- Я о том и говорю, прими эту ситуацию, смирись с ней, а когда врач даст добро – борись, как можешь только ты. И Бога ради, не сравнивай себя ни с кем, самый главный твой противник – это ты.
Тренер отпустила меня заниматься, а я села на мат, смотря на свою переломанную щиколотку, спрятанную под эластичными бинтами. Смысл слов тренера ускользал от меня. Что она хотела мне сказать, что я должна сейчас делать?
Усмирить эго? До этих слов, я никогда не думала, что страдаю таким недугом, но разве сейчас мне не хотелось выйти на помост и показать, что я все еще лучшая, разве не невозможность доказать, что я первая, выводила меня из себя?
Таисия Андреевна, когда что-то не получалось повторяла одну и туже фразу: просто делай, просто тренируйся. Мне было стыдно за эту вспышку страха, спорт не терпит слабости, особенно спортивная гимнастика, и я просто пошла тренироваться как могла.
Меня не волновало второе или третье место. Я работала ради золота. Любая другая медаль будет для меня проигрышем. В спортивной гимнастике есть только один шанс получить желаемое. Потом, через четыре года после предстоящей Олимпиады, придут новые спортсменки. Более юные и менее травмированные.
Не так много осталось до главных соревнований, пока же моим билетом была медаль Чемпионата мира в упражнениях на бревне, но я знала, что это достижение нужно будет подтвердить.
После успешного чемпионата, когда вместе с другими нашими гимнастками выиграла серебро в командном зачете, благодаря чему сборная России получила лицензию на предстоящую олимпиаду, мне неоднократно приходили предложения перейти к другому тренеру и тренироваться в Москве.
Я тренировалась у Таисии Андреевны с девяти лет, когда она рассмотрела меня на небольших соревнованиях и забрала к себе на новую и самую крупную после Озеро «Круглое» спортивную базу в стране. Ради этого мы продали всё что у нас было в небольшом сибирском городке и всей семьей перебрались в город Н. Мама, на тот момент, уже мало что соображала, поэтому все решения, касающиеся моего будущего, принимала бабушка. Она не хотела менять нашу обустроенную и привычную жизнь, тогда я не понимала, на что пошла моя семья, ради эфемерной спортивной карьеры девятилетней девчонки. Я умоляла её меня отпустить, на базе была возможность жить с другими девочками, которых отбирали по всей стране, но бабушка не соглашалась пускать меня одну.
Тот вечер, когда Таисия Андреевна пришла к нам домой поговорить о моем отъезде, я не забуду никогда. Наверное, это был один из переломных моментов моей жизни. Бабушка и так знала, что я способная и трудолюбивая, но порой со всем своим трудолюбием ты можешь биться об стену и никогда не проломить её, если нет особого дара. Не разбираясь в этом виде спорта, мою бабушку волновал лишь один вопрос: есть ли у меня талант.
- Безусловно. – Таков был ответ моего будущего тренера.
Одного этого слова было достаточно чтобы бабушка отправила меня собирать свои вещи для отъезда и через пару дней я уже ехала в поезде вместе с Таисией Андреевной. Бабушка, мама и сестра смогли переехать в город Н. только через полгода. И те шесть месяцев без родных людей были одними из самых сложных в моей жизни до аварии. Таисия Андреевна слишком многое сделала для меня, чтобы я могла променять на неизвестного мне тренера, поэтому, все подобные предложения мной отклонялись. Первое, что сделала бабушка, когда приехала в город Н., забрала меня из школы при базе и перевела в обычную, понимая, что там никто не будет снисходительно относится ко мне.
Во время тренировки что-то дернуло меня поднять глаза на зрительные места. Клим стоял на трибуне второго этажа, рядом с худощавой девушкой, явно из художественной гимнастики. Лицо её мне было знакомо, может быть мы даже общались. Она пыталась привлечь его внимание, но парень, казалось, её особо не замечал.
Ревность острой иглой пронзила сердце.
Я остановилась и хмуро смотрела в его сторону, Клим это заметил и растянул губы в кривой улыбке. От его самодовольства меня вдруг охватил такой гнев, что хотелось подойти и дать ему в нос, чтобы хотя бы чуть-чуть испортить красивое лицо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эта его улыбка так меня взбесила, что я просто отряхнула руки и ушла в раздевалку. Настроение, поднятое тренировкой, во время которой нога почти не беспокоила, пошло на спад. Сняла с себя тяжелую мокрую одежду и залезла под горячий душ, подставляя ноющие мышцы под сильные струи воды. Вместе с водой утихла злость и уходило раздражение. Я очень надеялась, что, когда покину раздевалку, его уже не будет. Переодевшись в повседневную одежду, расчесав мокрые волосы, с которых стекали на толстовку капли, я все же решилась и вышла.
Увидела его, как только открыла дверь. Стоял, прислонившись к стене и ждал.
- Ты долго, - констатировал он факт, не здороваясь.
Удивилась, что за время пребывания у дверей женской раздевалки, гимнастки не облепили его со всех сторон как коалы секвойю.
- Тебя никто не просил ждать, - сказала я резче чем хотелось бы, обнажая раздражение.
- Я соскучился.
![]()
Глава 9.3![]()
Два слова, а меня будто молнией пробило насквозь. За семнадцать лет я научилась сдерживать эмоции, но сейчас чувствовала, как маска безразличия трещит по швам.
Перекинув спортивную сумку через плечо, я пошла по длинному коридору спортивного комплекса, слышала, как Клим шагает следом.
- Не заметила, чтобы ты скучал, - не сумев скрыть горечь прошептала, смотря прямо перед собой.
Клим обогнал и пошел спиной вперед, так чтобы смотреть мне в лицо.
- Ревнуешь?
Я встрепенулась.
- Хочешь, чтобы ревновала? – подняла левую бровь имитируя удивление.
- Хочу.
Не могла понять, как так, это ведь больно, разве можно так поступать? Вызывать ревность, которая выжигает всю душу кислотой. Хотелось ответить той же монетой, показать каково быть мучимым этим чувством. Но не была уверена, что способна на такое.
Злость помогла мне не раскиснуть, хотя глаза как магнитом тянулись к его лицу. Мы не виделись неделю, и я тоже скучала.
Сейчас мне так не хватало подруги сверстницы, чтобы посоветоваться и обсудить хаос, творящийся в сердце. С Олесей теперь точно только одногруппницы и ничего более. В любом случае, в университете общение складывалось лучше, там никого не интересовали мои спортивные заслуги и среди прочих студентов я никак не выделялась.
- Поужинаем где-нибудь? – спросил Клим, открывая передо мной дверь.
Мы вместе шли по парковке, и я заметила, что ребята с которыми тренировалась с нескрываемым любопытством смотрели в нашу сторону. Раньше меня никогда не видели с посторонними парнями, учитывая, что я ни с кем не встречалась за исключением тех эпизодов, когда мужская команда не решила поспорить на «кто первый завалит чемпионку на лопатки», а вот с Климом уже видят не в первый раз.
Я случайно встретилась взглядом с Кириллом, который тоже был среди тех, кто спорил на меня. Он отличился от остальных сдав своих товарищей. Просто подошел и признался во всем, сказав, что считает спор подлым, и даже сообщил, будто я ему нравлюсь. Как девушка. А я смотрела на него и пыталась сообразить, это тоже часть спора? Вот сейчас он будет пытаться затащить меня в постель якобы проявленной честностью?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Даже не плакала, когда его слова подтвердились. Только чувствовала себя вещью, которую захотели смыть в унитаз. Ведь с людьми так не поступают. И я ничего плохого им не делала. Один из спорщиков в свое оправдание сказал, что я слишком высокомерна, хожу задрав к небу нос, вот и решили они меня проучить. А я просто построила между собой и остальными стену, потому что устала от вечного третирования за то, что не такая как все. Потому что долгое время не могла позволить носить модные вещи, потому что нет родителей, потому мать была алкоголичкой, потому что работаю не покладая рук, потому что ни с кем не дружу.
Глава 9.3