Читать интересную книгу «Воздушные мосты» Третьего рейха - Александр Заблотский

Тем же вечером было дано указание мобилизовать все боеспособные Ju-52, Не-111 и Ju-86, находившиеся в школах, штабах и учреждениях центрального подчинения. Каких-то особых сложностей при наведении «воздушного моста» не предполагалось. Спасение Демянской группировки показало, на что способны военно-воздушные силы Германии.

Организация снабжения окруженной 6-й армии, и здесь надо отдать должное руководству немецких тыловых органов всех степеней, началась практически сразу же после потери последних сухопутных коммуникаций. Вне кольца ее возглавил полковник Бадер, обер-квартирмейстер 6-й армии. 24 ноября он вылетел из «котла» в Морозовскую. К этому времени существовавшая к 19 ноября сеть тыловых армейских баз практически перестала существовать, почти полностью попав под удар советских войск в первые дни наступления. Так были частично эвакуированы, частично потеряны: продовольственная база в Манойлине, склад обмундирования в Обливской, продовольственная база и склад горюче-смазочных материалов в Тингуте. Поэтому первейшей проблемой полковника Бадера стало создание новой сети баз снабжения. Благодаря интенсивной и слаженной работе тыла эту задачу в основном удалось решить к 7 декабря.

Внутри «котла» за снабжение отвечал так называемый «рабочий штаб» во главе с майором фон Куновски. Складские запасы решено было размещать вблизи аэродромов. Потребности окруженных войск были определены в 300 кубометров горючего, 200 тонн боеприпасов и 150 тонн продовольствия ежедневно. Впрочем, в приказе, который Гитлер отдал командующему 4-м Воздушным флотом, прозвучали иные цифры: только 200 кубометров ГСМ и сорок тонн противотанкового боезапаса. О поставках продовольствия было сказано в общих чертах. Приоритет в снабжении отдавался боеприпасам и горючему, но пока это особо никого не беспокоило, поскольку как в «котле», так и вне его до середины декабря надеялись на скорую деблокаду.

В общих чертах положение с тыловым обеспечением войск в «котле» выглядело на 25 ноября следующим образом. В первую очередь 6-й армии следовало подавать горючее, 20—30 тонн бронебойных снарядов к 50-мм и 75-мм танковым и 75-мм противотанковым пушкам. Категорически запрещалось присылать 50-мм снаряды к «коротким» танковым орудиям (дословно в документе — «ненужный балласт»), С 28 ноября требовалось начать поставки выстрелов к полевым гаубицам. Положение с боеприпасами в целом оценивалось как терпимое, кроме частей, обороняющих западный фас «котла», где были велики потери при отступлении.

Ситуация с продовольствием везде, кроме 11-го армейского корпуса, считалась удовлетворительной. Тыловые части 11-го корпуса потеряли все запасы и большую часть личного состава при отходе. Это же соединение потеряло запасы зимней одежды, но они были восполнены из армейских запасов.

Впрочем, после произведенной интендантами оценки ситуация с продовольствием была уточнена. Его, при сокращении норм выдачи, должно было хватить на две недели. Проблемы были только с хлебом, поэтому с 1 декабря планировалось начать доставку муки{91}.

В конце второй декады ноября люфтваффе теоретически располагало на всех фронтах и в тылу 878 «Юнкерсами-52», из которых на тот момент только 357 машин были исправны. Кроме Ju-52 к перевозкам можно было также привлечь He-111 и Ju-86.

На 20 ноября в составе 4-го Воздушного флота такие самолеты имелись в пяти транспортных (5, 9, 50, I./172 и 900-я) авиагруппах и двух бомбардировочных (27-й и 55-й) эскадрах, плюс на Не-111 летала еще одна бомбардировочная группа (I./KG100 «Wiking»). Некоторое число транспортников можно было насобирать в различных отрядах связи и тому подобных вспомогательных подразделениях. Проведенные расчеты показывали, что для перевозки требуемых 300 тонн грузов в Сталинград требовалось не менее 12—15 авиагрупп, имевших от 630 до 795 самолетов типа Ju-52.

Первоначально руководство «воздушным мостом» было возложено на начальника района аэродромного базирования «Тацинская» генерал-майора Карганико. Ему подчинялись полковник Ферстер, командир 1-й транспортной эскадры, и полковник Кюль, командир 55-й бомбардировочной эскадры. Первый командовал всеми частями Ju-52, базировавшимися в Тацинской. Под началом второго были «Хейнкели-111» из Морозовской. Однако отсутствие у генерала Карганико действенного и работоспособного штаба вынудило вскоре переложить решение столь ответственной задачи на более мощную структуру. С 30 ноября ответственность за снабжение окруженной группировки была возложена на командира 8-го авиационного корпуса генерала Фибига. Ферстер и Кюль вошли в его непосредственное подчините. Все остальные задачи, кроме снабжения, были с корпуса сняты или считались второстепенными. В таком виде управление «воздушным мостом» осуществлялось до 16 января 1943 г.

Внутри «котла» окруженные располагали несколькими бывшими советскими аэродромами. Правда, использовать их можно было далеко не все. Через одни проходила линия фронта, другие находились в опасной близости от нее. Первоклассный аэродром Гумрак до этого вообще не использовался люфтваффе из-за сильного минирования окружающей местности. Только аэродром Питомник полностью удовлетворял всем требованиям и мог принимать самолеты как днем, так и ночью. Кроме того, недалеко от станции Басаргино и у населенного пункта Песковатка немцами были оборудованы запасные аэродромы. Общее руководство деятельностью ВВС в «котле» находилось в руках генерала Пикерта, командира 9-й зенитно-артиллерийской дивизии.

С началом воплощения в жизнь решения о переброске на сталинградское направление дополнительных сил военно-транспортной авиации возникла первая серьезная проблема. Прибывающие самолеты, при необходимости, должны были проходить дооборудование на авиабазах Кировоград и Запорожье. Начальник 4-го управления Генерального штаба люфтваффе подполковник Лангемайер, ответственный за сосредоточение необходимой авиатехники, подошел к выполнению данного приказа как истинный бюрократ. По его указанию (а что не сделаешь, чтобы обеспечить заданную свыше «контрольную цифру») самолеты на аэродромы 4-го ВФ отправлялись без разбора, не обращая внимания на их техническое состояние.

В результате в Кировоград и Запорожье прибывали «юнкерсы», не имевшие вооружения, дополнительных топливных баков и маскировочной окраски. Мало того, зачастую на них было неисправно радиооборудование, а двигатели выработали свой ресурс. Естественно, что инфраструктура авиабаз не была рассчитана на обслуживание такого потока небоеготовых машин. Местное начальство, вовсе не заинтересованное в скоплении неисправной техники на подведомственных им объектах, избавлялось от такого «подарка» способом, древним как мир. Часть машин улетала в Тацинскую или Морозовскую неукомплектованными, создавая трудноразрешимые проблемы уже на передовых площадках.

Расположение передовых авиабаз на расстоянии 200–240 километров от Сталинграда теоретически позволяло совершать до трех-четырех вылетов в сутки. Однако фактически в строю было не более 30—35% от штатной численности авиачастей. Причиной являлась неготовность наземных служб к массовому приему авиатехники. Отсутствовали как необходимые агрегаты, так и технические специалисты. Последняя проблема была частично решена вывозом необходимого персонала из «котла».

Как и в Демянской операции, немцы широко прибегали к вынужденной мере — отправке в тыл самолетов, которые не могли быть введены в строй в течение 48 часов. Впрочем, иногда численность боеспособных машин падала до критических значений.

Так, генерал-фельдмаршал Мильх докладывал в Ставку Гитлера о состоянии дел на 23.00 16 января 1943 г.:

«5) Из 483 транспортных машин 4-го Воздушного флота в строю на вечер 15 января 63 и еще не вернулись с задания — 24. Остальные большей частью вышли из строя из-за боевых повреждений и лишь частично — вследствие технических неполадок. Эти самолеты находятся в ремонте или на заводах, или непосредственно в частях».

В этом документе есть еще несколько интересных замечаний:

«6) Семьдесят старых Не-111 пригодны только для доставки грузов посадочным способом, так как у них не имеется ни бомболюков, ни внешней подвески.

9) На снабжении Сталинграда до 16 января потеряно 299 машин, большей частью из-за воздействия противника[31]»{92}.

Гораздо серьезнее, чем под Демянском, было противодействие советской авиации. Уже 29 ноября из «котла» сообщали о двух «юнкерсах», загруженных боеприпасами, которых сбили советские истребители непосредственно над аэродромом Питомник. Немецкие донесения с тревогой отмечали: «18 декабря непрерывные бомбовые удары по аэродромам выгрузки. 19-го запрещено использование “Юнкерсов-52” в дневных условиях из-за противодействия советских истребителей».