Арриол осторожно прикоснулся к тонким девчачьим рукам, тоже представился. Да и подоспевший из третьего корпуса Терри тоже не стал жеманничать. Благо препод по векторной магии так вымотал всю душу, что он уже и ноги еле волочил. Но выслушав историю злоключений, парнишка просто восхитился. И тоже из чувства товарищества не стал идти на ужин - зато идею устроить с наступлением темноты хороший налёт на кухни воспринял просто-таки с неописуемым восторгом.
И вот уже за углом обе девчонки что-то демонстративно тарахтят о своих секретах-по-всему-свету с таким видом, что только одно это напрочь отбивало у любого желание подойти и попасть под обстрел этой несносной трескотни. А под их прикрытием более поднаторевший в волшбе Терри что-то такое пошептал - и с его плечей Арриол нырнул в незаметно оставленное незапертым окно кухни. Магическим глазом в темноте оказалось видно хоть и как-то непривычно, но довольно хорошо. А посему позабытое под кухонным полотенцем кольцо до одури ароматной эрдельской колбасы сразу нашло своё надёжное пристанище в котомке.
Да и полбуханки пышного, собственной выпечки хлеба, коим так гордился распорядитель кухонь, тоже перекочевало в полотняный мешок. Равно как и горшочек майского мёда, отчего-то оказавшийся на верхней полке за расписным праздничным блюдом. И банка вишнёвого варенья, обретающаяся зачем-то не в погребе, а под вычищенной до блеска перевёрнутой кастрюлей.
И прочие, прочие вкусности. Как говорит немного важничающий Терри, "всякое чудо должно быть хорошо организовано". Правда, всё это подготовила младшая повариха, чтобы ночью угостить своего дружка перед… да и после тоже. Но ничего, придумает что-нибудь ещё. И Арриол не без натуги высунул в окно в конце концов оказавшийся вовсе не таким уж и лёгким мешок. Отпустил его, ощутив как снизу добычу подхватили ладони друзей.
- Тс-с! Харальда чешет… - пришлось нырнуть пониже и выждать, пока неуёмная магичка невесть зачем пройдёт в потёмках в находящуюся слегка на отшибе каморку мастера-травника - уж больно пряные и неистребимые ароматы там витали. Хотя да, понятно, зачем этой магичке туда понадобилось - травник дядька не злой и вполне симпатичный. Хех, весна, однако!
И когда Терри снаружи сообщил наконец, что всё спокойно, Арриол с холодеющим от страха сердцем перевалил через подоконник. Прикрыл за собой створки, особым образом постучал по ним, чтоб сами собой захлопнулись разболтанные и заботливо смазанные запоры - и четверо сорванцов не мешкая припустили подальше отсюда.
Всё-таки был в роду у Селены кто-то из любителей поковыряться в чужих замках, не иначе! Ибо малявка чуть смущённо приложила ладошку к двери на чердак, задрала глазёнки кверху и еле слышно шепнула что-то маловразумительное. В замке тотчас что-то с лёгким скрежетом хрумкнуло - и вот уже облизывающаяся в предвкушении ужина четвёрка бесшумной цепочкой проникла на громадный, полутёмный чердак жилого корпуса.
Любопытная луна заглядывала через оконце, освещая прижавшихся спинами к восхитительно тёплой каминной трубе малолетних любителей острых ощущений. На хозяйственно припасённой Милкой чистой тряпице еда оказалась тщательно разложенной и даже нарезанной - благо по какому-то наитию Арриол прихватил свой боевой нож. И теперь все рты жевали, животы сладко и удовлетворённо урчали. А мёд ложкой по очереди, а вишнёвое варенье с топлёным молоком и большим ломтем свежего белого хлеба с ещё хрустящей на зубах корочкой!
У-уй, как же это вкусно… особенно когда Терри и Милка не нашли ничего лучшего, как прямо тут же, чуть отодвинувшись из лунного сияния, начать вить кружева заклинаний - уж эта парочка оказалась знакома давно. Зато перепачканные мёдом и пахнущие молоком с вишнёвым вареньем губы Селены оказались хоть и вкусными, но совсем неумелыми. Да ну её! Девчонка…
И Арриол впервые в жизни приобщился к излюбленному занятию школяров-магиков. Когда слова ещё не рождённых заклинаний вдруг вспыхивали в полутьме причудливой вязью. А иногда даже лесенкой, когда кто-то умело пользовался приоритетами Сил. Порхали светящимися полупрозрачными облачками нежного сияния и величаво плыли то ли цветами, то ли диковинными вуалевыми птицами.
Двое друзей тут же присоединили к ним свои усилия - и вот в пространстве чердака возникли никогда не виданные миры. Милка добавила порхающих и совсеми не страшных дракошек, а Терри изобразил могучий и седой от древности замок. Чёрт… а ведь это получше мёда будет… особенно в сиянии улыбающейся Селены…
Наверху с лёгким визгом распахнулась дверь. Показался ровный немигающий свет, а по ступеням сюда затарахтели чьи-то шаги. И вольготно развалившаяся по всему объёму подвала бархатная тьма неохотно отступила в углы. До поры, конечно…
Арриол сбежал в прохладу внизу, поставил наземь большую корзину и принялся загружать в неё указанные распорядителем кухонь припасы. Десять кругов до одури вкусно пахнущих эрдельских колбас, два оковалка шпигованного чесноком и можжевельником сала, вот в эту плошку солёных огурцов. Маленький бочонок маринованных маслят парнишка поставил пока рядом.
Так, что ещё?
Он нырнул в соседнюю камору, куда еле доставал свет принесённого с собой светильника. Тут на широких полках рядами лежали головки сыров всех сортов и размеров. Хотя Арри ещё слабовато в них разбирался, но не отличить жирный мягкий сыр горцев от остро и бесстыже пахучего равнинного, укрытого тонким слоем серебристо-зелёной плесени, было не так уж и трудно.
Миг-другой он сосредоточенно и недоумённо разглядывал на нижней полке здоровенный круг с белеющей в боку прорехой, и лишь пригнувшись заметил следы острых зубов. Хм-м, если это и крыса, то размером с хорошую собаку.
Краем глаза он углядел сбоку еле заметную тень. Но ещё чуть раньше до его обострившегося в тишине и полутьме слуха донеслось какое-то шебуршание.
Как он успел отпрянуть и прыгнуть назад - вряд ли сообразил и сам. Но надёжная тяжесть припрятанного сзади под курткой ножа словно сама собой прыгнула в ладонь. Привычная отмашка, неосторожному стоившая бы разрубленной руки или живота, отозвалась в руке тупым ударом и скрежетом хватанувших сталь зубов. Глаза твари укололи сознание розовым блеском, и Арриол не колеблясь ткнул меж них клинком.
Снова тупой удар, будто в твёрдое дерево. Странно, любая крыса уже давно пустилась бы наутёк, а собака подала бы голос…
Парнишка полосовал крест-накрест перед собой, то делая стремительные выпады в смутно мечущуюся тень, то в последний момент ускользая назад от клацанья челюстей. И всё же он медленно, еле заметно отступал. Нет, не боялся - наоборот, вдруг ставшая ясной и холодной голова работала чётко. Свет, хотя бы лучик света от оставшегося у входа фонаря!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});