Пока что использовать на девчонке возможности своего класса она не стала. Хотя, видимо, вскоре придётся. Упускать самого сильного игрока Авалона нельзя.
Спустя некоторое время вернулись две тройки, которые не успели остановить игроков.
— Кто залез в данж? — прорычала Елена Викторовна.
— Гермес, — безжизненным голосом доложил один.
— Неизвестно, — вторил другой.
— Ясно. Переходите в усиление к другим тройкам, — приказала она.
Пока Матвей, Стоменов и человек, у которого точка возрождения была установлена в другом месте, добирались до Елены Викторовны, она успела взять ещё несколько человек под контроль и отправить их на защиту входов в данж.
— Лена? Что случилось? — спросил подбежавший муж. Вдалеке уже виднелись Матвей и Бармалей.
— Всё потом. Выдвигаемся, — отдала приказ женщина.
Они пересеклись с тем, кого Кейра назвала информатором.
— Сколько этажей ты прошел? — на бегу задала вопрос Елена Викторовна.
— Шестнадцать, — ответил ничего не понимающий Матвей.
— Вот чёрт! Ты, — она указала сперва на бойца, потом на информатора. — Передай ему свой доспех, оружие, зелья, артефакты. А ты не стой — принимай! — сказала жена Стоменова, наблюдая, как на снегу появляются десятки предметов. — Слушай внимательно. Сейчас идешь в данж. Зачищаешь его. И сидишь там трое суток. Через три дня выходишь. Выходишь не раньше начала сто тридцатого дня. Всё понял?
— Но...
Ментальная магия подавила все вопросы. Матвей безропотно принял обмундирование, зашел в выбивающиеся из неглубокого оврага лучи и переместился в данж.
— Ты видишь купол? — спросила Елена Викторовна у человека, которому аномалия ничем не угрожала.
— Да.
— Веди к ближайшей границе.
Снова забег по глубокому снегу. Игроки хоть и были выносливее обычных людей, но женщина всё равно сбила дыхание. Никаких характеристик, усиливающих физические возможности, у неё не было. Но она держалась. Проявление любой слабости — это смерть.
— Вот здесь. В двух метрах, — сказал игрок.
— Поняла. Переходи границу, — она снова зомбировала человека, ощутив, что уже близка к пределу своих способностей. — Свяжись с Ермолаем и Ниной.
— С какими?
Женщина назвала их идентификаторы. Целительница уже оказалась оповещена. С Ермолаем возникли сложности — почта оказалась заблокирована.
— Витя, с кем он отправился и с кем там можно связаться?
— С Бобровым.
— Передавай ему кодировку. Пусть Ермолай бросает все дела и срочно отправляется сюда. И пусть перемещается порталами. Он ни в коем случае не должен умереть.
— Хорошо. Пиши, — приказал Стоменов игроку. — От второго. Ермолай. Красный. Красный. Один. Семь. Желтый. Восемь.
— Ответили, что... э... Синий. Два. Три. Семнадцать.
— Что это значит? — спросила Елена Викторовна.
— Задание почти выполнено. Нужно время. Прибудет через три часа.
— Да нет у нас времени! — вызверилась женщина. — Пусть прямо сейчас отправляется!
— Он не в зоне досягаемости, — пояснил Стоменов. — Его невозможно оповестить. Ты знаешь, что происходит?
— Да. Точно то же, что и в Туле, — Елена Викторовна выразительно посмотрела на мужа. Тот, слегка поджав губы, понятливо кивнул.
— А что там было? — спросила Лика. — Жопа?
— Она самая. Ты, — она махнула игроку, — иди сюда и зачитай оповещение.
Человек перешагнул барьер и безжизненным голосом произнёс:
— Вы вступаете в зону аномалии. При наличии артефакта фиксации на данной территории вы становитесь заложником аномалии. Ваша физическая оболочка не может пересечь границу. При смерти в аномалии вы теряете три единицы жизни. Ваша репутация уменьшается на десять пунктов. Каждые три смерти отнимают одно очко характеристик. Каждые пять смертей — один знак силы. Каждый день отнимается одна способность. При отсутствии способностей дополнительно снимаются по два очка параметров.
— В Туле всё было немного по-другому, — нахмурилась Елена Викторовна.
— Так мы теперь заложники? — глаза Лики стали напоминать пятирублевые монеты. Она пошла вперед, а в следующий миг её отбросило, как тряпичную куклу. Девушка пролетела около двадцати метров и нелепо шлепнулась в снег. — Ну ладно. А если так? — её фигура окуталась сгустками пламени. Лика оторвалась от земли и резким огненным росчерком ударилась в барьер. Силовое поле выдержало. Девушка снова отправилась в полёт.
— Успокойся уже! Не выберешься ты отсюда!
— Да мне, в принципе, и тут неплохо живётся, — проорала Лика, лежа на животе. Она сделала несколько движений руками, будто плывя по озеру.
— Ты и меня отправишь в данж? — спросил Стоменов.
— Да. Я тебе рассказывала про Арену и про твою роль в ней. Это важнее всего. Важнее существования Авалона. И, знаешь, Вить, — она прильнула к мужу, — хорошо, что Лёня запретил нашим детям размещать артфиксы здесь. Разве что Олежа оказался среди нас, но у него командировка. А я ведь хотела повлиять на Лёню.
— Сколько осталось свободных данжей? — он обнял жену.
— На данный момент четыре. Для тебя, меня, вон той дурочки и Столыпина.
— Лёня останется.
— Могу приказать ему, — пожала плечами Елена Викторовна.
— Он не поймет. И не простит.
— Знаю, — вздохнула женщина, осознавая, что муж полностью прав. Командарм останется со своими людьми. — А ты отправляйся прямо сейчас. По этажам высоко поднялся?
— Нет. До тринадцатого.
— Тогда иди к ближайшему. С мобами должен справиться.
— Почему ты так спокойна? — бесстрастно спросил Столыпин.
— У меня есть план. Нам помогут. Но нужно, чтобы Ермолай успел прийти. Данжи — это на всякий случай. Кстати, напивайся, — женщина указала на снег. — Тебя ждут три незабываемых дня.
— Я никуда не пойду, пока не удостоверюсь...
Стоменов превратился в новую марионетку. Он начал жадно заглатывать снег, а затем отправился по указанному маршруту.
Через полтора часа произошла странная ситуация. Измаявшаяся от безделья Лика ни с того ни с сего исчезла. Девушка, превращенная в застывшее изваяние (холод ей не грозил, а на третьем снежке, который прилетел в лицо Елены Викторовны, женщина не выдержала), испарилась. Самым необычным было то, что её не оказалось на территории аномалии. Игрок, выполняющий роль ходячего телеграфа, сказал, что она выбралась, но почту сразу же заблокировала.
Елена Викторовна ощутила, что с двух бойцов, которые охраняли данжи, слетело внушение. Это могло значить только одно — на них кто-то напал. Дальше нельзя было медлить.
— Слушай сюда, — в очередной раз обратилась она к игроку. — Когда приедет Ермолай, скажешь