Читать интересную книгу Корона клинков - Елизавета Берестова

Брэк и Торки заняли позицию на середине дороги спина к спине.

— Самые уязвимые места этих тварей — горло и бока, — вполголоса инструктировал Брэк, — бей косым с разворота под ребра или коротким прямым в шею. Руки у них, к счастью длину не меняют, зато проворства бестиям не занимать. Ты не смотри, что пока они ползут, словно сонные мухи.

— Ах вы, гады, — приговаривал фавн, угрожающе поводя мечом, — не выйдет нас сожрать, как есть, не выйдет! Лучше бы пошли по мавзолеям порылись.

Гули окружили мужчин и замерли, ожидая сигнала от своего вожака, самого крупного с длинными, почти до колен руками.

— Постарайся не дать тем двоим, что подходят справа, убить тебя прежде, чем я закончу со своей троицей, — негромко сказал Брэк, — начинаем на счёт «три».

Торки слышал только «один» и «два». Затем он издал боевой клич своего рода — трубный и грозный, лишённый слов, но полный силы и восторга перед грядущей битвой, и бросился на врагов. Фавн проделал мечом замысловатый замах, который по его расчёту должен был напрочь снести врагу голову, однако его оружие лишь со свистом рубануло воздух. Оба гуля с неожиданной прытью увернулись от удара и кинулись на него.

Уголком глаза Торки видел, как Этан Брэк насадил вожака на посох-глефу, словно насекомое, отбросил в сторону, перекатился, уклонился от удара второго. Ударом копыта, не уступающим по силе удару молодого коня, фавн сбил первого из своих противников, с удовлетворением услышав хруст проломленного черепа. Другого он шарахнул мечом, не заморачиваясь с хитростями фехтования, банально, сверху вниз, словно рубил дрова. Разрубленный почти пополам уродец повалился в пыль. Торки обернулся к другу и убедился, что тот уже не нуждается в помощи. Он стоял над какими-то непривлекательными ошмётками сероватой плоти. Торки даже пожалел, что не видел, каким образом эльфу удалось за несколько коротких секунд искромсать троих гулей, словно морковку для жаркого.

— Надеюсь, теперь все, — бодро сказал Торки, — гули кончились.

— И хорошо.

Призрачные клинки исчезли, превратив глефу в элегантную безделушку.

— А здорово у нас получилось, — восхищался Торки, переживая в душе свой первый настоящий бой, — и посох у вас будь здоров. Теперь я понимаю, почему вы никогда с собой оружия не берете. Откуда он у вас?

— Я же говорил, отец подарил мне его на совершеннолетие.

— И где только вашему папаше удалось раздобыть подобное чудо?

— Он получил посох от короля гномов Ледяного кряжа.

Торки даже присвистнул.

— Вот это связи у ваших родственников! Кем же был ваш папенька, коли вёл дела с самим королём гномов?

— Расскажу об этом как-нибудь в другой раз, — устало сказал Брэк, — нам нужно спешить, и так задерживаемся.

Дорога вела их прочь от кладбища, огибая болото и устремляясь вверх по холмам. Пройдя через лес, они её ещё сократили. Озеро открылось взглядам внезапно, когда путешественники вышли из лощины, густо поросшей кустами куманики. Оно раскинулось между пологими холмами почти идеально правильным овалом и походило на огромный глаз подземного великана.

— До чего красиво, — коротко вздохнул Торки, — тишина, покой и величие.

Озеро окружали вековые ветлы, корявые стволы которых утопали в молочно-белом тумане, стелившемся от воды. В некоторые деревья не раз била молния, но даже эти искорёженные исполины обильно покрывала молодая поросль — извечное торжество жизни. Брэк повёл Торки и, обогнув озеро, они увидели дом травника. На южном берегу возвышался гордый обрыв, который подобно клыку вгрызался в ровную гладь воды. Именно на этом обрыве и обосновался друг детства Этана Брэка.

Когда они приблизились к плетёному забору, Торки кивнул на одно из небольших окошек и сказал:

— Приятель-то ваш не спит. Вот и славно. Не люблю я булгачить людей среди ночи.

— Странное дело, — заметил эльф, — почему-то этот огонёк в окне беспокоит меня.

— Бросьте, старикам вечно не спиться. Сидит сейчас, поди, ваш философ над толстой книгой, а внучек его сопит в две дырочки, десятый сон видит. Или нет: пускай Антоний-травник покуривает за кружечкой доброго деревенского пивка. Надеюсь, нам в этом доме тоже нальют. У меня в горле пересохло ещё со времён мгляка.

Этан Брэк промолчал, вслушиваясь в ночь. И словно подтверждая его подспудную тревогу, громко и жалобно заблеяла коза. Фавн от неожиданности вздрогнул.

— Будто, не доена, — сказал он, прислушиваясь к блеянию.

— Именно, — эльф осторожно проскользнул в калитку, — посиди пока тут за кустом крыжовника, а я схожу посмотреть, в чем дело. И не высовывайся, пока я тебя не позову.

— Обижаете, хозяин, — шёпотом возмутился фавн, — я же не маленький, соображаю.

— Порой складывается впечатление, что не всегда, — себе под нос пробормотал Брэк.

Окно в доме Антония занавешивалось вышитой деревенской занавеской, но тот, кто задёргивал её, явно поленился сделать это тщательно и аккуратно. В образовавшийся просвет и заглянул эльф. Комната мало изменилась за те годы, пока он не бывал здесь. Но присутствие внутри двоих мужчин в военной форме оправдывало самые худшие ожидания.

Лампа стояла на столе и освещала беспорядочно разбросанные остатки еды. Солдаты лениво метали кости. Тот, что сидел прямо напротив окна, был молодым парнем с коротким ёжиком темных волос. Он дул на стаканчик, встряхивал его возле самого уха, будто по звуку пытался определить число выпадающих костей. Его партнёр, сидящий полубоком, оказался человеком постарше. Брэку был хорошо виден седеющий висок и складки жира на массивном загривке. Его эльф приговорил сразу. А вот с мальчишкой потолковать будет в самый раз. Щель между занавесками оказалась слишком маленькой, чтобы разглядеть внутри кого-то ещё.

Двое за столом допивали пиво из кувшина с отбитым горлышком, когда дверь распахнулась, и из ночного сумрака материализовался высокий мужчина. В его левой руке блеснул двумя лунными лезвиями странный посох. Старший за столом схватился за меч, но не успел вытащить его из ножен даже наполовину. Вошедший сделал всего один взмах. Молодой военный ошалело таращился на тонкую полоску, что образовалась на горле напарника как раз в том месте, где доспех, прикрывающий грудь, заканчивался медной окантовкой. Как ни странно, полоса не вскипела алыми каплями крови, сухая, она стала шириться, отчего голова с удивлённым выражением на лице принялась клониться назад и вбок, открывая рассечённое горло. Меч убитого неестественно громко звякнул, опускаясь в ножны, ибо руки мертвецов не приспособлены для боя.

— Сиди спокойно и останешься жив, — Брэк остановил посох в непосредственной близости от горла молодого вояки. Тот только часто заморгал и судорожно сглотнул.

Эльф огляделся, ища своего друга Антония, но травника в комнате не было. Труп первого засадчика сполз со стула и мешком рухнул на пол. Брэк предостерегающе покачал головой и стал бегло осматривать комнату. Между тем лицо мальчишки, продолжавшего сидеть за столом, приобрело безумное выражение, кровь отлила от щёк, он дёрнулся, чтобы атаковать эльфа со спины.

Брэк ударил инстинктивно на движение, которое скорее почувствовал, нежели увидел. Лунное лезвие вошло точно в глаз. Солдатик не успел даже охнуть.

Эльф недовольно вздохнул, вышел из дома и кликнул фавна. Тот, основательно измаявшийся от ожидания, появился мгновенно.

— Сегодня наш путь буквально усеян трупами, — беспечно заметил Торки, окинув взглядом комнату. — Ловко вы их.

— Нечем хвастаться, — поморщился Брэк, — уложил обоих на рефлексах, а одного надо было оставить для разговора. Теряю квалификацию.

— Значит, засада все-таки была, — Торки с видом профессионала оглядывался вокруг, — шустёр наш Осокорь, ничего не скажешь. Видать Антония с внучком повязали, а эта сладкая парочка коротала ночку за азартными играми в ожидании вашей светлости и моей не по годам скромной персоны. Ну что ж, господа хорошие, вот и мы.

— Я думаю, всё было несколько иначе.

Брэк присел на корточки, рассматривая следы на полу. — Здесь было много солдат. Смотри, сколько следов подкованных железом сапог.

Торки таращился на грязный пол, но увидеть на нём какие-нибудь отчётливые следы не мог, сколь ни старался. Эльф подошёл к стоящему у стены ложу, застеленному простым полотняным бельём: смятые простыни и подушка. Никаких одеял. Брэк помрачнел ещё больше. Он засветил фонарь, отыскавшийся на полке среди кухонной утвари, и пошёл во двор. Фавн увязался следом.

Они нашли Антония за домом. Солдаты так и оставили его в одеяле. Брэк опустился на колени и осмотрел мёртвого друга. Торки заглядывал через плечо. Лампа освещала бледное аскетичное лицо старца, обрамлённое длинными спутанными волосами. У него были разбиты губы, и на щеке красовалась приличная ссадина.