Белл до старости занимался всем, что было ему интересно. Он стал основателем Национального географического общества США; за два года до Эдисона, в 1875 году, изобрел фонограф, соединив звуковую мембрану с иглой, которая оставляла след на вращающемся барабане. Вот если бы он еще и прокрутил барабан, чтобы услышать, как воспроизводится записанный звук!.. В 1895 году Белл увлекся воздухоплаванием. Время самолетов еще не пришло. Белл строил большие воздушные змеи, которые могли поднять в воздух даже человека, и совершил на них несколько полетов. Он умер от диабета 2 августа 1922 года; 4 августа, когда его хоронили, в США и Канаде на одну минуту были отключены все телефоны. К тому времени их было в одной только Северной Америке 13 миллионов.
Придумка увековечивать память деятелей науки и техники в названиях единиц измерения ученым понравилась. Но многие относились к такой чести с юмором. В советском фильме «Девять дней одного года» главный герой, ученый по фамилии Гусев, умирает от лучевой болезни. Играет его обаятельный Алексей Баталов. Прощаясь с друзьями, он невесело шутит:
– Только не называйте в мою честь единицу измерения. Нехорошо как-то будет звучать: излучение мощностью в полтора гуся.
В том же ключе подшучивали сотрудники над известным американским физиком, лауреатом Нобелевской премии и изрядным болтуном Робертом Милликеном (Robert Millikan; 1868–1953). Они предложили ввести новую единицу для измерения разговорчивости, кен. Ее тысячная часть, то есть милликен, должна была превышать разговорчивость среднего человека.
А строгого Вальтера Нернста (Walther Nernst; 1864–1941), известного химика и тоже лауреата Нобелевской премии, обычай называть единицы измерения физических величин именами собственными не веселил, а раздражал. Узнав о введении единицы измерения частоты герц (это произошло в 1935 году), саркастичный Нернст предложил новую единицу: для измерения скорости перетекания жидкости из одного сосуда в другой. Ее размерность должна была быть литр в секунду, а название – «фальстаф», в честь знаменитого шекспировского персонажа-пьяницы.
Недовольство старика Нернста можно понять. Он был младшим современником Генриха Рудольфа Герца (Heinrich Rudolf Hertz; 1857–1894). И произнося это имя, волей-неволей представлял себе талантливого, рано скончавшегося экспериментатора. Того самого, о котором его научный руководитель, знаменитый физик Герман Гельмгольц писал: «Я уверен, что имею дело с учеником совершенно необычайного дарования». И вдруг это имя сокращают до издевательского Hz и начинают этим самым Hz измерять частоту колебаний. Мало того, герц оказывается слишком маленькой единицей для измерения частоты колебаний электромагнитного поля, и к ней добавляют кратные греческие приставки: килогерц, мегагерц и даже гигагерц.
Нас же от Генриха Герца отделяет более сотни лет. Теперь всякий школьник прекрасно знает: чем больше в процессоре персонального компьютера гигагерц, тем лучше. А школьные преподаватели физики должны рассказывать ученикам, что Герц – это немецкий физик, доказавший существование электромагнитных волн и экспериментально подтвердивший электромагнитную теорию Джеймса Клерка Максвелла (James Clerk Maxwell; 1831–1879). Я до сих пор помню свой восторг от знакомства с этой красивой математической теорией, объединяющей всего в четырех уравнениях весь опыт, накопленный физикой за полтора века изучения электрических и магнитных явлений. Красота красотой, но экспериментального подтверждения теория Максвелла ожидала 25 лет.
Генрих Герц прекрасно учился в гамбургской гимназии, успешно справляясь и с точными науками, и с гуманитарными. Кроме обязательных латинского, древнегреческого и французского языков юный Генрих владел еще английским, итальянским и арабским. И даже такой диковиной, как санскрит. По труду у него тоже была высшая оценка. Генрих умел работать на токарном станке.
В 18 лет Г. Герц поступил в Мюнхенскую высшую техническую школу. Но через два года, в 1877 году, он перешел учиться в Берлинский университет. Генрих решил стать не инженером, а ученым. Уже в 23 года, досрочно, Герц получил докторскую степень. Проработав два года ассистентом знаменитого физика Гельмгольца в физической лаборатории Берлинского университета и еще два года приват-доцентом, а затем заведующим кафедрой теоретической физики университета в Киле, Герц стал профессором одного из лучших учебных заведений Германии – Высшей технической школы в Карлсруэ.
Именно в Карлсруэ в 1886–1887 годах Герц провел опыты, показавшие, что электромагнитные волны, существование которых предсказал Максвелл, существуют на самом деле. С помощью серии оригинальных опытов молодой профессор установил, что электромагнитные волны во всем подобны световым. Да и скорость их распространения оказалась равной скорости света.
Не только блестящим экспериментатором был Г. Герц. Теоретиком он тоже оказался замечательным. Благодаря ему уравнения Максвелла уменьшились в числе до четырех (в книге Максвелла их было 12) и стали по-настоящему простыми и красивыми.
Слабое здоровье дало себя знать – Г. Герц умер на 37-м году жизни. А через несколько лет после его смерти началась эпоха приручения тех самых электромагнитных волн, которые он открыл, эпоха радио. Нечего и говорить, что без Герца эта эпоха отодвинулась бы, по крайней мере, лет на десять. Вот почему физики были единодушны в высокой оценке трудов Герца и решили увековечить его имя названием единицы измерения.
Ганс Вильгельм Гейгер (Hans Wilhelm Geiger; 1882–1945) родился в семье профессора-индолога из Эрлангенского университета в Баварии. В том же Эрлангенском университете он с 1902 года изучал физику и математику, а в 1906 году стал доктором наук. С 1907 года Гейгер работал у великого физика Э. Резерфорда в университете Манчестера.
Совместно с Резерфордом Г. Гейгер создал первую модель регистратора заряженных частиц. В 1928 году он вместе со своим студентом В. Мюллером усовершенствовал этот счетчик, который с тех пор называют счетчиком Гейгера – Мюллера.
Счетчик Гейгера – Мюллера представляет собой металлическую трубку, по центру которой проходит металлическая нить. Трубку заполняют инертными газами – аргоном или неоном. К стенкам и к нити прикладывают напряжение около 1500 В. Заряженные частицы попадают на стенки счетчика и выбивают из нее электроны. Высокое напряжение ускоряет движение этих электронов, которые сталкиваясь с атомами газа, разбивают их на положительные ионы и электроны. В счетчике возникает лавина заряженных частиц, через трубку проходит большой ток, который можно подать на регистрирующее устройство – прибор со стрелкой или просто громкоговоритель. Чем больше заряженных частиц, тем сильнее отклонится стрелка прибора, тем больше будет слышно щелчков. Таким образом, зримым и слышимым становится радиоактивное излучение, представляющее для человеческого организма большую опасность.
В XX веке физики начали осуществлять то, о чем в прежние века мечтали алхимики, – синтезировать новые элементы. Но если алхимики хотели получить много золота, то физикам было достаточно нескольких атомов нового элемента. Да и полученные элементы были нестабильны – тут же распадались. Зато та окраина таблицы Менделеева, где размещались трансурановые элементы, стала заполняться. Синтезированным элементам давали имена знаменитых ученых: кюрий, эйнштейний, фермий, менделевий… Следы трех последних элементов были обнаружены при испытаниях первой водородной бомбы, взорванной американцами в Тихом океане в ноябре 1952 года. Элемент бор, находящийся в начале таблицы Менделеева, не имеет никакого отношения к великому датскому физику Нильсу Бору (Niels Henrik David Bohr; 1885–1962), имя которого было дано другому элементу; нильсборий – так он назывался, пока его не переименовали в дубний (в честь известной Дубны – российского города науки).
Сплав самария, 62-го элемента таблицы Менделеева, с кобальтом обладает сверхмощными магнитными свойствами и до сих пор широко используется при производстве постоянных магнитов. Из сульфида самария делают очень эффективные термоэлементы. Кроме того, самарий, как и многие другие редкоземельные металлы, хорошо поглощает нейтроны и поэтому широко используется в ядерной энергетике.
Самарий был выделен в 1878–1879 годах французскими химиками Лафонтеном и Л. де Буабодраном из минерала самарскита. А самарскит исследовал и описал в 1847 году немецкий химик Генрих Розе. Он назвал новый минерал в честь полковника Василия Евграфовича Самарского-Быховца (1803–1870), который был начальником штаба Корпуса горных инженеров России с 1845 по 1861 год. Находясь на этой высокой должности, Самарский-Быховец передал Г. Розе для изучения образцы красивого минерала черного цвета, который был найден в Ильменских горах на Южном Урале. Немецкий ученый оказался благодарным, и имя русского офицера прославилось не только в области минералогии, но и химии.