Читать интересную книгу Кошмар во сне и наяву - Елена Арсеньева

– Что ж тут интересного? – Альбина вяло возила вилкой по тарелке. – Пришли… убили…

– Ты ничего не понимаешь! – Валерия махнула на нее тоненьким ломтиком батона. – Еще вспомнишь мои слова, я такие вещи безошибочно чую: сколь много нам открытий чудных готовит эта история, ты и вообразить не можешь! И кроме того – я ведь перед тобой в неоплатном долгу. Не забыла, надеюсь?

Альбина недоверчиво взглянула в отважные блестящие глаза – и ничего не смогла с собой поделать: начала хохотать вместе с Валерией.

Знакомством они были обязаны все той же страсти тети Гали спать на дежурствах. Тогда тетушка работала в терапии: самом спокойном отделении больницы. В терапии только-только появились так называемые коммерческие палаты: в них могли спокойно хворать пациенты, предпочитавшие это делать в одиночестве и имеющие возможность свое одиночество оплатить.

Среди платных пациентов однажды оказался мужчина лет сорока пяти с обострением язвенной болезни. Супруга несчастного язвенника все отделение извела голосом и повадками электропилы, «за свои деньги» требуя влажной уборки через каждый час, неусыпного внимания врача, сиделки у двери палаты и вообще неизвестно чего. Вдобавок порывалась остаться в палате на ночь и уже начала требовать себе кровать или хотя бы раскладушку. Однако дежурный врач поймал отчаянный взор больного, брошенный на ночной столик, где рядом с неочищенным яблоком лежал нож, и понял, что, если он уступит вздорной даме – быть беде. Поэтому любящая супруга после некоторых усилий была выдворена домой, взяв на прощание с персонала страшную клятву, что на ночь у постели больного останется сиделка.

– Конечно, о чем речь! – с энтузиазмом сказала тетя Галя врачу, однако, едва дождавшись его ухода, позвонила племяннице и с тем же энтузиазмом принялась готовить себе постель в процедурной, на клеенчатом топчане, где страдальцам днем делали уколы, ставили клизмы, брали кровь… Тетя Галя была профессионально не брезглива.

Альбина покорно пришла, переоделась и потащилась выполнить тети-Галин наказ и даже сунулась внутрь, однако больной глянул на нее с такой тоской, на таком взводе воскликнул рыдающим голосом:

– Дайте же мне хоть ночью покоя! – что Альбина сочла за благо выскочить в коридор и больше не показываться.

Альбина устроилась в кресле, которое стояло в темном и уютном закоулке коридора, и робко возмечтала о недолгом сне. Мечта уже начала сбываться, когда она услышала слабое дребезжанье, словно кто-то постукивал по стеклу.

«Ветер, наверное», – решила Альбина, сжимаясь в комок, чтобы согреться, и тут что-то резко звякнуло, а потом струя сквозняка пронеслась по коридору и коснулась ее голых колен, на которые никак не натягивался коротковатый халатик тети Гали.

Ветром открыло форточку в коридоре, догадалась Альбина и нехотя спустила ноги с кресла: не хватало ей только разбитого стекла!

В этом крыле палаты располагались только по одну сторону коридора, а другая была украшена громадными, от пола до потолка, окнами, которые в ветреную погоду и зимой становились сущим наказаниям. Из-за туч вынырнула луна, и Альбина невольно загляделась на нее, но тут же уловила краем глаза какое-то движение на больничной стене.

Припала к стеклу – да и ахнула, обнаружив что-то темное на пожарной лестнице как раз на уровне своего этажа, рядом с одним из окон.

Это был человек. Присмотревшись, Альбина различила очертания худощавой фигуры, затянутой в темный комбинезон. Держась одной рукой за перекладину лестницы, человек пытался забросить в форточку какое-то приспособление, но оно срывалось и царапало по стеклу. Этот скрежет и встревожил Альбину.

Она так и застыла, стиснув руки у горла. Что делать? Позвать на помощь? Но тетя Галя спит и не погладит по головке, если ее разбудить! Потревожить кого-то из больных? Но тогда ее присутствие станет явным… это опять же ударит по тете Гале.

Пока Альбина соображала, неизвестный совершил последнее отчаянное усилие – и поймал-таки створку окна.

«Сорвется же!» – чуть не вскрикнула Альбина… и зажала рот рукой, глуша еще один вопль – на сей раз изумленный.

Черная тень отнюдь не сорвалась, а с непостижимой ловкостью вползла в форточку и просочилась в коридор, нашумев лишь самую малость, когда, совершив немыслимый кульбит, приземлилась на четвереньки, как кошка.

Почти невидимая тень неслышно заскользила по коридору. Альбина перестала дышать, зажмурилась… и тень бесшумно миновала ее, оставив в воздухе слабый аромат.

Альбина открыла глаза и недоверчиво повела ноздрями.

Ничего себе! Сигареты с ментолом и французский «Climat» – любимые духи! Неужели это женщина?

Вытянула шею и успела увидеть, как открывается последняя по коридору дверь. Боже ты мой… Не зря так беспокоилась жена несчастного язвенника, а все считали ее вздорной дурой. Конечно, конечно – это какая-нибудь конкурирующая фирма наняла убийцу прикончить бедолагу!

Альбина понеслась по коридору. Она еще не знала, что собирается предпринять, однако подлетела к двери и припала к глазочку, мастерски процарапанному на закрашенном стекле.

Этой маленькой больничной хитрости ее научила тетя Галя. Оказывается, на всех дверях были сделаны такие самодельные глазки, и медперсонал осуществлял за больными негласный надзор. Однако Альбина могла бы спорить, что ни тете Гале, ни кому бы то ни было не доводилось видеть ничего подобного тому, что открылось в свете ночника ее испуганному взору!..

Вот черная фигура вскинула руку к голове и потянула капюшон. Альбина едва не вскрикнула, когда на плечи незнакомца обрушился водопад темно мерцающих кудрей! А потом темный комбинезон соскользнул на пол, будто лягушачья кожа, и Альбина обнаружила, что под ним скрывалась совершенно голая женщина.

Небрежным движением скинув башмаки, она ринулась вперед и оказалась сидящей верхом на несчастном язвеннике, который с готовностью откинул одеяло. И он тоже был голым!

Альбина отпрянула от двери, зажмурилась, но перед глазами так и плясала кровать под тяжестью сплетенных, счастливо стонущих тел.

– Боже мой, боже мой… – бестолково шептала она не то всхлипывая, не то смеясь. – Любовь… любовь?

Ее не держали ноги. Кое-как добрела до кресла и плюхнулась в него, унимая внутреннюю дрожь и со странным умилением прислушиваясь к ритмичному скрипу кровати, доносившемуся из-за двери.

Послышались чьи-то шаги, и Альбина воинственно вскинулась, полная необъяснимой решимости преградить дорогу, никому не позволить помешать действу, которое почему-то растрогало ее до глубины души.

То, что она увидела, показалось пугающим и прекрасным. Несомненно, это было самым потрясающим впечатлением ее жизни! И наконец-то отвратительная сцена в машине, которая, будто черная тень, наползала на все мысли о любви (Альбина даже дамских романов не читала!), вдруг съежилась до микроскопических размеров, почти исчезнув из памяти.

Шум утих. Альбина расслабилась в кресле. Ах, как это было восхитительно… под покровом ночи, рискуя жизнью… тайно, будто эротическое сновидение…

Она блаженно вздохнула – и неожиданно для самой себя уснула мертвым сном.

Разбудила ее боль в скрюченном теле и голоса вдали.

Громыхали ведра. Идут санитарки. Проспала! Надо скорее будить тетю Галю и бежать.

Вскинулась, с трудом ступая затекшими ногами, и вдруг вспомнила ночные приключения. Припала к двери той палаты.

Она была абсолютно уверена, что ночная гостья исчезла так же таинственно, как и появилась, и сначала не поверила глазам, увидав ворох темно-рыжих кудрей на подушке. Любовники спали! Они забыли обо всем на свете, сейчас их обнаружат! Что будет сейчас, что устроит мужу «электродрель» – ведь такое происшествие не сохранить в тайне!..

Альбина ворвалась в палату и тряхнула крепко спящую женщину за худое, смуглое плечо.

Та вскинулась – и огромные черные глаза стали еще больше при виде Альбины.

Она приложила палец к губам:

– Уходите скорее! Сюда идут!

Рыжая соображала и действовала мгновенно. Перед Альбиной мелькнуло поджарое веснушчатое тело – и незнакомка вскочила в свой комбинезон с тем же проворством, с каким освобождалась от него. Причем каждое ее движение было бесшумным, так что любовник только улыбнулся во сне, не заметив, что остался один.

Альбина высунулась в коридор и махнула рукой – путь свободен!

Побежали мимо дверей, причем Альбине казалось, что она ужасно топает, а рыжая неслась невесомо, как ведьма.

На ходу выхватив из кармана ключ, Альбина постаралась отпереть дверь на запасную лестницу, но ничего не получилось.

– Секунду, – хрипловато шепнула рыжая и взяла у нее ключ.

Дверь открылась мгновенно.

Рыжая мельком усмехнулась в ответ на изумленный Альбинин взгляд и протянула ей ключ.

– Нет, нет, – замотала головой та. – Вам еще внизу надо пройти. Оставьте ключ в дверях, я потом заберу. И скорее, скорее же! – бормотала, тиская руки в непонятном волнении.