Читать интересную книгу Варвары - Александр Мазин

Сразу накатила тоска.

Командир тоже угрюм был. Бродил по дому взад-вперед.

Очаг потух. Снаружи проникал свет: шкура у входа откинута.

– Пожрать бы, – размечтался Коршунов.

– Пожрешь, – обещал командир. – Но кофе в постель не жди. Не будет.

М-да, подумал Алексей, вспомнив «гениальный» командирский план. Далеко им еще до полководцев, ой далеко.

«А ведь ТАМ нас сейчас хоронят вовсю, – подумалось с тоской. – В новостях дикторы-некрофилы воду в ступе толкут, смакуя подробности… И не знают, дебилы, что мы еще небо коптим».

А может, и нет никаких дикторов. Может, из всего мира только они с командиром одни и остались.

Нет, не раскисать! Раскисать будем потом. А сейчас надо действовать.

– Нет, Леха. Ты только погляди. Каково, а?

Командир стоял возле стены.

– Ну чего там? Таракана, что ли, увидел? – буркнул Коршунов.

– Дурачок. Ты задницу от койки оторви и оглянись, – посоветовал Геннадий. – Тебе понравится.

Алексей послушно поднялся и обозрел интерьер избы.

– Ну?

– Ничего не замечаешь?

– В смысле?

– На это посмотри! – Черепанов похлопал по вкопанному посреди избы столбу. На столбе виднелись явственные «следы насилия»: кто-то с большим энтузиазмом опробовал на нем различный рубящий и колющий инструмент.

– Я когда на практике в общаге жил, у нас дверь такая была, – поделился воспоминаниями Алексей. – Мы в нее ножи кидали.

Судя по глубине зарубок, в столб кидали не ножи. Что-то посерьезнее.

– А на это что скажешь? – Командир показал на стену. На стене виднелись явные следы поджога.

Алексей пожал плечами. Еще раз мрачно оглядел непритязательный интерьер.

– Бомжатник местный, – пробурчал он. – Комната для гостей. Особо буйных. Слышь, командир, пошли искупаемся. У меня после ночи все зудит, как у паршивого пса.

– Пошли, – согласился Черепанов.

Село стояло на высоком берегу. Но домишко, в котором разместили космонавтов, строили на отшибе. Здесь спуск был более пологим.

«Странно, – подумал Алексей. – Зачем строиться там, где к речке приходится лазить по глинистой круче? Или в этом есть какой-то смысл?»

Солнце стояло высоко, ощутимо припекало. День обещал быть жарким.

– Давай там, – сказал Алексей. И показал направо, где имелось нечто вроде маленького пляжа.

Они стянули «пингвины».

Алексей взялся уже было за подштанники, но командир вдруг сказал негромко:

– Отставить! Там, за ивняком.

На речке они оказались не одни. Чуть подальше оттягивалась местная ребятня. Завидев «богов», детвора, естественно, игры прекратила и уставилась на новый аттракцион. Поскольку чудес не последовало, юные аборигены вернулись к прежним занятиям. Развлечения, что характерно, были те же, что и в начале третьего тысячелетия от Р. X. Пронестись над обрывом на привязанной к дереву «тарзанке» или просто сигануть сверху в теплый мягкий песок и прокатиться кубарем до самой воды. Но в саму воду никто из малышни не заходил. Должно быть, родители запрет наложили.

Но «богам», естественно, бояться воды было не обязательно.

После «блошиной» избы, в теплой чистой водичке без малейшего следа химии и радиации было хорошо. Алексей с Черепановым минут тридцать гоняли наперегонки от одного берега к другому, потом принялись нырять – на выносливость. Выиграл Геннадий. Зато Алексей обнаружил, что в реке полно раков.

Накупавшись, выбрались на песочек и затеяли бороться. Собственно, честной борьбой это назвать было нельзя. Коршунов неплохо владел ударной техникой, но бить в голову и по другим уязвимым местам – опасался. А все остальное у Черепанова было совершенно деревянное. Может, какой-нибудь черный пояс «кекушинкай» и смог бы пробить железобетонный пресс подполковника… Вероятно, мог бы. Но для Алексея, как только Геннадию удавалось его ухватить, поединок тут же и заканчивался. Непродолжительным полетом с последующим приземлением в лучшем случае на четыре точки. Правда, Черепанов тоже гуманизм проявлял: захваты выполнял аккуратно, без болевых, и бросал аккуратно.

Минут через пять космонавты обнаружили, что, помимо ребятни, у них появились зрители постарше.

В частности, Книва, сын Фретилы, белобрысый молодой мужик Вутерих, один из тех, кто вчера намеревался пустить Книве кровушку, и Книвин брательник Сигисбарн, такой же белобрысый облом.

Увидев, что «боги» их заметили, Книва просиял, Вутерих нахмурился, а Сигисбарн нагло ухмыльнулся. Затем соскочил с обрыва, сдернул куртку и сделал Черепанову приглашающий жест: мол, давай и меня так кидани! Слабо?

– Ну что, Леха, поддержать славу богов? – спросил Геннадий.

– Ты его только не попорть, – озабоченно проговорил Коршунов. – Зарежут.

– Не учи батьку водку пить, – усмехнулся Черепанов. – Не покалечу. Вон какой здоровый лось!

«Лось» тем временем скинул башмаки, потоптался, уминая песок. Был он и впрямь здоровенный. На полголовы выше Черепанова, широкоплечий, мускулистый, румяный – кровь с молоком.

Геннадий сделал приглашающий жест: давай, мол, атакуй. Книвин брательник торопиться не стал. Набычился, сделал страшную рожу, заревел медведем: то ли напугать пытался, то ли просто боевой дух в себе поднимал.

Алексей стоял по щиколотку в воде, дышал сладким воздухом, пахнущим рекой и ранними травами. Солнышко грело ему грудь, а ветерок приятно охлаждал разгоряченную спину. Коршунов вдруг почувствовал себя так, словно он – на отдыхе. Пикничок на природе с друзьями. Позагорать, поплескаться, удаль молодецкую потешить, ну и водочки выпить, конечно, под сочный шашлычок…

Местный парень Сигисбарн закончил «разминку», подпрыгнул, рыкнул и обрушился на Черепанова. По-простецки: сгреб, придавил и, помогая себе ногами, попытался завалить на песок. Геннадий дал ему немного порезвиться, потом небрежным движением освободился от захвата и красивой «мельницей» отправил верзилу в песок. Публика одобрительно завопила. Особенно громко орал Книва. А вот Вутерих молчал, но ухмылялся.

Сигисбарн происшедшее не осознал. Поднялся, поглядел на противника несколько удивленно. Как это так? Только что я на ногах стоял, и вдруг – лежу?

Геннадий опять сделал ручкой: давай, родной, еще разок.

Сигисбарн рыкнул и кинулся…

Черепанов нырнул и послал красавца через себя. Зрители восхитились, а верзила опять не понял, что случилось.

Алексей его очень хорошо понимал и даже отчасти сочувствовал, поскольку имел удовольствие испробовать на себе командирские приемчики. Только что Генка стоял перед тобой, с косой ухмылочкой, и – р-раз! – уже куда-то исчез. И земля из-под тебя тоже исчезла, а сам уже летишь куда-то, летишь… И приземляешься.

После четвертого «полета» Сигисбарн решил, что с него – хватит. Тут дело нечисто, решил он. Не иначе – колдовство какое.

С большим подозрением косясь на Черепанова, он взобрался наверх, где между ним и Вутерихом тут же развернулась оживленная дискуссия. Судя по жестикуляции, Сигисбарн пытался доказать, что победили его нечестно, колдовством. Вутерих же утверждал (призывая в свидетели Книву), что наоборот, все было честно. Никакого колдовства. А что побили Сигисбарна, так это исключительно из-за его, Сигисбарна, неуклюжести и хилости.

Сигисбарн пришел в ярость. Попытался треснуть «свидетеля», но тот увернулся. Тогда оскорбленный в лучших чувствах Сигисбарн ничтоже сумняшеся врезал оппоненту между глаз. Вутерих в долгу не остался, и кореша принялись молотить друг друга кулачищами. Аж гул стоял.

Алексей было кинулся разнимать, но командир поймал его на полпути:

– Не лезь, сами разберутся.

И оказался прав. Минуты через две бойцы притомились и помирились. Последствия сокрушительных ударов оказались на удивление незначительными. Пара ссадин, юшка из носа да лопнувшая губа. Вероятно, здоровая жизнь обеспечивала повышенную крепость организмов.

– Обратил внимание, как дерутся? – спросил Черепанов.

– Угу. Русский кулачный бой в лучших традициях. С замаха в морду. Без подлянок.

– И без блоков, защита на уходах и уклонах, да и то редко, – резюмировал Геннадий. – Вывод?

– Вывод такой, что мы с тобой на пару весь этот поселок сделать сможем.

– Вывод неправильный, – отметил подполковник. – Правильный вывод: в настоящей драке они не кулаками орудуют, а кое-чем посерьезнее.

– Понимаю. Против топора на блоках не поработаешь.

– Да нет, можно и против топора, – сказал Геннадий, еще не подозревая, что ему очень скоро придется доказывать это заявление на практике. – Против меча, да, сложновато, а против топора – ничего, можно. Только этому надо специально учиться. И все равно щит будет эффективнее.

Сигисбарн спрыгнул с обрыва, сполоснул в реке окровавленную физиономию, повернулся к космонавтам, выпрямился и произнес торжественную тираду.