Вокруг плясали тёмные силуэты, судорожно пытающиеся её потушить, не имея при себе ничего, кроме желания это сделать.
Я, сбавив ход, слегка улыбнулся ― всегда приятно совершать променад глядя на то, как кто-то носился, словно при пожаре. В данном случае так ещё и буквально.
К тому времени как мы втроём взобрались на холм, палатка уже окончательно догорела, оставив после себя только неприятный запах и закопчённых с ног до головы несостоявшихся пожарных.
«Лунных» насчитывалось человек пятнадцать. Не сказать, что они сильно от нас отличались: похожая форма других цветов, примерно те же знаки различия. Пара человек держала, несмотря на полную бессмысленность данного действия, знамена. В темноте абсолютно не было видно, что именно они из себя представляли, но, надо понимать, там находился флаг королевства Тофхельм, знамя «лунных» и какой-нибудь штандарт.
Командующий противника, точнее командующая, стояла, освещенная всего одним фонарём, периодически бросала злобные взгляды своих серых глаз на растрёпанного, полноватого адъютанта. Судя по тому, что выглядел он как шахтёр, несколько суток подряд добывавший уголь — он и был причиной пожара.
Её имя Рейланду было очень хорошо известно. Недаром он от него рефлекторно кривился — Ноа Кейтлетт. Наверное, она была даже по-своему красива: светлые, почти белые волосы, хорошая из-за многочисленных тренировок фигура, средний рост, однако Ноа никак не старалась это подчеркнуть или обозначить. На ней был в общем-то обыкновенный мундир, пускай и отличительный из-за наград и регалий, как у меня самого или других офицеров. Будь у неё немного иной тип фигуры и волосы буквально на пять сантиметров короче — её можно было бы перепутать с мужчиной.
И что-то мне подсказывало, даже без всяких обращений к памяти моего альтер-эго, что всё это было сделано совсем не случайно и не из праздного желания выделиться. Напротив, судя по всему Ноа как раз желала обратного. Только дело тут было совсем не в одежде.
По виду Ноа Кейтлетт была прилично так не в духе. Одна причина в лице юного косплеера Герострата, сжёгшего не храм, но палатку, стояла рядом. Другую подсказала мне память Рейланда: эти двое были о-о-очень давними знакомыми. Каждое участие моего альтер-эго в играх не проходило без очередной встречи с этой дамочкой. В некотором смысле они были парой, только в отличие от прочих пропустили конфетно-букетный период и перешли сразу к главному: необоснованной взаимной ненависти.
Третья же причина недовольства стала понятна после первой же фразы Ноа:
— Мы ожидали тебя ещё вечером, Рейланд! — предельно возмущённо заявила она, сразу же повысив голос.
— Меня нужно долго ждать, сложно добиться и невозможно забыть, — ответил я на претензию колкостью. — Видел, вы даже палатку поставили. Неужели это должен был быть ужин на природе?
Ноа, которая была несколько меньше ростом, вытянулась, словно надеялась что-то там найти, заглядывая мне за спину.
— Где твоя армия? Где знамя? — так ничего там и не найдя, с презрением в голосе удивилась она.
— Моё знамя всегда со мной, — я похлопал себя по груди. — Армия же там, где ей нужно быть, согласно приказам. Да и твою что-то тоже не видать. Прячешь её, наверное, да?
— Ты нарушаешь все традиции! — недовольно встрепенулась Кейтлетт от такого ответа.
Удивительно, но пререкаться с ней, хотя фактически мы были не знакомы, мне даже нравилось. Это было чем-то крайне знакомым, почти привычкой. Поэтому разговор с Ноа проходил куда как легче чем с Миюми или тем более Кейлом Рессом. Слова сами лились из меня нескончаемым потоком сарказма и издёвок.
— Ой, да ну! Только те из них, которые кажутся мне глупыми или неудобными. Вот к чему было тащить эти флаги сюда в полной темноте?
— Они подчеркивают наш боевой дух…
— Да, душок у вас тут так себе, — я выразительно принюхался к ароматам пепелища.
— Потому что ты должен был прибыть на закате! — вспыхнула Кейтлетт. — Подарить часы?
— Нет, спасибо, у меня уже есть. Два раза в сутки они даже показывают верное время.
Ноа поджала губы и бросила на меня взгляд, полный такой злобы, что сразу во мне пробудила воспоминания Рейланда, которые я сразу воспроизвёл вслух.
— Знаешь, твой взгляд напоминает мне о том, как мы познакомились. Тогда ты смотрела на меня так же.
Ноа смущённо огляделась, похоже, она не горела желанием, чтобы эту информацию услышал кто-то ещё. Однако меня было уже не остановить. В такие моменты говорил не столько я, сколько Рейланд Рор. Мне даже не надо было думать — слова сами летели из рта:
— Лес, он, кстати, неподалёку отсюда, ливень и я — зелёный новобранец, четырнадцатилетний пацан, отбившийся от своих. А тут ты со своей бандой.
— Не бандой, а ротой! — возмущённо поправила меня Ноа, явно рассчитывая, что на этом рассказ и завершится.
Очень и очень зря.
— Не вижу разницы. Вас семеро на меня одного.
— Хорошо мы тебе тогда по рёбрам настучали, да? — напомнила, что всё было не в «одну калитку», Ноа.
— Уверен, ты тысячу раз потом пожалела, что просто не отправила меня домой, а решила поиздеваться.
— Не смей! — предупредила Кейтлетт, отлично зная следующую часть рассказа.
— А ведь ты была так близка: там, с другой стороны переправы было всего два десятка уставших бойцов — для вас сущая мелочь. Кто бы мог подумать, что канат парома, на котором вы, попинав меня, решили переправиться, всё же загорится, а? Просмоленный канат, который уже неделю мок под дождём?! Я пытался его поджечь целый час, сам не веря в это! А он возьми и загорись! И ты это увидела.
Лицо Ноа озарил непередаваемый гнев:
— Да ты хоть знаешь, сколько мы выбирались из того болота, в которое нас смыло течением?! Трое суток! По горло в тине, в компании с лягушками!
— Ха-ха-ха, уморительное, наверное, зрелище, жаль, не удалось увидеть, — я не сдержался и рассмеялся, наблюдая за её реакцией. — Меня в это время награждали, знаешь ли, как человека, спасшего…
Похоже мне стоило слегка поубавить обороты. Кейтлетт определённо была близка к тому состоянию, когда кидалась на людей с оружием наголо, благо таковое у неё при себе имелось. В темноте не было видно, что это конкретно за образец острой стали, но по воспоминаниям выходило, что Ноа предпочитала шпаги, рапиры и всё такое.
— Чай, кофе, потанцуем? — миролюбиво предложил я, не особенно осознавая, что Ноа Кейтлетт это кино вряд ли смотрела и отсылку понять не могла.
Вполне ожидаемо, от такой наглости её аж передёрнуло. Судя по всему Ноа здорово так подбешивало моё поведение, а меня, наблюдающего за её реакцией, наоборот,