Читать интересную книгу Невинные души - Крис Муни

Дарби сложила документы в крошечный квадратик, обернула их бумажным полотенцем и сунула в просторные больничные панталоны. Мешковатая пижама скрыла образовавшийся у нее на животе бугорок. Нажав ногой на педаль унитаза, она спустила воду и подошла к умывальнику вымыть руки.

Она вышла из туалета, и рядовой Энтони рявкнул, чтобы она припарковала свою задницу в кресле.

Дарби выкатила кресло из туалета, размышляя над тем, как легко было бы завалить этих молодых быков. Эти огромные накачанные парни наверняка не привыкли держать удар, особенно удар, наносимый женщиной. Два удара каждому… ну, от силы четыре, и они будут рыдать, ползая на коленях.

Но сейчас не время и не место. Она послушно села в кресло, ожидая, пока партнер Энтони, Уикс, сходит в туалет за ремнями.

Дарби снова пристегнули к креслу, и Уикс подошел к ней, держа в руках маску для глаз из какого-то черного вспененного материала.

— Что это? — спросила она.

— Маска, — пожал плечами Уикс.

— Зачем?

Вместо ответа он прижал маску к ее лицу. Как только он отпустил руку, коляска тронулась с места. Дарби подвигала глазами в надежде, что между маской и ее щеками остался хоть небольшой просвет, который позволил бы ей сориентироваться. Однако эта маска полностью закрыла от нее окружающий мир.

Но все остальные органы чувств остались при ней, и она сосредоточилась на звуках. Уикс и Энтони молчали. Кроме поскрипывания обуви по покрытому линолеумом полу, она слышала жужжание открывающихся электронных замков с последующим защелкиванием. Каталка не останавливалась ни на секунду. Она просто катилась вперед, и у Дарби сложилось впечатление, что она движется по бесконечному коридору, в котором витал запах какого-то антисептика.

Наконец коляска остановилась. Позади захлопнулись двери. Пол покачнулся, и Дарби почувствовала, что опускается.

Потом лифт замер, двери открылись и ее выкатили в подземный гараж. Об этом Дарби сообщил холодный воздух, шум двигателя, гулкое эхо шагов и запах выхлопных газов. Кресло остановилось. Чьи-то руки снова занялись ремнями, потом приподняли ее из кресла. Она ощутила подошвами холодный цементный пол.

— Идите, — сказал Уикс.

Она повиновалась, отметив резкий бостонский акцент парня. Местный. Отлично.

— Стоп! — скомандовал Уикс.

Она остановилась. На ее затылок легли пальцы и пригнули ее голову вниз. Сев в машину, она нащупала ладонями холодное кожаное сиденье. Из воздуховодов тянуло теплом. Дверь захлопнулась, и машина тронулась с места.

Дарби дотронулась до маски у себя на глазах. Она была толстой, резиновой и, казалось, прилипла к коже. Схватив маску за край, она попыталась отклеить ее от лица и тут же сцепила зубы и зашипела от боли.

— Черт! — пробормотала она.

— Маска останется на месте, пока мы не доберемся до вашей квартиры, — вмешался Уикс. Оказалось, что он сидит рядом с ней. Она вдохнула запах сигар, впитавшийся в его одежду. — Вы сможете ее оторвать только вместе с кожей и бровями.

Дарби откинулась на спинку сиденья, кипя от возмущения и пытаясь понять, что кроется за всеми этими играми в секретность. Она отлично знала, где находится лаборатория. Кто угодно смог бы разыскать ее адрес в «Гугле». Да и вообще, в свое время она привлекла к себе внимание широкой общественности. Реакция на ее появление была неоднозначной. Местные жители и активисты-общественники встали на дыбы, как только стало известно, что бостонский Саут-Енд станет площадкой для строительства первой в городе лаборатории по изучению инфекционных заболеваний с четвертым уровнем биологической защиты. Газеты с наслаждением расписывали, что случится, если кто-то из работников лаборатории по неосторожности окажется инфицирован, если в здании случится пожар или утечка химикатов… Протесты не утихали очень долго, но когда лаборатория приступила к работе, вопрос решился сам собой. Во всяком случае, пресса оставила ее в покое.

Дарби начала отсчитывать в уме время между поворотами, но водитель пытался ее запутать, резко поворачивая то направо, то налево и несколько раз проезжая по одним и тем же улицам. Он не хотел, чтобы она смогла найти дорогу обратно.

Где же она побывала? Возможно, на какой-то военной базе? Но она не знала никаких баз ни в самом Бостоне, ни в его окрестностях. Если таковая и существует, то она строго засекречена и обычными методами ее не разыскать.

Хаотичная езда по городу продолжалась. Дарби оставила попытки сориентироваться и посвятила себя отсчету времени. Ей казалось, это никогда не прекратится.

Машина остановилась. Дверца слева от нее открылась и снова закрылась. «Семьдесят три минуты», — отметила Дарби.

Затем открылась ее дверца. Ее обдало порывом свежего воздуха.

— Сейчас я сниму маску при помощи специальной аэрозоли, — сообщил ей Уикс. — Не открывайте глаза, пока я вам этого не позволю.

Раздалось шипение, и ей в лицо ударила холодная струя. Продолжая распылять неизвестный химикат на ее щеки и лоб, Уикс потянул за край маски, и Дарби почувствовала, как резина совершенно безболезненно отклеивается от ее лица.

Уикс сунул ей в руку что-то мягкое и влажное.

— Вытрите лицо, — приказал он.

Дарби повиновалась. Кожу пощипывало. Открыв глаза, она прямо перед собой увидела черную перегородку, отделяющую заднее сиденье от переднего. Она огляделась. Тонированные окна и много черной кожи в салоне.

Ее дверца была распахнута в темноту и холод. На улице горели фонари, освещавшие знакомые каменные ступени, ведущие к входной двери ее дома.

Уикс бросил что-то ей на колени и отступил в сторону. Ее ключи и стянутые резинкой права и кредитные карточки.

Дарби выбралась наружу.

— Спасибо, что подвез, солдат.

Уикс снова сел в машину и захлопнул за собой дверцу. Автомобиль, поцарапанный, видавший виды черный «линкольн» с помятой задней панелью, взвизгнув шинами, отъехал от тротуара. Задних номеров у машины не было. «Линкольн» доехал до конца Темпл-стрит и, не останавливаясь, резко повернул на Кембридж-стрит. Крошечная белая «хонда» едва успела затормозить, машины вокруг начали возмущенно сигналить, но «линкольн» уже скрылся из вида.

Глава 23

Дарби стояла на вымощенном булыжником тротуаре, в нескольких шагах от одного из старинного вида фонарей, украшавших обе стороны ее улицы, и крутила на пальце кольцо с ключами. Она смотрела вслед «линкольну», делая вид, что она в шоке от того, что ее здесь выбросили.

Боковым зрением она наблюдала за припаркованным в конце улицы внедорожником. Похоже, «Шевроле-Тахо». Темно-синий или черный. Темные стекла, вероятнее всего, были затонированы. Он стоял у обочины, возле любимой закусочной местных студентов. Она не видела огнетушителя, но знала, что он там имеется.

Днем на этом месте иногда останавливались машины. Водитель выскакивал из кабины и забегал в закусочную, чтобы забрать свой заказ. Но сейчас закусочная была закрыта, и ни один житель Бикон-хилл, находясь в здравом уме, не припарковался бы в этом месте, зная, что автомобиль может угодить на штрафплощадку и его вернут не раньше, чем хозяин раскошелится на двести баксов. Зато с этого места вся Темпл-стрит была видна как на ладони. Ее дом находился в середине длинного ряда выстроившихся вдоль улицы столетних особняков. Сидя за рулем припаркованного в неположенном месте автомобиля, водитель мог свободно наблюдать за всеми ее перемещениями и следить за тем, чтобы она выполняла обещание вести себя хорошо.

С другой стороны, вполне возможно, что кто-то просто припарковался на несколько минут в надежде, что за столь короткое время автомобиль не успеют заметить и отбуксировать на штрафплощадку.

Ветер дул Дарби в спину, а босые ноги быстро заледенели на холодных камнях. Она так долго провела взаперти, что с наслаждением вдыхала свежий осенний воздух. Впрочем, ей следовало поскорее покинуть ночную улицу. Немногочисленные прохожие косились на нее и старались обойти стороной. Она понимала, что их пугают ее босые ноги, всклокоченные волосы, окровавленная пижама и перебинтованные и покрытые кровоподтеками руки. Все это, несомненно, придавало ей сильное сходство со сбежавшим из больницы пациентом психиатрического отделения.

Дарби повернулась и начала подниматься по лестнице к двери. Пора было заняться розысками Марка Риццо. А когда она его разыщет, ему придется объяснить, что он сделал со своим сыном.

В вестибюле было пусто, но в одной из квартир первого этажа была в разгаре студенческая вечеринка. Из-за закрытой двери доносились громкая музыка и смех. Хозяин этой самой большой в здании квартиры жил в Чикаго, за баснословную сумму сдавая жилище зажиточным родителям, которые были уверены, что Бикон-хилл — это гораздо более безопасное место, чем Олстон, Брайтон или любой другой район Бостона.