Читать интересную книгу Капитан-командор - Светлов Дмитрий Николаевич

С собой оставил трех азартных в постели девушек. Одна из красавиц оказалась вдобавок и отличной поварихой. Купил хорошую коляску московской работы и пару лошадей к ней. Когда покупали лошадей для обоза и коляски, Мишка вертелся ужом и делал Пантелею на пальцах подсказки. Сергей в торги не вступал. Не знаешь – не лезь, можно все испортить одним, но глупым словом. В Тулу приехал в конце сентября, остановился в доме Михаила Михайловича Алексеева. Гостеприимный хозяин сопереживал поиску родственников, но ничем помочь не мог.

В ожидании Тимофея Сергей решил подробно осмотреть металлургию XVIII века. Россия в этот период вышла на позиции крупнейшего мирового экспортера железа. В Туле еще продолжалась добыча руды, доменные печи работали с полной нагрузкой. Сергей изо дня в день ходил по заводам и кузницам, смотрел, что и как делают, задавал вопросы, если что-то не понимал. Вечерами ездил с сыном Михаила Михайловича в гости, где проводил время с учетом тамбовского опыта. Морские байки следовали за лирическими стихами Цветаевой или Ахматовой. Наибольший успех имели песни, особенно романсы.

В один из таких досужих дней на воротах одного из заводов увидел надпись «Опечатан». Удивился – ворота открыты. Сергей вошел внутрь. Походил, посмотрел – все то же, что и на других заводах, только завод не работает. Зашел в заводскую контору, там оказался судебный пристав, он же и сторож. Оказывается, опечатан значит остановлен и продается. Продается вместе с людьми, имуществом хозяина, самим хозяином и его домочадцами. Бывший хозяин не дворянин и за долги перешел в «крепость», в рабство.

Сергей спросил, где найти бывшего хозяина, стало интересно познакомиться с новыми для себя обстоятельствами. Бывший хозяин уже выселен из своего дома и живет с семьей в общей казарме рабочих. Это барак с населением в сто тридцать человек рядом с заводом.

Бедолагой оказался Дмитриев Варфоломей Сидорович, сорока двух лет. Он задолжал кредиторам восемьдесят девять рублей серебром, вместе с процентами. Завод оценен в сто четыре рубля и сорок четыре с четвертью копейки; рабочие, не считая малолетних детей, – еще сто восемьдесят три рубля пятнадцать с половиной копеек. Дом оценили в семьдесят восемь рублей – дом большой, в два этажа, с чугунными воротами.

Дмитриев мог бы выкрутиться, продав дом с имуществом и золотые украшения, но на него сверх долга наложена оплата судебного иска в десять рублей тринадцать копеек. Всех этих денег Варфоломей Сидорович набрать не смог, теперь ему кабала, а заводу конец.

– Почему заводу конец? – не понял Сергей.

– Завод никто не купит, он скоро перейдет в казну.

– Ничего не понимаю, я прошел по нескольким заводам, этот завод даже лучше многих.

– Не купят потому, что на каждом заводе своя технология и свои приспособления, проще расшириться, чем разбираться в чужом производстве.

– Что плохого, если завод перейдет в казну?

– Казенные заводы Тулы делают только ружья, а у меня для этого станков нет.

– Как же так – в Туле все заводы делают оружие?

– Я делал только под заказ, каждому заказчику по индивидуальному размеру.

– Не понял?

– Чего непонятного? Тебе портной камзол по твоему размеру делает? Так и оружие делают.

– Так твой завод только такое оружие делал?

– Нет, такие заказы были, но я специализировался на художественном литье и ковке.

– Но завод слишком большой для такой продукции, я по цехам прошел, видел твое оборудование.

– Рядовые рабочие делали листовое железо, там молоты стоят, вот на них и выбивали железный лист.

– Подожди, давай сначала. Ты должен сто рублей, завод с рабочими и домом стоят триста семьдесят рублей, правильно?

– Правильно.

– Почему тогда продают и тебя с твоей семьей?

– Да поймы ты, барин, никто эти сто рублей за завод не заплатит!

– Почему? Только рабочие почти в два раза больше стоят!

– Да хоть в четыре раза! Невыгодно чужой завод покупать!

– Объясни мне, почему невыгодно? Перевел рабочих на свой завод, твой дом продал, механизмы из цехов или продал, или на свой завод перевез, прямая выгода.

Бывший промышленник засмеялся:

– Царских указов ты, барин, не знаешь! Если купил завод, то этот завод должен работать! Остановить завод ты можешь только по решению Берг-коллегии железных и рудных дел.

Сергей думал недолго, этот шанс давал ему отличную возможность. Он был знаком со сталелитейным делом. Как любой инженер, знал металлообработку и технологии производства. Как военный офицер, знал технологии изготовления оружия, в первую очередь морских орудий. Устройство этих пушек мог объяснить, разбуди его среди ночи. У него появился шанс создать более совершенное оружие для русской армии. Он сможет легально изготовить оружие для своих личных планов. Правда, самих планов еще нет, но новые возможности позволят посмотреть на жизнь иначе. Прежде чем сделать решительный шаг, надо еще раз осмотреть завод, внимательно, по-хозяйски.

– Почему ты прогорел? С твоих слов, на заводе все было хорошо.

– Прогорел, пытаясь сделать паровую машину.

– Неужели столько много денег потратил?

– Год назад под залог завода взял плющильные машины на шестьдесят рублей, сам занялся паровым приводом для них, да увлекся.

– Хорошо увлекся! Как же про такие большие деньги забыл?

– Не забыл я про деньги, самая дешевая паровая машина стоит сто двадцать рублей, вот и тянул до последнего.

– Сколько паровых машин в Туле?

– Я знаю о пяти, но к ним близко не подпускают, да ломаются они по пять раз на день.

Такая мелочь, как паровая машина, для Сергея не составляла проблем. Над созданием паровой машины люди бились уже с середины XVII века. Но смогли сделать реально работоспособную машину только на рубеже XVIII и XIX веков. В середине XVIII века от Сибири до Гибралтара работало уже много различных паровых механизмов. Только все это было очень ненадежно. Никак не получалось синхронизировать подачу пара с движением поршня. Различные задвижки и клапаны часто ломались. Нормальная паровая машина появилась с изобретением золотника. А заявку на патент золотника он уже отправил из Москвы.

Дмитриев и Сергей пошли по заводу.

– Вот они, – показал бывший хозяин. – Я каждое утро шел на завод с уверенностью, что сейчас все получится.

В сарае стояли четыре подобия одноцилиндровых паровых машин. Сергей внимательно их осмотрел. То, что придумали, выглядело интересно и, в принципе, работоспособно. Паровые машины явно делались без проектных и рабочих чертежей. Кулибины…

Паровые котлы стояли рядом, напоминая уродливые самовары: та же конструкция – внизу топка, посередине труба.

– Подобные неудачные машины есть на всех заводах, – продолжал Варфоломей Сидорович.

– Вот как?

– Все пытаются сделать паровую машину, но не получается.

– И что с этими машинами делают потом?

– На заводских дворах стоят, в назидание другим мастерам.

– Почему не продают?

– Кому они нужны? Просителю отдадут задарма, чтоб не мешала. Ну, рубль возьмут, чтоб расход железа покрыть. Разбирать дороже…

– Почему начал делать сразу четыре машины? За деньгами погнался?

– Нет, так проще, сразу четыре варианта привода испытываешь.

Пошли дальше смотреть заводские цеха и склады. Доменные печи, кричные и сталеплавильные горны, различные молоты. Плющильные машины – прототипы современных прокатных станов. Все приводы на конной тяге, лошади крутят основной ворот. В конюшне девять лошадей, их меняли через четыре часа. Для людей рабочий день двенадцать часов. Примитивные станки, примитивное оборудование, все требует замены. Но продажа двух паровых машин окупит все затраты. Завод стоит сто рублей, а через неделю Сергей получит четыреста рублей!

– Сколько стоят паровые молоты?

– Дорого, дешевле тридцати рублей не бывает.

Сергей осмотрел все снова, прикинул необходимые изменения… Да! Выгодно и с перспективой.