Читать интересную книгу Дни за гранью - Ильяс Найманов

Шмыгнув носом и высморкавшись, парень развернулся и выбрался из дома тем же путем каким пришел. Опершись рукой в ствол сосны, он опустил голову вниз. Стекая по носу капля за каплей на лесную подстилку капали слезы, но он не позволял ни единому звуку вырваться наружу. Монолитовец ни за что не услышит его. Переждав так несколько минут и успокоившись, парень несколько раз глубоко вздохнув задумался. Оставался еще один путь, пока светло он может аккуратно перейти эту полосу и глянуть в темный лес впереди, мало ли что. А потом вернуться и поселиться в этом леску, сейчас главное раздобыть еды. Подняв с земли вроде бы крепкую палку, он решил проверить ту ногу, что торчала из зеленой травы. Если есть нога, то должен быть и труп, а у трупа должно быть оружие, ПДА, рюкзак… что делать, нужно выживать и снова найти воды, потому что фляжка опустела. Не время предаваться отчаянию, если нужно он вернется к проклятой двери и будет искать контроллера, чтобы тот снова дал ему воды или показал где она находится. Похоже, что контроллер, не такой уж и плохой парень… не то что некоторые. Развернувшись и выставив вперед палку, турист двинул к торчащей из травы ноге.

10. База

Выставив вперед посох, турист, ощупывая землю, словно слепой двинулся к клубкам зеленой травы, росшей на разделительной полосе между двумя таким разными лесами. Справа и чуть позади за каждым его шагом наблюдал монолитовец, прекрасно понимая, что с беззащитным новичком может сделать через несколько секунд горох. А турист тем временем ощупывая тростью каждый шаг двигался к торчащей из травы ноге.

— «Давай десятка, решай», — запросил он уже во второй раз инструкции относительно парня, идущему к жуткой зеленой смерти.

Турист приблизился еще на несколько шагов к «гороху». Сердце монолитовца не было ни черствым, ни каменным, оно было вполне живым и человеческим, и наблюдать сейчас что может сделать с человеком аномальное растение совершенно не хотелось, но он не мог взять на себя ответственность за жизнь паренька. На самом деле спасение его жизни было лишь иллюзией, он застрял здесь всерьез и надолго, и никто не знает есть ли у него отсюда выход, сможет ли он продержаться в Зоне, даже поддерживаемый Дымом больше месяца? Не станет ли он для него злейшим врагом, за то что неосторожно сохранил ему жизнь? Парень сделал еще несколько шагов к «гороху», вот он остановился в полуметре от него, отложив посох в сторону и приоткрыв рот, разглядывает оставленный стариком протез. Стоит ему только шевельнуть протез или затронуть усики… Дым поднял СВД, выцеливая парню висок, палец лег на спусковой курок, вытравливая слабину. Тонкое пружинящее ощущение под указательным пальцем правой руки. Там перчатки специально делались из особого материала, потоньше, почувствительнее. Холодное железо бесстрастно смотрело на теплеющую жизнь, чтобы сделать безразличный свинцовый плевок и отвернуться. По крайней мере, это будет гуманно, гораздо гуманнее чем отдать его «гороху».

— «Отставить, тридцать третий», — пришел ему приказ по пси-связи. — «Так не годиться, возвращай его на базу. Надо дать ему шанс. К полосе он всегда успеет».

А турист уже наклонился и протягивал руку к протезу…

— Стой!!! — заорал ему не своим голосом Дым.

Парень вздрогнул, выпрямился и с удивлением посмотрел на убирающего винтовку монолитовца.

— Два шага назад, — крикнул ему Дым. — Замри, не двигайся!

Турист осторожно отступил и замер, неудобно растопырив руки. Дым молнией метнулся к нему, через то же самое окно, которое использовал новичок. Через мгновение оказавшись с ним, он не без волнения выдохнул.

— Стой, турист, тут не пройдешь. Здесь вообще тебе не пройти. Смотри!

С этими словами он поднял посох и толкнул им протез. Протез качнулся, тут же отпустившие его много дней назад ранее усики стянулись вновь, а с разных направлений на него накинулось сразу несколько таких тонких и прочных зеленых лесок. Еще пара усиков успело схватить посох, Дым медленно положил его на растение, которое тут же спеленало его. Протез, под действием гороха, упал, спровоцировав стремительную атаку еще десятка уже более мощных побегов. Теперь такой приятный на цвет горошек охватил полностью стариковский протез и медленно, но беспощадно усиливал давление. Наконец пластиковая конструкция протеза жалобно запищала и с хрустом сломалась, спровоцировав еще большее нагромождение травы на неодушевленную к жертву. Турист внимательно глядел на происходящее, затем едва заметно кивнул сам себе и перевел взгляд на монолитовца.

— Ты чего это Дым, расколдовался? — с недоверием спросил он.

— Считай что да. Пойдем отсюда, — стараясь не смотреть в глаза парню ответил Дым.

— Куда? — не двигаясь с места спросил парень.

— Пока на пост, там безопаснее. Здесь подстрелить могут. Дождемся смены, сейчас подойдет, у меня день короткий, потом на кухню. Ты ведь не ел ничего?

— А да, не ел! — обрадовался турист, и пошел за Дымом, — Слушай, а чего ты не отвечал? Ты прям сам не свой был, стоял пялился… я там наговорил всякого… — как бы извиняясь сказал турист.

— А это ты про козлов? Ничего бывает. — Просто ответил Дым, — хорошо что хоть кирпичом не заехал.

— Да не догадался, — признался новичок.

Монолитовец облегченно хохотнул.

— Успеешь еще.

В дом заходить не стали, Дым остался стоять, придерживая СВД на сгибе локтя, а турист присел на корточки, облокотившись спиной к дереву и блаженно закрыл глаза. Напряжение всего утра отпустило его, оставив ощущение, что сейчас все исправится, надо только проявить терпение подождать, а большие дяди, отправят его туда, откуда он пришел. И пусть немного с опозданием, но ведь это такое приключение, в которое никто не поверит, даже он сам со временем. Один контроллер чего стоит… «… кстати фляжка. Надо будет не забыть забрать, на память». Турист проверил засунутую с натугой в карман куртки фляжку контроллера.

— Слышь Дым, а что это за беда такая была? Ну трава эта…

— Мы его горохом называем, живая колючая проволока.

— Удобно. Не ржавеет, вида не портит, и пока не наступишь не поймешь. Здорово придумали. Свой — чужой распознает?

— Нет. Хватает все что движется. Только на дождь не реагирует почти, чувствует.

— Ну и хорошо… — ни о чем и обо всем сделал вывод турист, чувствуя острый голод, который легкой слабостью в ногах и руках уже давал о себе знать.

Минут через двадцать подошел другой такой же бронированный монолитовец с СВД и на этот раз бойцы молча, едва глянув друг на друга разошлись. Турист двинул за Дымом, без предисловий зашагавшего на выход из леска. Чувство иррациональности и неестественности поведения монолитовцев на этот раз вызвало тревогу.

— Слушай… а чего вы не разговариваете? — спросил он.

— Разговариваем, — спустя некоторое время, словно отвлекшись от чего-то, ответил боец.

Через некоторое время, они той же дорогой вернулись к двери. Костер оставленный туристом на земле, еще не прогорел, и посреди небольшой белой тарелки пепла гнездились черный угли. Остатки поломанных ветвей нетронутыми лежали ровно в таком же положении, в котором он их оставил.

На этот раз толстенная металлическая дверь открывшаяся перед Дымом, вежливо продержалась, пока немного оробевший новичок полностью не вошел внутрь. За секунды до полного закрытия двери далеко внизу, у основания бетонной лестницы с узким парапетом зажглись две лампы накаливания, от них гирляндой зашлись лампы поменьше, до самого выхода, у которого сейчас они стояли. С непривычки от такой, неестественной длины лестницы, метров пятьдесят, не меньше слегка закружилась голова, кроме того ступени были сделаны более широкими, что было непривычно. Видимо такая форма ступеней была удобна для шагающих в экзоскелетах бойцов, чей металлический башмак, не уместился бы на обычной ступеньке, и мог привести к падению. Вдоль парапета тянулся поручень из сплошной толстой трубы, гораздо более толстой, чем можно было бы ухватить рукой. Стены, грубо оштукатуренные и не окрашенные еще хранили следы мастерков, царапины и другие отпечатки сделанные во влажном бетоне. Видно были что проходом начали пользоваться не дождавшись его полной готовности, и вообще не парились над оформлением. Глядя на размеренно покачивающуюся спину Дыма, они наконец подошли ко второй двери, выглядевшей также как и первая. Уши заложило как в метро.

Вторая дверь открылась с едва слышным вздохом разгерметизации. Воздух внутри был суше и теплее, начинавшего уже было трястись от холода туриста тряхнуло сильнее, но уже от перепада температуры с плюс десяти- пятнадцати, до плюс двадцати или выше комнатной температуры. Войдя внутрь первое что услышал турист была приглушенная расстоянием человеческая речь, оглядевшись, турист увидел открывшееся ему огромное, широкое помещение, практически с шороший спортзал, со множеством скамеек и столов, за которыми сидели монолитовцы. Пол сделанный из чего-то, напоминающего белый кафель глушил шаги, а потолок, до которого было метров десять напоминал натяжной. Помещение хорошо освещалось лампами, скрытыми за полупрозрачными пластинами навесного потолка. Вдоль стен располагалось множество металлических огромных шкафов и в основном пустые металлические полки, на которых лежало с десяток разных шлемов и оружие.