Вскоре Саманте пришлось признать, что агентурно-информационная служба Мэта налажена лучше, чем ее собственная. Она получила громадный букет роз, к которому было приложено послание, где он поздравлял ее с новым назначением.
Как ему удалось так быстро узнать? — удивилась новоиспеченная начальница и тут же упрекнула себя в глупости. Прислушиваться к слухам, циркулирующим в финансовом мире, было в той же степени его обязанностью, как и ее. В сущности, имея в распоряжении целую орду персональных референтов, он и должен был на голову опережать ее в информационном поединке. Что и подтвердил его телефонный звонок на следующий день.
— Хорошо сработано, мисс Томас! Мы всегда знали, что в вас заложены большие возможности, заявил он. В его голосе слышалась довольная усмешка. Ну, и каково это — ощущать себя новоиспеченным боссом целого отдела?
— Немного жутко, — призналась она, при звуках его голоса вдруг разом почувствовав себя необычайно бодрой и счастливой. — Как там, в Нью-Йорке?
Он театрально застонал.
— Работа, работа, работа. Не то мы бы отпраздновали ваше повышение как полагается. К сожалению, не похоже, чтобы я скоро смог выбраться в Лондон. Даже если случится прилететь, все равно не будет времени повидаться.
— О, конечно, — упавшим голосом проговорила она, внезапно понимая, что он больше не хочет ее видеть.
Мэт моментально уловил напряженную ноту в ее голосе.
— Я действительно не могу ничего поделать, Сэм, — негромко, но твердо сказал он. — Нам нужно обсудить с тобой целую кучу вещей. Но не сейчас и, конечно же, не по телефону.
— Да, конечно… Можешь не волноваться… Со мной все о'кей, — повторила она, имитируя беззаботный тон своей сестры Джорджи, к которому та прибегала в беседах со своими неудачливыми воздыхателями. Если Мэт таким способом хочет дать ей от ворот поворот, черта с два она покажет, как больно ее это ранит.
— Да нет, ты не понимаешь…
— В самом деле? Прости, а чего именно я не понимаю? — мгновенно парировала она, переходя на свой обычный тон. — Что тут неясного? Во-первых: ты очень занят. Во-вторых: ты не сможешь увидеться со мной в ближайшее время, а также в обозримом будущем. И в-третьих: если ты даже и окажешься в Лондоне, то у тебя не будет времени встретиться. Право же, Мэт, — прибавила она со звенящим смешком, — я бы сказала, что ты сформулировал все это предельно четко!
— Дьявольщина! Все несколько сложнее, чем ты себе представляешь. Вот почему я не могу входить в подробности по телефону. Нам необходимо обстоятельно обо всем поговорить и…
— Отлично, я поняла! — резко оборвала она. — В таком случае протелефонируй мне, когда обнаружишь окно в своем расписании. А сейчас, извини, меня просят к другому телефону. — И не давая ему возможности ввернуть слово, проворно повесила трубку. — Проклятие! — мрачно пробормотала она, откинулась на спинку стула и невидящим взором уставилась в потолок.
К чему было так заводиться и выставлять себя в нелепом свете, коль скоро ей прекрасно известно об обязанностях, какие накладывает работа?
Быть может, правда заключается в том, что вся эта затея с любовью на расстоянии ей не по зубам? Несмотря на все их усилия, едва ли они смогут часто видеться. Если вообще смогут. К тому же Саманта все больше понимала: все попытки объединить или примирить их совершенно разные жизненные стили — каким бы легким и заманчивым это ни казалось вначале — попросту не оправдаются на практике. И несмотря на их столь сильную и взаимную физическую тягу, что толку цепляться за отношения, если нет возможности встречаться?
Все эти вопросы так и оставались без ответа, продолжая донимать ее вплоть до конца недели когда Саманте приходилось еще осваиваться со своей новой, безумно напряженной жизнью.
И все-таки за эту неделю ей непостижимым образом удалось показаться врачу, провести разнообразные совещания с аналитиками рынка и с руководителями инвестиционных групп, а также полностью ознакомиться с новой рабочей нагрузкой. Наконец Генри сообщил ей, что председатель правления будет рад побеседовать с ней после обеда.
Почему-то Саманте сразу показалось, что эта встреча не сулит ничего хорошего.
Тем не менее, войдя в величественный кабинет, она еще раз поблагодарила главу компании за доверие и пообещала сделать все возможное, чтобы добиться успеха на новом месте.
— Да-да, мы все убеждены, что вы справитесь с работой, — улыбнулся тот и жестом предложил ей сесть. — Однако вы, вероятно, не ожидали, что так скоро подвергнетесь крещению огнем.
— Боюсь, что не вполне понимаю… — начала Саманта.
Ей как новому боссу вовсе не хотелось выглядеть некомпетентной дурочкой, но, увы, она совершенно не понимала, к чему он клонит.
Президент чуть помедлил, подбирая слова.
— Вам, конечно, известно, что когда успешная, но средней руки компания решает предпринять наступление на гораздо более крупное предприятие с целью завладеть контрольным пакетом акций, то обычно по Сити ходит множество слухов еще задолго до того, как сама акция произойдет.
Она кивнула. Изрядная часть времени уходила у нее на то, чтобы отслеживать и оценивать всевозможные толки и отдельные просочившиеся новости о грядущих битвах за овладение тем или иным предприятием.
— К сожалению, на данный момент я имею подтверждение от надежного источника, что все яснее вырисовывается подобное крупное противоборство. Причем такое, которое неизбежно коснется нашей фирмы.
— О… да… вы совершенно правы… — откликнулась Саманта, изо всех сил делая вид, что она настороже и во всеоружии. Хотя, хоть убей, не могла вспомнить за последнее время никаких скандальных новостей или сплетен, подходящих к данному случаю.
— Насколько я понимаю, — продолжал он, — обе стороны, каждая по своим причинам, стремились не афишировать положение дел. И они в этом преуспели. Лишь только сейчас, когда дело уже должно перейти в открытую стадию, начали появляться первые сведения о закулисной интриге.
— О каких двух компаниях вы говорите? — нахмурилась Саманта.
Председатель правления взглянул в лежащие перед ним записи.
— Похоже, что англо-французское объединение «Кендел-Лаваль, Лимитед» намерено прорваться на рынок США. С этой целью они хотят завладеть гораздо более крупной американской компанией «Бродвудские ценные бумаги, инкорпорейтед».
— Что?!
— Да-да, — кивнул председатель, принимая ее потрясенное восклицание за простое удивление. — Я тоже был застигнут врасплох этой новостью. Тем не менее…
Но Саманта его уже почти не слышала. Одни вопросы в ее голове сменялись другими. Ведь «Бродвудские ценные бумаги» — компания Мэта. А это означало, что он-то должен был знать — по крайней мере еще месяц назад, — что его корпорации угрожает опасность. Серьезнейшая опасность перейти в чужое владение.