Пока родители пререкались, я скользнула следом за ней.
– Когда ваш отец сделал мне предложение, я уже была беременна тобой, Алина. Твой настоящий… то есть биологический отец… Он бросил меня, отказавшись взять на себя ответственность.
Признание мамы спустя полчаса поставило точку в наших предположениях, и в отличие от меня Алина выглядела более собранной. Я ощущала себя потерянной, будто потеряв под собой опору, а вот она даже не плакала, хотя ранее я видела, что ее глаза увлажнились. Она умела держать себя в руках, этого у нее было не отнять.
– То есть ты с самого начала знал, что мама беременна не от тебя? Взял ее в жены беременную? – спросила она у отца.
– Я любил твою маму и желал стать тебе настоящим отцом. Не хотел, чтобы твоя мама стала матерью-одиночкой, на которую бы показывали пальцем. Раньше были другие времена, не то что сейчас, так что надеюсь, ты простишь наш с матерью, что мы скрыли от тебя, что…
Папа замялся и заскользил взглядом по кухне. Они с мамой сидели напротив нас, но мама выглядела расстроенной и рассерженной, в то время как папа выглядел более собранным, но при этом потерянным. На Алину он смотрел так, будто извинялся за их ложь.
– Где он? – спросила Алина у матери.
– Кто?
– Мой отец. Биологический, – надрывающимся тоном ответила она.
– Я… Я не знаю, – мама растерялась и оглянулась на отца, который и вовсе выглядел потерянным. Он будто внешне постарел на несколько лет, и мне было так жаль его, что я и сама расстроилась, хотя ничем не могла ему при этом помочь.
– Алин, – дернула я сестру за рукав, пытаясь остудить ее пыл. Неужели ей совершенно плевать на чувства родителей?
– Отстань от меня! – крикнула она снова, на этот раз толкая меня в плечо и подрываясь с места. – Всех вас ненавижу! Не трогайте меня!
Родители вздрогнули и не остановили ее, когда она пронеслась мимо, сшибая на своем пути стул. Тот с грохотом упал, я вздрогнула и кинулась следом, не желая оставаться с отцом и мамой наедине. От них веяло тяжелой энергетикой, с которой я не могла совладать.
– Ник! Ник! Ты дома? – услышала я надрывный плач Алины, когда вышла из кухни.
Она спешно собиралась и прижимала телефон к уху. Вскоре раздался хлопок входной двери, затем грустный плач матери и тяжелый вздох отца.
Я сбежала к себе в комнату и заперлась там, ощущая, как горький ком встал в горле и мешал мне дышать. Хотелось заплакать и спрятаться под одеялом. Я пролежала так несколько часов, прежде чем меня стало клонить в сон.
Только я расслабилась и закрыла глаза, как вдруг тренькнул мой телефон. От Алины пришло сообщение в мессенджере, которое заставило мое сердце ускориться, а пульс подскочить до невообразимых скоростей.
“Никита мне изменил. Довольна?! Ты всё отобрала у меня! Даже отца. Ненавижу тебя!”
Подписаться на автора: https:// /ru/yara-volceva-u8593445
Глава 11
Алина не появлялась дома уже неделю. Родители переживали и не разговаривали друг с другом. Мама злилась на отца и всячески демонстрировала, что это он виноват в случившемся. Я же старалась лишний раз не отсвечивать, так как если я обращала на себя мамино внимание, мне попадало между делом.
– Что-то у вас такая напряженная атмосфера, Сонь, – вошла внутрь моей комнаты Олеся. Двоюродная сестра только оттаяла, и мы снова стали общаться, как лучшие подружки.
– Ага. Тише говори, – прошептала я и положила указательный палец на губы. – Мама сегодня не в настроении.
– А в последние дни она бывает в настроении? – хмыкнула Олеся и села на кровать.
Она не удивилась, когда я по секрету рассказала ей, что произошло в нашей семье несколько дней назад.
– Ну, твоя мама и правда трепетно относилась к Алине. Будто ты не родная дочь. Честно говоря, я больше подозревала, что ты приемная, а тут вона как вышло, – единственные ее слова, как только она услышала правду.
Судя по тому, что папа уже который день пропадал в доме у тетки, та была в курсе с самого начала, но была слишком деликатной, чтобы как-то говорить об этом. Всю жизнь она относилась и к Алине, и ко мне одинаково, ничем не выделяя меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Слушай, ты принесла? – заговорщически спросила у Олеси, когда та опустила рюкзак на пол.
– За кого ты меня принимаешь? Конечно, принесла.
Олеся открыла рюкзак и достала оттуда бургеры и чипсы с газировкой. Мама в последнее время посадила нас на правильное питание, всегда так делала, когда была не в настроении, так что сама я покупать подобное не могла. Каждый раз она выходила в коридор и изучала выражение моего лица. Скорее бы Алина уже вернулась, прекратив страдать. Судя по ее социальным сетям, больше всего она переживала не из-за семейной драмы, а из-за личной.
– Что там с Алиной? Никита и правда ей изменил? – поинтересовалась Олеся.
– Видимо, да. Я писала Макару, хотела разузнать, что произошло, но подробностей не знаю. Он сказал, что они расстались, и у Никиты новая девушка. Благо, что Макар вообще мне ответил.
– С чего бы ему не отвечать тебе? Ты ему явно нравишься, сходила бы с ним на свиданку, чего ты. Взрослый, свободный, при деньгах, – захохотала Олеся, толкая меня локтем в бок. Я зашипела и показала ей язык.
– Прекрати. Ты же знаешь, что я на это не смотрю. Да и он мне не нравится, как парень.
– Ну френдзона так френдзона, – подняла ладони вверх Олеся, и я закатила глаза. – Надеюсь, ты не страдаешь там по своему Никите. Убедилась на примере сестры, какой он мудак?
Я опустила глаза и смахнула ресницами навернувшиеся слезы. Знать-то я знала, даже понимала, какой он гад, но сердцу ведь не прикажешь.
– Черт. Соня.
Голос сестры звучал рассерженно, но я помотала головой и зашуршала чипсами.
– Пофиг, Лесь, ты же с ночевкой остаешься? – спросила у нее с надеждой. В этом я завидовала отцу. Он убежал к тетке, а вот я никуда не могла деться, вынужденная жить в атмосфере напряжения.
– Угу, так что я надеюсь, что ты выбрала ужастик.
Благо, Леська развивать тему Никиты не стала, и весь оставшийся вечер мы были заняты девчачьими глупостями, а затем кино. Я не заметила, как уснула, но вот утро меня встретило криками.
Я разлепила глаза и спросонья не сразу поняла, что происходит. Вот только то, что я приняла за крики, оказалось плачем.
– Алина вернулась, – шепнула мне Олеся и встала. – Я пойду.
– Не оставляй меня одну, – простонала я и легла обратно, ударяя ладошкой по постели.
Так не хотелось оставаться дома, но и уйти я не могла. Так что когда Олеся прошмыгнула наружу, даже не умывшись, я вышла из комнаты и проскользнула в ванную. Со стороны кухни раздавались голоса мамы и Алины, так что я решила принять полноценный душ, надеясь оттянуть момент икс как можно дальше.
– Соня! – раздался крик матери, как только я вышла из душа.
Черт. Обязательно меня трогать?
– Иду!
Я с опаской вошла на кухню и увидела зареванную Алину, которая сидела напротив матери, наливавшей ей чай.
– Ты звала?
– Да, присаживайся. Давно мы не собирались вот так втроем за чашкой чая.
Алина на меня не смотрела, отвела взгляд к окну, но вздрогнула, когда я села рядом.
– Мы с Алиной всё обсудили, так что можно выдохнуть теперь со спокойной души. Ты ничего не хочешь сказать сестре?
Мама протянула мне полную чашку и посмотрела вопросительно.
– Например?
Я не понимала, чего она от меня хочет. Разве я скрывала от Алины правду?
– Извиниться, например.
– За что?
– Не надо, мам, – просипела Алина со своего места. От нее фонило напряжением, которое постепенно стало передаваться и мне.
– Нет, надо, Алина. Мы должны всё обсудить и двигаться дальше.
– О чем вы? – насторожилась я и отложила чашку, не став пить. Настроение разом пропало.
– Алину из-за тебя бросил тот парень. Как его. Никита, да?
– Из-за меня?
На моем лице явно отразилось потрясение, но никому до этого не было дела.