Одно из таких землетрясений и было причиной вчерашнего бедствия. Где-то на севере, наверное в алеутской пучине, у подножия алеутских складок, под давлением их просел участок дна океана, вызвав сильное землетрясение под водой. Толчок, один или несколько, вызвал образование исполинской волны, покатившейся по океану на юг за тысячи миль от места своего возникновения и через несколько часов достигнувшей Гавайских островов. В открытом океане эта волна для нашего “Витима” прошла бы незамеченной — ее поперечник настолько велик (около, ста пятидесяти километров), что подъем судна на всю ее высоту никак бы не почувствовался. Другое дело — около суши. Когда эта масса воды, катящаяся по океану, встречает препятствие, она подымается, растет и обрушивается на берег с невероятной силой. Да что говорить — все вы видели, что наделала волна! Поэтому вид и характер волны определяются подводной отмелью берега.
Подобные волны вовсе не так редки на Тихом океане именно потому, что здесь идут процессы формирования современных складок в земной коре… За последние сто двадцать лет Гавайские острова подвергались нашествию волн двадцать шесть раз. Волны шли с разных сторон — и от Алеутских островов, как наша, и от Японских, и от Камчатки, от Филиппин, от Соломоновых, от Южной Америки и даже со стороны Мексики. Последняя по времени волна была в ноябре тысяча девятьсот тридцать восьмого года. Средняя скорость хода волн исчисляется примерно от трехсот до пятисот узлов…
Заинтересованные моряки задали Давыдову много вопросов, и беседа затянулась бы на несколько часов, если бы смена вахт не разогнала собрание. Профессор еще долго расхаживал под навесом тента, хмурясь и кривя губы в напряженном раздумье.
Мгновенное разрушение прекрасного острова оставило глубокий след в душе ученого. И почти все вопросы, заданные ему моряками, как-то совпадали с направлением его собственных мыслей. Нужно знать не только, как идет это тихоокеанское складкообразование, но и почему развивается этот процесс. Какие причины там, в глубине Земли, вызывают эти медленные могучие движения, сжимающие огромные толщи пород в складки, выпячивающие их все выше на поверхность Земли? Какими ничтожными сведениями располагаем мы о глубинах нашей планеты, о состоянии вещества там, о физических или химических процессах, совершающихся под давлением в миллионы атмосфер, под тысячекилометровыми толщами неизвестного состава!
Достаточно незначительных молекулярных перегруппировок, ничтожного увеличения объема этих невообразимых масс, чтобы на тонкой пленке известной нам земной коры произошли громадные сдвиги, чтобы кора, разломанная на куски, была поднята на десятки километров в высоту. Однако мы знаем, что этого не бывает, значит вещество внутри планеты находится в спокойном уравновешенном состоянии.
Только время от времени, с промежутками в миллионы лет, какими-то полосами, поясами горные породы размягчаются, сминаются в складки, частично расплавляясь и изливаясь в вулканических извержениях. И потом все это, смятое и раздавленное, выпирает на поверхность огромным валом.
Действие воды и атмосферы расчленяет вал на системы долин и горных хребтов, образуя то, что мы называем горными странами.
Самое удивительное, что вулканические очаги и эти зоны смятия пород залегают сравнительно неглубоко — на несколько десятков километров от земной поверхности, в то время как центральные части планеты скрыты под слоем вещества в три тысячи километров толщины, по-видимому находящегося в длительном покое.
Давыдов подошел к борту, как бы стараясь мысленно пронизать толщу воды океана и его дно, чтобы разгадать происходящее на глубине шестидесяти километров…
Твердое, остывшее вещество нашей планеты облачено в форму устойчивых, нераспадающихся химических элементов — тех девяноста двух кирпичей, из которых состоит вся вселенная. Эти элементы здесь, на Земле, устойчивы и неизменны в противоположность звездам, где идут процессы перехода элементов из неустойчивой формы в устойчивую, ценные атомные реакции с выделением колоссальных количеств энергии — тепла, света и других не менее мощных излучений. А что, если в массе остывшего вещества Земли остались еще неустойчивые элементы, огарки когда-то бывших процессов атомных превращений той эпохи, когда ваша планета сама была сгустком раскаленной звездной материи? Элементы эти рассеяны в потому бездействуют до того времени, пока в бесконечных перемещениях и перегруппировках вещества не создадутся достаточно крупные скопления элементов очень большого атомного веса, как уран пли торий, пли еще другие, пока неизвестные нам неустойчивые, легко распадающиеся элементы.
Тогда могут, как мы знаем теперь, развиваться мощные цепные реакции распада, выделяющие массу энергии и тем самым смещающие участки земной коры.
Значит, неизвестные нам силы движений земной коры являются отголоском бесконечно давно затухших атомных превращений звездного вещества. Но если это так, если горообразование на Земле обязано глубинным атомным реакциям, то у нас есть надежда в будущем овладеть этими очагами атомных реакций. Искать их возле поднимающихся складчатых гор и вулканических областей, вот как здесь, на Тихом океане… Возможно, что в моменты наибольшего развития глубинных цепных реакций на поверхности прорываются мощные излучения, по которым можно нащупать область атомного распада.
Но в таком случае в прошлые геологические эпохи эти излучения могли оказывать большое воздействие на живое население планет в местах, где происходило образование складок и гор.
Давыдов вспомнил про гигантские скопления костей вымерших ящеров, изучением которых занимался в Средней Азии, тщетно пытаясь дать удовлетворительное объяснение накоплению остатков миллионов ящеров в одних и тех же местах.
Инстинктом ученого он чувствовал важность своих догадок.
Весь уйдя в мысли, он забыл о времени и, только случайно взглянув на часы, понял, что пропустил обед, и крепко выругался.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Звездные пришельцы
Шатров остановился перед дверью со стеклянной дощечкой: “Заведующий отделом проф. И.А.Давыдов”, переложил в другую руку большую коробку, хитро усмехнулся и резко постучал. Низкий и сильный голос недовольно рявкнул: “Да!” Шатров вошел в кабинет по обыкновению быстро, слегка согнувшись и блестя глазами исподлобья.
— Вот это да! — взревел, вскакивая, сидевший за рукописью хозяин кабинета. — Никак не ждал! Сколько лет, дорогой друже!
Шатров поставил коробку на стол, друзья крепко обнялись и расцеловались.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});