За письменностью следовал предмет История миров, которую вёл профессор Гримофлэй — Винер Гримофлэй. Чистокровный эльф, широкоплечий, накачанный, с длинными белоснежными волосами, собранными сзади в хвост, и глазами цвета чистого изумруда. Большинство из нас забыли, как надо дышать. Я бы, может, тоже забыла, но только в моём сердце с недавних пор жил другой мужчина и уходить оттуда пока не собирался. Потому я взирала на профессора совершенно спокойно. Хотя скажу честно, зрелище было приятное.
Только ему наши охи да вздохи, похоже, были не к чему. Не успело занятие закончиться, как одна из тех, кто мнил себя настоящими ведьмами, обернулась к нам.
— Послушайте все, — заявила она, обводя нас презрительным взглядом. — Не знаю, кто вас сюда набрал, но предупреждаю, что Винер мой. Всем ясно?
— С чего это? — не выдержала я. — Вы с ним встречаетесь?
— Нет, — категорично заявила она, — но будем! Или я не Эмилия Шигрен, — с гордостью закончила она.
— Шигрен… — протянула одна из девушек. — Вы из династии Шигрен?
— Да, — гордо заявила та, — и вам лучше со мной не связываться.
— Так… — я задумчиво посмотрела на неё, — Неземная красота у нас есть, теперь ещё и Великое самомнение подтянулось.
— Я не собираюсь ни с кем препираться, — откинула за спину чёрные пряди Эмилия, — я вас всех предупредила.
— Да и пожалуйста, — хмыкнула Эбби. — Никто в здравом уме не станет претендовать на высокородного эльфа.
— Почему? — глаза Эмилии опасно сузились.
— Попробуй, узнаешь. Пойдём, Мари, — кивнула она мне, мы встали и гордо удалились.
— Почему ты так сказала? — тут же спросила я, как только мы покинули аудиторию и оказались в коридоре.
— Ты его видела? Во-первых, там гордыня непомерная, во-вторых, он, скорее всего, уже помолвлен. Я же говорю, высокородный, а их с детства обручают.
— А ты? — спросила я, памятую о её отце.
— А что я? Я в семье негласно считаюсь дефектным ребёнком. И хотя меня все любят, но о замужестве речь не ведут, во всяком случае, пока, — вздохнула девушка.
«Вот если бы меня тоже считали дефектной, — подумала я, вздыхая, — но любили и речь о замужестве не вели, то я бы и не пошла никуда поступать».
Дни шли за днями. Первые полгода мы проучились враскачку. Группы набраны до конца ещё не были, даже преподаватели приехали не все. А некоторых так и вообще до сих пор искали. Поэтому академия продолжала набор абитуриентов и профессоров. И даже обещанные привидения в общежитие пока никому не встретились. Мы уже стали подумывать, что Алкозоид, которого за глаза прозвали Алкоголик, потому что он ходил, покачиваясь, нас просто ими пугал.
К Новому году в нашей группе уже было двадцать пять новоиспечённых ведьм. А профессором Велес, что должна была у нас вести основные предметы ведьмического курса, оказалась та дама, что поймала нашу весёлую троицу в коридоре.
— Сапоги сняла? — был первый вопрос, который она задала Эбби, как только вошла в аудиторию и увидела её.
Девушка покраснела пятнами и торопливо закивала в ответ. С тех пор первым делом, заходя к нам, профессор интересовалась, что у полуэльфийки на ногах.
Пока мы изучали и записывали теоретическую часть, всё было более-менее понятно. Но через полгода у нас начались практические занятия. Вот тогда у меня и появился первые проблемы с учёбой и Бырь.
— Любая, более-менее уважающая себя ведьма должна иметь фамильяра, — заявила через полгода профессор Велес, потомственная ведьма, что пыталась научить нас уму-разуму. — Где вы видели ведьм без помощников? Вот встаньте те, у кого он уже есть.
Из всей нашей группы поднялись семь девушек, которые целенаправленно шли учиться на ведьмический факультет.
— Прекрасно, значит, завтра приходите, показываете своих помощников и можете быть свободными. Остальных жду с утра в нашей лаборатории, будем обзаводиться необходимыми для каждой приличной ведьмы спутниками.
После такого объявления мы с Эбби, как только освободились, решили отправиться в библиотеку, чтобы узнать, что это за зверь — фамильяр, и с чем его едят? А то, как всегда, будем не в теме.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В книжном царстве царили покой и умиротворение. В воздухе витал едва уловимый запах книг и стояла необычная тишина. Удивительно, если бы это было не так. Дело в том, что между стеллажей с манускриптами, летописями и трактатами жил какой-то вредный дух. То ли ему в любви при жизни не повезло, то ли жена вредная оказалась, а может, вообще, старая мозоль постоянно болела, но как бы то ни было, а вымещать он это взялся на адептах.
Он был первым, кто проявился на старинной территории академии. Нет, если ты вёл себя прилично, то с тобой ничего не случалось. Но стоило в его владениях повысить голос, громко засмеяться или что-то уронить, встреча с хранителем библиотеки тебе была обеспечена.
И тогда прощай причёска, потому что кто-то запросто путал провинившимся волосы в колтуны так, что иногда даже расчесать это было невозможно, склеивал странным составом шнурки, у тех, кто сидел за столом, проливал на одежду старинные чернила, которые стояли на столах в чернильницах—непроливайках. Как он это делал, никому было не понятно, потому что сколько бы мы ни трясли их, пытаясь вылить жидкость, ничего не получалось.
Поэтому мы чинно зашли в библиотеку, стараясь не издавать никакого шума. Эбби, как всегда, в очередном своём бальном платье. Сколько я не пыталась образумить девушку, что ходить в таких неудобно, она упрямо надевала их на себя, мотивируя это тем, что если некрасива она сама, пусть будет прекрасной её одежда. Мы шли на цыпочках, стараясь не издавать ни малейшего звука. Посмотрели по каталогу, где интересующая нас литература, и углубились между стеллажами, пытаясь найти что-нибудь, что касалось бы магических животных.
Я как раз просматривала книги по этой теме, а подруга, что-то бормоча себе под нос, пыталась разыскать информацию в разделе магических помощников.
— Эбби! — внезапно раздался радостный крик, и мы обе присели от неожиданности.
— Тс-с-с… — зашептала девушка, прикладывая палец губам и стараясь мимикой показать появившемуся в проходе Брегану, чтобы замолчал.
Однако это не возымело никакого действия, наш знакомый радостно ломился к нам, не обращая ни малейшего внимания на то, что издавал много шума. «Он что, не в курсе?» — с ужасом подумала я, предвкушая последствия этого шума.
— Я не видел тебя целую вечность! — гном и не думал переходить на шёпот.
— Бреган, ты чего орёшь? Здесь же нельзя, — попыталась угомонить его Эбби, а я просто почувствовала одним местом, что сейчас здесь что-то произойдёт.
— Я не ору! — громко возмутился парень. — Чего это ты так переполошилась?
— Бреган! — зло сказала Эбби, повысив голос. — Ты сейчас именно орёшь, а здесь нельзя!
— Да с чего ты взяла? — он стоял напротив девушки, и никак не мог понять, чем она недовольна. Однако и говорить тише, явно не планировал, и они на короткий миг напомнили мне двух баранов на узкой тропе.
— Ребята! — попыталась я влезть в их перепалку. — Вы чего?
— Он орёт, как ненормальный! — Эбби обвиняюще ткнула пальцем в гнома. — А здесь злобный дух!
— Да кто его видел? Ни один ещё не сказал, что это правда, — хмыкнул недоверчиво парень.
Словно подтверждая, что он не прав, сверху упала книга. Мы замерли, даже Бреган слегка струхнул.
— Ну? — шёпотом произнесла Эбби. — А это, по-твоему, что? — она указала на упавший томик.
— Случайность, — не сдавался Бреган, и тут же упали ещё две книги, причём на этот раз поближе к нам. Нас словно предупреждали.
— И что? — упёрла руки в бока полуэльфийка. — Это тоже, по-твоему, случайность?
— Ладно, сдаюсь, — прошептал Бреган, внезапно осознав, что слегка погорячился. — Просто меня сегодня на полигоне слегка контузило, и я не слышу себя, — сознался он.
— Нам надо уходить, — не выдержала я, — пока что-нибудь не случилось.
— Согласна, — кивнула Эбби.
И только я собралась сдвинуться с места, как поняла, что не могу шевельнуть ногой. Мой новый ботинок словно врос в пол. Я посмотрела на подругу. На её лице тоже отражались смешанные чувства. Она морщила то нос, то лоб попеременно.