– Ребята, тихо, сейчас вы все должны остаться, – бодро начал он.
– Почему? – сразу раздались возмущенные голоса.
– Мы и так шесть уроков отсидели!
– Устали!
– Домой хотим!
– Кушать!
– Это вместо классного часа, который должен быть в четверг, – безапелляционно заявил Петр Брониславович, пропуская в кабинет скромную женщину с большим количеством книг и бумажек в руках. – Так что сидите и внимательно слушайте. Это очень полезно.
– А что будет? – спросил Мамед Батыров, с грохотом опуская свой рюкзак на стул.
– Лекция, – ответил Петр Брониславович и уже сам хотел садиться за заднюю парту, но вовремя увидел, что двое мальчишек все-таки выскользнули в коридор из кабинета литературы.
Пришлось Петру Брониславовичу идти возвращать их.
Женщина-лектор начала свой рассказ. Она не знала, нужно ли то, что она рассказывает, ученикам седьмого класса. Дети, вроде бы, слушали ее, но все больше устало лежали на партах, вздыхали и ждали окончания этой лекции. Если бы они знали, что им, бедным, приходится сидеть седьмой урок, в то время как ученикам старших классов лекция читалась вместо одного из уроков, они устроили бы восстание, не задумываясь.
– Константин и Владислав, а ну-ка в спешном порядке вернитесь в кабинет литературы, – Петр Брониславович быстро нагнал своих учеников, отколовшихся от общей повинности.
– А чего? – мальчишки сделали удивленные лица, хотя уже знали, зачем всех снова загнали в класс.
– Лекция там сейчас. Нужно присутствовать в полном составе. Так что давайте-ка, мои маленькие, за мной, ножки шустрее переставляйте.
– Какая лекция, Петр Брониславович? – спросил Костик, вздыхая, но все же направляясь за спешащим Петром Брониславовичем.
– Эта… «Что нужно знать до брака и в браке. Основы половой и семейной жизни». – Петр Брониславович открыл дверь, пропуская своих питомцев в кабинет.
– Хы-хы… – ухмыльнулся Костик и не без помощи Петра Брониславовича оказался перед лектором.
А та вдохновенно читала:
– …Кроме того, как пишет профессор Г.Б. Грушин, «для юношей и девушек, вступающих в самостоятельную жизнь, необходимы ясные представления не только о правильных половых отправлениях, но важно иметь и некоторые сведения о причинах, ведущих к тем или иным отклонениям в этой сфере…»
Сомнения брали лектора. Ей казалось, что дети, которые сидели перед ней, были еще маленькими. И с ними надо как-то попроще. И домой ей уже хотелось… А потому она решила быстренько свернуть свой рассказ, да и уйти поскорее. Для этого нужна была некоторая пауза. Заметив, что в кабинет вошли еще дети в сопровождении их настырного классного руководителя, она тут же переключила на них свое внимание.
– Мы немного опоздали, извините… – пробормотал Петр Брониславович, направляясь к последней парте. – Костя, Владик, садитесь.
– Спасибо, что привели ребят… – лектор смутилась. Она боялась, что молодой человек тут же заметит некоторые дырки и сокращения в ее рассказе и начнет делать замечания. А потому она добавила: – Петр Брониславович, можете мне доверить свой класс, если у вас дела. Я сама справлюсь.
– Нет, нет, ничего, – Петр Брониславович прочно засел за парту. – Я тут посижу, как говорится, за порядком погляжу.
– «Посижу»! – зашептала Даша Спиридонова своей соседке. – А сам блокнотик вытащил. Ему эта лекция нужнее всех.
– Почему? – удивилась ее соседка.
– Да жениться наверняка собрался, не помнишь, что ли? – удивилась Даша. Она быстро такие вещи замечала.
– На ком? – еще больше удивилась соседка.
– На тетке с мясокомбината. Забыла?
Во время экскурсии Даше заняться нечем больше было, и она долго следила за Петром Брониславовичем и технологом Галиной.
Петр Брониславович цыкнул на них, и болтушки замолчали. Зато активизировались другие ученики и откровенно язвили.
– Так, первый и второй пункты рассказала… – сама себе сказала лектор и зашуршала бумажками.
Костя Шибай ухмыльнулся и спросил:
– А что по этому поводу еще пишет профессор Грушин?
– В смысле, мальчик? О здоровом отношении к жизни и о знаниях о нас самих? – лектор чуть растерялась.
– Ага.
– Костя, не встревать в разговоры! – Петр Брониславович постучал карандашом по парте.
– Есть! – весело ответил Костя.
– То-то, – нахмурившись, проговорил Петр Брониславович и одобрительно улыбнулся женщине-лектору. – Продолжайте, пожалуйста…
– Нет, почему же, пусть ребята задают вопросы, ведь им все интересно. Я хочу завязать с вами живой разговор, проложить мостик к вашим сердцам. Чтобы вы все поняли. Ну? – лектор тоже улыбнулась и оглядела класс.
Но все тут же замолчали. Тишина повисла просто гробовая.
Петр Брониславович засуетился. А вдруг, лектор сейчас свернет тему и уйдет?
– Они сейчас начнут спрашивать! – вскочил он. – Знаете, какие они почемучки! Ну, ребята!
Но все молчали и скорбно вздыхали.
– Ну что вы? Есть какие-нибудь вопросы по пунктам лекции? – лектор посмотрела прямо на Шибая, расположившегося за первой партой.
– Мы боимся… – пробормотал тот.
– Почему?
– Спросим еще что-нибудь не то… – голосом несчастненького забитого ребеночка проговорил Костик.
– Или не так, – поддержал его Мамед.
– А за это нам по шапке дадут.
Гул, который пронесся по классу после этих слов, подтвердил, что все остальные тоже согласны с утверждениями двух приятелей.
– Тихо-тихо, не надо прибедняться… – Петр Брониславович снова унял волнение в рядах своих подопечных, но вопросов никто так и не задал, и лектор перешла к следующему пункту.
Все-таки дети были хорошо выдрессированы Петром Брониславовичем, и открыто попроситься домой никто не смел. Сидели, мучались и слушали. А поскольку Петр Брониславович заставил всех вытащить тетради и вести конспект лекции, то ученики седьмого «В» от нечего делать рисовали чертиков.
Петр Брониславович внимательно слушал. И каждый новый пункт рассказа лектора внушал ему уверенность в абсолютной правильности своего выбора. Он даже размечтался, представляя, как во время сегодняшней встречи он преподнесет Галине Гавриловне свой подарок. Петр Брониславович вытащил красную коробочку, открыл ее, положил на парту перед собой и долго любовался игрой света на маленьком зеленом изумруде.
Интересно, а как отнесется к его подарку и предложению милая Галина? – думал Петр Брониславович. Вдруг она откажет ему по всем пунктам? Поэтому обязательно нужно со знающим человеком проконсультироваться! Обязательно! Со специалистом…
Помучив бедный седьмой «В» целых сорок минут, Петр Брониславович все-таки сжалился и по окончании лекции не стал настаивать на том, чтобы публика задавала вопросы.
Как стадо мамонтов, помчался седьмой «В» в коридор, едва Петр Брониславович дал команду расходиться. Лектору пришлось даже в сторону отскочить, чтобы ее не затоптали. Похихикивая по поводу всего, что они только что услышали, ученики ушли.
Но Петр Брониславович быстро встал из-за последней парты и, забыв о красной коробочке, подбежал к женщине-лектору с блокнотиком в руках. Ему обязательно нужно было задать ряд вопросов, чтобы не было у него неясностей в будущей семейной жизни.
– Я, конечно, понимаю, что лекция уже закончилась, – начал Петр Брониславович, – спасибо вам большое. Но…
– Что? – лектор даже немного испугалась.
– Мне нужно задать вам еще кардинально важный для меня вопрос, – раз эта тема сама не всплыла по ходу лекции, как мечталось Петру Брониславовичу, то надо было выяснить все сейчас.
– Ну, хорошо… – нерешительно произнесла женщина-лектор.
– Вернее, даже два, – пояснил Петр Брониславович. – Один из этих вопросов состоит из нескольких подвопросов.
– Задавайте, – лектор на всякий случай не стала убирать в сумку свои бумаги, чтобы заглянуть в них, если что.
– Вопрос первый, – серьезно проговорил Петр Брониславович, глядя в свой блокнотик. – Скажите, нужно ли жениться вообще?
– Ну… Конечно, нужно, – кивнула тетя-лектор.
Петр Брониславович оживился:
– Вы, как специалист, так считаете?
– Да, это веками проверено…
– Ух, хорошо, – Петр Брониславович вздохнул с явным облегчением. – Тогда второй вопрос. Как считает наука: на чьей территории лучше разбить, так сказать, плацдарм?
– Что? – вытаращила глаза тетя-лектор.
– Ну, я хотел сказать, семейный очаг? – Петр Брониславович чуть смутился.
Лектор почувствовала свое интеллектуальное превосходство и усмехнулась:
– Лучше в каком-нибудь жилом помещении, я думаю.
– Нет, это я знаю. – Петр Брониславович волновался и не заметил насмешки. – А вот в чьем?