чужую поляну?
— Что значит «не получится»? — выкрикнула Смелянская. — Почему? Я немедленно звоню…
— Потому что нет никакого следователя, — заявил капитан.
— Как это нет? А где он?
— Елена Андреевна, следователь ведет расследование уголовных дел. Пока дело не возбуждено, нет и следователя.
Носилевич по-прежнему стоял чуть поодаль, не делая ни шагу, чтобы приблизиться.
— Я не понимаю…
Смелянская заметно сбавила тон.
— Вы хотите сказать, что дело не возбудили?
— Не возбудили.
— Но почему? Как это может быть?! Дети пропали, их нет уже четвертые сутки, а дело до сих пор не возбудили? Да чем вы там вообще занимаетесь?! — Она снова начала говорить все громче и громче. — Я позвоню и потребую, чтобы немедленно…
— Елена Андреевна, не надо так кричать, — с мягкой улыбкой произнес капитан КГБ. — Уголовные дела возбуждаются тогда, когда есть признаки того, что было совершено преступление. О каком преступлении мы можем говорить в данном случае? По какой статье должны возбудить дело?
— Знать статьи — это ваша обязанность, — огрызнулась Смелянская. — Я директор универмага, а не прокурор. Двое подростков исчезли неизвестно куда, и вы хотите сказать, что здесь нет преступления?
— Думаю, что есть, — согласился Носилевич. — Но какое? Пока дети не найдены, мы можем только догадываться, что могло с ними случиться. Я охотно верю, что и ваш сын, и Алена Муляр не могли захотеть сбежать от родителей в полную неизвестность. Значит, произошло нечто иное и, вполне возможно, преступное. Но нельзя возбудить уголовное дело с формулировкой «вероятно, совершено какое-то преступление», понимаете? Нужно точно знать, какое именно. А если не точно, то хотя бы приблизительно. Основания нужны не только для обвинения, для подозрений они тоже нужны. Таков закон. Если подростки не сбежали и не стали жертвой несчастного случая, значит, их похитили. И нам нужно получить фактические данные о том, кто мог это сделать и по каким мотивам. Поэтому, Елена Андреевна, мы будем задавать вам вопросы, а вы потрудитесь, пожалуйста, отвечать на них, иначе мы не сможем собрать достаточно материала для возбуждения дела.
— Да какие еще вопросы?! Не знаю ли я, кто мог похитить детей? Нет, не знаю! Не знаю!!! Какие еще у вас вопросы?
Она закрыла лицо руками и сгорбилась. Железная леди все-таки сорвалась. «Хотелось бы понимать: это именно то, чего добивался комитетчик? — спросил себя Гордеев. — И зачем ему это? Надеется вывести ее из себя и заставить проболтаться о какой-нибудь контрабанде или о связях с иностранцами? Тупо и глупо. И странно к тому же. Я всегда думал, что Комитет работает тоньше».
— Давайте не будем терять время, Елена Андреевна, — терпеливо произнес Виктор Гордеев. — Поверьте мне, поисками Сережи и Алены занимается достаточно много наших сотрудников, все они хорошие профессионалы, знают свое дело и очень стараются найти ребят как можно быстрее. У нас с коллегами есть свой участок работы, и чем скорее мы выполним поставленную перед нами задачу, тем лучше для дела. Вы же понимаете, что для поисков задействованы самые лучшие силы и контроль осуществляется самый строгий.
Последнюю фразу он произнес особенным голосом, добавив в него интимной выразительности, чтобы Смелянская осознала: ее звонок «наверх» возымел должный эффект.
Эти слова подействовали. Виктор правильно рассчитал: для высшей касты — все самое лучшее, а директор любого магазина в советской стране — это именно высшая каста, потому что к ним на поклон ходят и знаменитые артисты, и обласканные властью писатели, и крупные ученые, и прочая «нерядовая» публика. Как там у Райкина было? Достать «через завсклад, через старший туварвед, через заднее кирильцо». Директор крупного универмага — практически небожитель, перед ним все двери открыты. Великая сила дефицита, который является единственной реальной властью и управляет всей повседневной жизнью людей.
Гога Телегин сразу уловил перемену в Елене Смелянской, сел за стол напротив Гордеева и раскрыл блокнот, приготовившись записывать.
— Итак, Елена Андреевна, давайте вспомним во всех подробностях последние десять дней до исчезновения вашего сына. Начнем с первого ноября…
А капитан Носилевич не шелохнулся, с места не сдвинулся, так и стоял в некотором отдалении. Гордеев то и дело посматривал на него и видел: Носилевич слушает очень внимательно.
***
Настя Каменская не любила рано вставать, она была типичной совой, с удовольствием читала или работала до поздней ночи, и подъем в семь утра по будильнику всегда был для нее мучительной пыткой. Она с трудом сползала с постели, чувствуя себя вялой и какой-то отупевшей, руки и ноги плохо слушались, мозги не шевелились, и ей пришлось в свое время разработать целую программу, чтобы приводить себя в пригодное состояние к началу сперва учебного, а потом рабочего процесса.
Сегодня воскресенье, и организм никак не желал смириться с тем, что предстоит рабочий день. В принципе усиленный режим несения службы распространяется только на тех, кто носит погоны, и Насте как сотруднику, еще не получившему первое офицерское звание, было не обязательно выходить на службу в выходные дни, но ей даже в голову не пришло проманкировать. Она будет работать наравне со всеми аттестованными коллегами. Во время «усиления» полагалось находиться на рабочих местах с девяти утра до девяти вечера, но начальник сделал послабление для женщин, разрешил им уходить в шесть часов, как обычно. Разумеется, на начальников подразделений это не распространялось: будь ты женщина или мужчина, а сидеть будешь все двенадцать часов каждый день до отмены.
Накануне отчим и его гость, толстячок по фамилии Гордеев, ушли незадолго до полуночи, после этого Настя еще часа полтора посидела над переводом, а утром, стоя под душем и переключая воду с очень горячей на ледяную и обратно, пыталась для тренировки памяти мысленно воспроизвести вчерашнюю таблицу, которую составила в голове по материалам незаконно прочитанных ориентировок. Может, напрасно она полезла со своими скороспелыми выводами? Сколько здесь вариантов? Основных — два: либо последние подростки, Смелянский и Муляр, не входят в серию, либо входят. В пользу первого варианта говорит отсутствие видимых дефицитных предметов одежды, в пользу второго — наличие такой вещи на мальчике Смелянском, но под курткой. А девочка, Алла Муляр? Ее куда пристегнуть? Ну, допустим, она просто была вместе со своим другом, ее прихватили заодно, чтобы не отпускать свидетеля. Ладно. А как можно объединить в серию все девять эпизодов с учетом последнего, московского? Только личным знакомством преступника с семьями потерпевших. Он входил либо в круг контактов родителей, либо в круг общения самих подростков. И кто же это может быть, если принимать во внимание огромный географический разброс? Ответ находится на поверхности: командированный. Например, шофер-дальнобойщик. Или снабженец. Или еще кто-то, кто по работе выезжает в разные города и республики. Этот ответ настолько очевиден, что глупо предполагать, будто отчим и его коллеги не проработали такую версию. Командированными они наверняка занялись в самую первую очередь. И ни к чему не пришли. Значит, что-то другое. Но что? «Летун», меняющий места работы каждые четыре-пять месяцев? Возможно. Но как его вычислить? Никак. Если только случайно попадется.
Запиликал пластмассовый кухонный таймер, который Настя приносила в ванную и выставляла на 15 минут: ровно столько в ее утреннем графике отводилось на контрастный душ, ни минутой больше. Все рассчитано, чтобы являться на работу вовремя