная вендетта — социальным обычаем. Разбой, убийства и похищение детей были частью повседневной жизни, война же считалась едва ли не приятным времяпрепровождением. Поскольку многие из них служили добровольцами в тех или иных подразделениях, создаваемых для помощи пограничной охране, они прекрасно знали образ действий британской армии, и часто, в перерывах между стычками, обменивались сплетнями со своими соплеменниками из противоположного лагеря. Даже те, чье знакомство с англичанами было весьма ограниченным и сводилось к перестрелке на дальнем расстоянии, все же чувствовали определенную близость со своим противником, и после завершения очередной кампании многие подобные соплеменники, как честные подданные короля (пусть и не всегда лояльные), могли быть представлены к награде медалью за заслуги в охране границы с вручением соответствующих знаков.
Хотя пуштуны и считали войну чем-то вроде спортивного мероприятия, они все же вели ее с жестокостью, заставлявшей вспомнить обычаи апачей в их худших проявлениях. Раненые немусульмане — ни один человек в здравом уме не сдался бы им — подвергались пыткам и увечьям с дьявольским интересом к деталям. В ходе войны обычно задействовался весь арсенал ловушек, обманов и предательств, так что северо-западная граница не была тем местом, где можно было бы проявлять беззаботность или некомпетентность.
Индийский солдат конного полка, около 1910 года
Остроглазые пуштуны были непревзойденными стрелками, а винтовки и патроны у них ценились на вес золота. Фельдмаршал сэр Уильям Слим, чьи писательские таланты ничуть не уступали его полководческому искусству, приводит в своей книге «Неофициальная история» пример того, как члены одного из племен повели себя вразрез со своей обычной репутацией: «Не обременяя себя обычными формальностями, как это повелось делать на границе, мы отправили сообщение врагу, поставив его в известность, помимо прочего, что мы невысокого мнения об их меткости в стрельбе. В полученном ответе они выразили восхищение нашим последним рейдом. По их мнению, это было весьма впечатляющее зрелище, и они с прискорбием признавали тот факт, что мы в первый раз убили больше людей из их рядов, чем они — из наших… Касаясь вопроса об их стрелковом искусстве, они со стыдом признавали нашу правоту, но приводили объяснение этому. Дело в том, что все они были вооружены карабинами Ли-Энфилда, взятыми в качестве трофеев в предыдущих сражениях у наших павших товарищей, тогда как патроны, которыми их щедро снабжал эмир Кабула, были тоже британского производства, но старого образца — Mark VI, винтовки же были пристреляны под патроны нового образца — Mark VII. Они поначалу не осознали этого обстоятельства, но теперь сделали соответствующие корректировки, так что они будут признательны нам, если мы дадим им возможность продемонстрировать разницу в стрельбе».
Воинственные индийские племена породили много отличных бойцов. Индия была завоевана мечом, и люди, которые завоевали и удерживали ее, были, в основной своей массе, сами уроженцами этой страны, наемными солдатами, которые защищали интересы Восточно-Индийской компании или британской короны и которые, во многих случаях, служили чуждой им расе с куда большей преданностью, чем обычные наемники проявляют к своим казначеям. Средний индус мог не испытывать никакой любви к среднему англичанину, но существовала связь между большей частью офицеров и их подчиненными, на которую не влияли никакие различия в расе, цвете кожи или религии. Приведем одно высказывание из книги «Армия Индии»: «Отнюдь не выполнение условий контракта подвигло сипаев Клайва при Аркоте отдать свое продовольствие солдатам-европейцам или 35-й туземный полк — сделать то же самое, когда землетрясение в Джелалабаде уничтожило там все остававшиеся запасы еды. Отнюдь не следование букве закона побудило сотни сипаев Пурби оставаться верными своей присяге во время обороны Лакноу или заставило проводников-разведчиков спасать жизнь британских офицеров под Гератом. Никакой один только контракт не мог бы заставить обитателей равнин служить британцам в снегах афганских гор или шагать по сожженной зноем пустыне, или брести в грязи и лихорадке восточной границы».
Ныне британская индийская армия отошла в прошлое, и вооруженным силам Индии и Пакистана остается только стараться быть достойными той высокой репутации, которую их полки заслужили в дни британского владычества.