Читать интересную книгу Фаталуния - Алека Вольских

Зачарованный, Ростик наблюдал, как Дрон положил рядом с оправой зеленый камень. Сначала ничего не происходило: ни с камнем, ни с заготовкой для медальона. И в тот самый момент, когда Ростик уже решил, что ничего и не произойдет, Змеевик вдруг наполнился ярким светом, шедшим словно из глубины камня, вспыхнул и… исчез.

— Куда он и..! — вскрикнул было Ростик, но в тот же миг он увидел…

Змеевик Тарханкута, который стражи Ордена Двенадцати Камней еще называли Змеиной Кожей, вовсе не исчез. Каким-то непостижимым образом он оказался внутри медальона в форме змейки и теперь источал неяркое, спокойное сияние, просачивающееся меж лентами серебряного змеиного тела.

— Ну что ж, — произнес довольным тоном Дрон. — Камень нашел свою оправу.

Он взял медальон с полки и голосом, в котором прозвучала особая, как показалось Ростику, почтительная интонация, велел:

— Наклони голову.

Ростик послушался и, глядя в пол, почувствовал, как Дрон повесил медальон ему на шею. Когда старик-леший отступил, сделав пару шагов назад, Ростик поднял голову и потянулся рукой к лежащему у него на груди медальону. Окинув взглядом одиннадцать стражей, у каждого из которых на груди были похожие медальоны, Ростик вдруг ощутил нечто необычное, но в то же время захватывающее и словно бы знакомое. Он почувствовал себя одним из них — одним из двенадцати избранных.

* * *

Ночь была безлунной и темной. Как сообщил Ростику уже бывавший в Гелионе прежде Санька Бамбур, в этом городе ночью на небе никогда не бывает видно луны.

Когда чернильная темнота окутала замок, стражи собрались в одной из гостиных — в той самой, где вчера им накрыли ужин.

Чтобы как-то занять вечер перед отъездом, Санька решил научить Ростика играть в карточную игру под названием «Кикимора болотная». Вынув из-за пазухи колоду карт, Санька принялся пояснять суть игры.

— Значит, так, — начал Санька, тасуя карты. — Игра не сложная. Главное — запомнить карты. Самые могущественные — это маги. Те, которые основали Орден. О них ты уже знаешь. Младше их — четыре короля. О них ты тоже слышал. Еще младше — четыре королевы. Под ними рубеалы. Их тоже четыре. Дальше все просто. Рубеалы бьют водяных. Водяные — леших. Лешие — оборотней. Оборотни — людоедов. Людоеды — горгулий. Горгульи — кикимор. Кикиморы — гномов. Гномы — горожан. А горожане никого не бьют — они самые уязвимые. Зато их может побить кто угодно — кому охота будет. Все запомнил?

Ростик секунд пять тупо моргал. Кажется, у Саньки была такая привычка — сразу выкладывать большое количество информации. Но проблема была в том, что Ростик столько сразу не умел запоминать.

— Угу, — промычал он, утвердительно кивнув головой, и добавил: — Вообще ничего не запомнил.

Санька окинул Ростика скептическим взглядом, неодобрительно шмыгнул носом и убежденно заявил:

— Неважно. Запоминать будем потом. Сейчас давай играть. Я сдаю.

Пока Санька сбрасывал из колоды карты — по одной то Ростику, то себе — подошла Дрю и села рядом с ними.

— Ты лучше с ним не играй, — посоветовала она Ростику. — Он в два счета тебя обыграет.

— Хм! — хмуро покосился на нее Ростик. — Это еще почему?

— Потому что, — деловито вскинув подбородок, ответила Дрю.

— Убедила, ничего не скажешь, — скривился Ростик.

Санька захихикал.

— Знаешь, я обойдусь без твоих советов, — изобразив такую же деловитость, как только что Дрю, сказал Ростик. — И не спрашивай — почему.

— Подумаешь, — фыркнула Дрю. — Проигрывай на здоровье. Если тебе это нравится.

Ростик в ответ пожал плечами. Потом взял в руки карты и сложил их веером, как делал всегда, когда играл с отцом в «Дурака». И в ту же секунду зажмурился от яркой вспышки: на одной из карт угрожающего вида король так стрельнул глазами, что по карте поползла ослепительно сверкнувшая молния. Ростик хорошенько поморгал, пытаясь привести в порядок зрение, и прочел надпись над головой короля: «Радегаст Гром-и-Молния».

— Знаешь, — довольно ухмыляясь, сказал Санька Бамбур, — если ты будешь так себя выдавать, то очень скоро я буду знать все твои карты.

Ростик с недоумением уставился на него:

— Как это?

— Хм! И что тут непонятного?! — презрительно фыркнула рядом Дрю, окинув Ростика снизу вверх неодобрительным взглядом, и пояснила: — Он знает, что у тебя Радегаст.

— Что-то я не помню, чтобы я у тебя о чем-то спрашивал, — раздраженно заметил Ростик. Он не был уверен, о чем именно догадался Санька, но ему совсем не понравилось, что Дрю назвала одну из его карт вслух.

В этот раз плечами пожала Дрю и сделала вид, что заинтересовалась летающими за окном крылатыми фонарями.

Ростик хмуро покачал головой и еще раз глянул в карты. Кроме Радегаста Грома-и-Молнии у него в распоряжении была одна королева. Над ее головой изящными с завитками буквами была выведена надпись: «Рогнеда Ворчливая». Кроме этого, был один рубеал, как две капли воды похожий на Орландо, кикимора и два гнома. Над каждой картинкой извивалось виноградной лозой наименование карты.

— Я хожу первый, — объявил Санька.

— Почему это? — недоверчиво поинтересовался Ростик.

— Потому что первым всегда ходит тот, кому выпадает Косоглазый Горожанин, — пояснил Санька.

— А если он никому не выпадает, а остается в колоде? — спросил Ростик.

— Такого не бывает, — сказал Санька, разведя руками. — Он всегда кому-нибудь выпадает.

И в доказательство своих слов Санька походил Косоглазым Горожанином. Человечек на карте имел вид полоумного: язык вывален изо рта набок, как у собаки, волосы торчком, а глаза смотрят прямехонько на кончик собственного носа. Ростик бросил сверху одного из своих гномов.

— Бито, — сказал Санька и взял одну карту из колоды.

Ростик тоже взял карту. На картинке был изображен толстый великан с огромным пузом и тупой физиономией без единого признака мыслительного процесса. Надпись над картинкой гласила: «Людоед». Ростик определил людоеда рядом с Радегастом и походил гномом.

К тому времени как в колоде осталось меньше половины карт, Ростик справлялся вполне неплохо, каждый раз отбивался, и ничто не указывало на то, что прогноз Дрю может сбыться. Санька играл очень хорошо. Но если Ростик и уступал ему, то не сильно. Правда, иногда сами карты не давали ему играть по его усмотрению. Когда он собирался было походить Рогнедой Ворчливой, та, нахмурив густые черные брови, пригрозила ему кулаком. В другой раз беззубая длинноносая кикимора с острыми костлявыми коленками на полусогнутых ногах в ужасе выпучила глаза и бешено завертела головой, только он ухватился за край карты. Коленки ее вдруг затряслись, так что Ростику даже показалось, что он слышит их дробный хруст. Кикимора скрестила перед своим носом руки, обоими указательными пальцами энергично указывая на соседние карты. Не трудно было догадаться, что предлагала она взять не ее, а любую из ее соседок. Соседями же ее, и с одной и с другой стороны, были два простоватых и улыбчивых горожанина. Ростик решил прислушаться и оставить кикимору. В конце концов, ею при случае можно будет побить хотя бы гнома. Ростик взял двумя пальцами одного из горожан и бросил на пол перед Санькой.

— Зря ты ее послушался, — сказала Дрю, сразу после того, как Ростик решил оставить кикимору.

— Ты опять?! — возмутился он. — Ты это специально делаешь?! Чтобы я проиграл?!

Дрю обиженно нахмурилась и резко поднялась на ноги.

— Делать мне больше нечего! — заявила она и, дернув головой, так что длинная черная коса чуть не хлестнула по лицу Саньку, направилась в сторону двери.

— Что за имя у нее такое нелепое — Дрю? — спросил Ростик, хмуро сверля взглядом затылок уходящей девочки.

Санька ухмыльнулся.

— Это еще что… Дрю — это ж сокращенно. На самом деле ее зовут Дряква.

— Это что, имя?! — потрясенно округлил глаза Ростик.

— Нет, это не имя.

Ростик и Санька подняли головы. Вразвалку, держа руки в карманах, а в зубах зажав стебелек, к ним подошел Лис.

— Цветок так называется, — пояснил он. — У него еще одно название есть — поприятнее на слух — фиалка. А еще есть третье название — цикламен. Так вот, мамашу Фиалки и Дрю зовут Цикламена Сварен-Яд. Колдунья высшей категории. В молодости была грозой нечисти. Заслышав о ее приближении, великаны превращались в лилипутов, людоеды пытались проглотить самих себя, не пережевывая, а водяные от страха топились насмерть. Сейчас она на отдых ушла. Обзавелась оранжереей — цветы выращивает. Какие — лучше не спрашивайте.

— Тебя что, Мольфар прогнал? — щурясь, посмотрел на Лиса Санька.

Арни уселся на то же место, где только что сидела Дрю, и покрутил пальцем у виска.

— Думай, что говоришь. Это вас, сопляков, прогоняют. А я хочу — остаюсь, а хочу — иду себе куда вздумается. Ясно?