сорок метров артиллерийский парк, гаубицы калибра пятнадцать сантиметров. Правее триста метров склад боеприпасов.
Юрий наносил отметки на карту, и лебедь летел к следующему объекту. Иногда, если объект был чрезвычайной важности, например, удавалось засечь штабную колонну, особенно если в колонне был командир соединения от дивизии и выше, Антон выходил на связь с Серовым, тот отдавал команду и координаты цели на батарею Б-4, непосредственно подчинённую ему, и батарея открывала огонь. Антон и Юрий корректировали огонь батареи, благо количество боеприпасов для этих обстрелов не лимитировалось.
А потом Антон стал давать целеуказания напрямую.
О том, что у него имеется возможность поддерживать связь с древними радиостанциями, Антон узнал случайно: как-то решил просканировать радиоэфир, и неожиданно ему удалось зафиксировать волну, на которой шла передача. Постепенно он научился держать волну на приём, позже удалось осуществить передачу. Это было неимоверно трудно: привычными частотами для Антона были субмиллиметровые волны, а в это время приняты метровые, и в лучшем случае, сантиметровые или миллиметровые волны. Когда он сообщил Серову об открытых способностях, тот пришел в неописуемый восторг:
— Друг ты мой дорогой, теперь мы можем корректировать огонь батарей! Откроем-ка охоту на германских генералов! Поможешь, Антон Петрович?
— Непременно помогу, Артём Николаевич.
С тех пор удалось ликвидировать пятерых генералов, и до полусотни старших штабных офицеров от майора до полковника. Теперь немецкие штабы не приближались к линии фронта ближе сорока-пятидесяти километров, и Антон с Юрием перешли на охоту за узлами связи, передвижными радиостанциями и колоннами снабжения, особенно с боеприпасами.
И вот, однажды вечером, когда Антон с Юрием садились в лебедя, на поляну вывернул вездеход капитана Серова:
— Погодите, товарищи!
— Что-то случилось?
— Антон Петрович, с Вами хочет пообщаться товарищ Сталин.
— Надо так надо. — спокойно кивнул Антон, он давно ожидал встречи с кем-то из высших руководителей страны. — Когда и где?
— Товарищ Берия знает, что Вы можете прилететь в Москву за час, он будет ожидать Вас на Щелковском шоссе, у поворота на Гольяново. Определитесь, где это?
Антон задумался. В сущности, ничего сложного в поиске нужной точки на окраине незнакомого города нет, но хотелось исполнить мечту постоянного напарника: Юрий как-то упомянул, что в военном училище он упустил возможность увидеть Сталина, а второй такой шанс в его жизни вряд ли представится.
— Если разрешите, пусть капитан Аверин поработает штурманом.
— Добро, летите вместе. Вот командировочное предписание на Вас, вот на капитана Аверина, я так и думал, что Вы захотите вместе прогуляться по Москве. Удостоверения личности с собой?
— С собой.
— Тогда в добрый путь!
Автомобиль наркома с машинами сопровождения заметили сразу, да те и не скрывались, стояли на виду. Антон с Юрием подошли к машинам и представились наркому, стоящему у средней машины.
— Доброго вечера, товарищи. — ответил Берия — Благополучно ли долетели?
— Да, вполне благополучно, тем более, что перелёт был небольшой.
— Удивительная птица. — задумчиво проговорил нарком — Она живая?
— Лебедь не живой, он представляет собой квазиразумное бионическое транспортное средство, и кстати, по своему строению ближе к растениям чем к животным. Желаете осмотреть поближе?
— Да, это было бы любопытно.
Антон отдал команду, и лебедь для начала встал, раскинул крылья, чтобы можно было осмотреть его нижнюю часть. Берия обошел вокруг, иногда протягивая руку и касаясь перьев. Потом лебедь улёгся на землю для осмотра верхней части и кабины. Когда огромная белоснежная птица распластался по земле, нарком с некоторым трепетом — как бы не запачкать такую красоту грязной обувью! — встал на крыло и осмотрел кабину.
— Великолепно! Теперь я вижу, насколько техника и наука ушла вперёд. Любопытно, а какова максимальная скорость и дальность полёта вашего лебедя?
— Максимальная скорость составляет триста пятьдесят километров в час, но недолго. Так сказать, полёт на форсаже. А дальность — около пяти тысяч километров, потом необходимо зарядить аккумуляторы.
— Вот как? И от чего заряжаются аккумуляторы?
— От силовых полей Земли.
— Разве их много?
— Гравитационное поле известно уже сейчас. Известны магнитное и радиационное поля, в будущем открыты ещё с десяток полей небесных тел. О них, если будет нужда, я сообщу специалистам, кое-какая информация в архивах у меня имеется.
— Очень благородно с Вашей стороны не скрывать научные знания. Но не будем задерживаться, нас ожидает товарищ Сталин.
Подождали, когда лебедь свернётся в яйцо, Антон сунул его в рюкзак, и компания разместилась в машине наркома.
Всё время разговора бойцы оцепления держались в радиусе пятидесяти метров и не мешали.
Ехали недолго. С широкого шоссе свернули на хорошо укатанную дорогу с щебеночным покрытием, которая привела к скромным зелёным деревянным воротам с красными звёздами посреди створок. Из-под грибка подошел часовой, проверил документы, и короткая колонна двинулась дальше. У вторых ворот машины сопровождения остались, дальше поехала только машина наркома. И наконец, рядом с двухэтажным деревянным зданием, неотличимым от сотен таких же санаторных корпусов по всей стране, Берия, Антон и Юрий вышли из машины.
— Оружие следует оставить в машине или сдать охране при входе. — предупредил Лаврентий Павлович.
— Ясно. — кивнул Юрий и снял с ремня кобуру с пистолетом, а из-за голенища вынул финку.
У Антона оружия оказалось побольше: пистолет, два ножа, праща и мешочек с шариками от подшипника.
— Вы считаете пращу серьёзным оружием? — удивился Берия.
— В некоторых ситуациях, например, когда требуется соблюдать тишину, праща просто незаменима.
— Вы применяли пращу здесь?
— Здесь нет, не довелось. Но я отлично владею этим оружием, потому и ношу его с собой.
Молчаливый водитель наркома принял оружие и сложил в кожаный портфель.
— Пойдемте, товарищи, нас уже ожидают. — поторопил Берия.
По пяти ступенькам поднялись на высокое крыльцо просторной веранды и вошли в раскрытую двустворчатую дверь. Обстановка зала оказалась довольно скромной: массивные диваны и стулья вдоль стен, небольшие, но тоже тяжёлые столики, на некоторых стояли шахматные доски с расставленными фигурами.
По широкому коридору пришли в другой зал, поменьше, где в кресле сидел и читал книгу человек, хорошо известный и через тысячу триста лет: Иосиф Виссарионович Сталин.
— Добрый вечер, товарищ Сталин. — хором и очень слитно сказали гости, а Сталин поднял голову:
— Добрый вечер, товарищи, проходите, присаживайтесь, нам нужно поговорить.
Гости прошли и расселись в креслах, расставленных в круг. Сталин молчал, давая возможность освоиться в незнакомой обстановке, и когда все разместились, сказал:
— Мы