Читать интересную книгу Наследие предательства - Крис Райт

У орков было много времени, чтобы поработать над горой. Они окружили ее стенами и башнями, которые были соединены между собой винтовыми лестницами. Фланги цитадели ощетинились орудиями, а из основания извергались столбы черного дыма. Внутри рычали колоссальные машины — двигатели, генераторы, кузни. Я полагал, что их извлекли из усеянного пещерами космического скитальца, возможно, давно рухнувшего на мир и медленно превращенного в сердце последнего оплота орков.

У цитадели было множество входов, прикрытых тяжелыми вратами из ржавого железа. Тысячи зеленокожих толпились на бастионах и вызывающе ревели. Я догадывался, что внутри скрывалось еще больше орков, ожидавших предстоящий штурм.

Возле вершины беспорядочного нагромождения соединенных друг с другом сооружений — кривых стен и шатких орудийных платформ — в грубом подобии гигантской головы зеленокожего расположилась груда скрепленных болтами металлических листов. Я видел десятиметровые клыки и пылающие глазные впадины, каждая размером с человека. Угловатый череп был заляпан пятнами красной и желтой краски. По поверхности плясали полосы лимонно-зеленого света, указывая на наличие примитивных щитов.

Сооружение могло быть каким-то религиозным артефактом, или может быть логовом касты шаманов, или же искусно построенным бункером для элитных воинов. Возможно, там обитал их вожак, затаившийся как жирное насекомое в темноте, в то время как повсюду умирали его слуги.

Уровень мастерства удивил меня. Мы никогда не видели, чтобы орки возводили такие сооружения, даже во время бойни на Улланоре.

Когда я присмотрел к нему, мне открылась истина. Зеленокожие быстро учились. Мы всегда знали об этой их особенности. Если брошенные против них силы не уничтожали полностью орков, тогда ксеносы в конце концов обращали любое оружие против его хозяев. Даже сейчас, разгромленные и лишенные надежды, они по-прежнему работали над новыми орудиями разрушения.

Вид оружия, которое мы использовали для победы над ними, пробудил вдохновение в их звериных разумах. Ведомые удивительной способностью к копированию они продолжали трудиться.

Зеленокожие строили титан.

Я отметил пути к этой нелепой голове — раскачивающиеся мостики, грубо высеченные лестницы, грохочущие подъемники — и быстро запомнил их, зная, что как только мы окажемся внутри цитадели, у меня не будет времени, чтобы сориентироваться.

Уже сейчас я слышал далекие отголоски стрельбы с противоположной стороны широкой долины. Дисплей шлема показывал сигналы других братств, приближающихся с севера, востока и запада. Некоторые отделения уже выскочили из укрытий и устремились вниз по длинным склонам впадины к крепости. Орудия на стенах открыли огонь, осыпая снарядами приближающиеся эскадроны гравициклов.

Я повернулся к Торгуну, который, как обычно, стоял рядом, и спросил:

— Готов, брат?

— Готов, брат, — ответил он.

Я протянул руку по чогорийской традиции — раскрытой ладонью. Он пожал ее. Если бы мы были воинами Алтака, то порезали ладони, чтобы наша кровь смешалась.

— Да пребудет с тобой Император, Шибан-хан, — пожелал он.

— И с тобой, Торгун-хан, — ответил я.

Затем мы активировали свои клинки, поддали газу нашим машинам и устремились в атаку.

Так как я был ханом, то мог забрать один из уцелевших гравициклов братства у владельца, но решил не делать этого. Я не видел смысла отбирать у моих воинов их машины только потому, что потерял свою.

Поэтому я бежал, как и остальные воины, чьи гравициклы были уничтожены. Мы хлынули вниз по склону, крича и наполняя лезвия клинков шипением энергии. Более сотни воинов бежало бок о бок с гиканьем и ревом, размахивая над головами глефами и талварами. Над нами пронеслись уцелевшие гравициклы, ведя сокрушительный огонь из тяжелых болтеров и мчась вперед к стенам.

Я смотрел на них с завистью и восторгом, видел, как всадники великолепно контролируют свои машины, как они разворачиваются и атакуют в сверкающем солнечном свете. Они были такими естественными, такими непринужденно смертоносными. Я жаждал быть среди них.

Лишенный этой грубой силы я быстро бежал, используя прирожденную скорость и несравненную механическую помощь доспеха. Я чувствовал, как работают мышцы, накачиваемые сверхдозой адреналина и боевыми стимуляторами. Мои братья атаковали вместе со мной, поднимая пыль бегущими ногами.

Краем глаза я увидел, как в долину высыпались другие воины. Вершины достигли десятки, затем сотни. Целые братства покидали укрытия и устремлялись на открытое пространство. Я не стал считать, но прежде чем добрался до стен, должно быть, тысячи братьев шли на штурм. Я не видел столько Белых Шрамов с момента высадки на планету. Мы снова были вместе, воссоединившись в блеске нашей страшной объединенной мощи. Шум происходящего — боевые кличи по воксу, топот сапог, сотрясающий рев гравициклов — потряс меня до глубины души.

Вся впадина наполнилась свистом и грохотом приближающего огня. Воздух усыпали разрывы примитивных зенитных снарядов, сбив несколько машин, прежде чем они смогли открыть огонь из болтеров по стенам. На нас обрушился артиллерийский огонь, разрывая выветренные скалы и рассеивая целые отделения атакующих воинов. Дали залп огромные, короткоствольные орудия, перепахивая снарядами землю на нашем пути.

Я чувствовал, как заработало второе сердце, и наслаждался бегущей по венам кровью. Длинные волосы хлестали на сильном ветру. Гуань дао дрожало от жутко голодного расщепляющего поля, страстно желая снова вонзиться в плоть.

Я перепрыгнул дымящиеся воронки и обогнул кучи пылающих обломков, с каждым шагом увеличивая скорость. Мы были подобны разрушительной белой волне, хлынувшей в долину со всех сторон и устремившейся к пылающей вершине в ее центре. Все неслось, бежало, мчалось и сверкало белыми, золотыми и кроваво-красными пятнами. По нам скользили тени гравициклов, которые разворачивались для захода в опустошительные атаки. Разрушенные стены уже пылали, выпуская столбы едкого дыма.

Мы добрались до одних из множества врат, только что уничтоженных залпами тяжелых болтеров и ракетами. Навстречу бросились орки, брызжа от ярости слюной. Они были крупнее всех, что я встречал на Чондаксе, почти такие же огромные, как некоторые из чудовищ, которых мы видели на Улланоре. Зеленокожие тяжело двигались прямо на нас, спотыкаясь на своих когтистых ногах, чтобы сойтись в рукопашной. Мы прорвались через обломки ворот и врезались ксеносов, кружа, кромсая, взрывая, избивая. Две орды — одна ослепительно белая, другая — тошнотворно зеленая — схлестнулись в буйстве клинков, пуль и размахивающих рук и ног.

Я рванул вверх по сыпучему склону, размахивая глефой. Орки устремились навстречу, отбрасывая в сторону обломки камней и поднимая пыль. Я ворвался в их ряды, выписывая дуги клинком. Мерцающее лезвие глефы разрезало железную броню, кожу и кости, разбрасывая ошметки. Я разрубал орков, прежде чем они понимали, что я в пределах досягаемости. Каждый удар наносился чисто и с сокрушительной силой, после чего глефа устремлялась к следующей цели. Повсюду гремела стрельба моих братьев, кромсая легкую броню на осколки, а плоть на куски окровавленного мяса.

В эти минуты, устремившись в битву под ярким светом трех солнц, мы стали бурей. Нас было не одолеть: слишком свирепые, слишком искусные, слишком стремительные.

В окружении Джучи и других воинов минган-кешика я рвался вверх, пробивая путь через разрушенные врата в шаткий лабиринт разваливающейся цитадели. Все больше и больше орков бросалось на нас, спрыгивая с гофрированных крыш и пылающей сети подмостков. Я врезал по морде одному из них, расколов череп на кровавые осколки, после чего развернулся и вбил сапог в живот другому. Глефа разбрызгивала вокруг потоки крови, орошая доспех и линзы шлема.

— Вперед! — заревел я, подпитываемый агрессией и энергией. — Вперед!

Вместе со мной мчались мои братья, взбираясь по лестницам, чтобы добраться до зеленокожих на платформах и очистить от них бастионы. Когда один из нас падал, другой занимал его место. Мы не давали врагам времени, чтобы передохнуть, подумать, среагировать. Мы использовали нашу скорость и силу, чтобы уйти от опасности, а затем тут же вернуться с шипением силового оружия. Цитадель заполнили тела, тысячи тел, сошедшиеся в ближнем бою среди пылающих башен, убивающие и гибнущие в огромном количестве. Оглушающий шум битвы, усиленный и искаженный замкнутым пространством, сотрясал башни и поднимал столбы пыли.

Пробиваясь наверх, я потерял из виду Торгуна. Со мной оставались только мои братья, которых я вел в крестовом походе на протяжении столетия войны. Мы наступали вместе, сметая всех, кто попадался нам на пути, крича и смеясь в абсолютном восторге от битвы. Мой доспех звенел от беспрерывных попаданий, но я ни разу не замедлился. Ко мне устремлялись неуклюжими взмахами клинки врагов, но я отражал их и убивал их хозяев. В ушах гремели крики и вопли зеленокожих, и этот звук только разжигал во мне жажду убийства. Я вдыхал вонь орочьих тел, их грязи и крови, горячий мускус испражнений чужаков. Повсюду, в каждом зловонном уголке этого убогого места, был слышен лязг оружия, каждая ржавая поверхность вспыхивала отражением дульной вспышки.