Президентом Берг-Коллегии был назначен генерал-майор артиллерии Антон Федорович Томилов, который был хорошо знаком с горным делом и служил некоторое время на Уральских заводах. Что касается Шемберга, у него отобрали рудники и заводы, затем он был арестован, лишен чинов и орденов, выплатил в казну 200 тысяч рублей, после чего в 1745 г. был освобожден и отпущен за границу.
В 1756 г. главным судьей Монетной Канцелярии И. А. Шлаттером была подана в Сенат записка «О лучшем устройстве Нерчинских и других сереброплавильных заводов, за исключением Колывано-Воскресенских, а также находящихся близ Екатеринбурга, и на Воицком руднике, на Севере России, золотых промыслов». На основании этой записки упомянутые заводы и рудники были изъяты из управления Берг-Коллегии и подчинены особой экспедиции под начальством Шлаттера.
А. Ф. Томилов состоял президентом Берг-Коллегии до 1753 г. С 1753 г. его сменил на этом посту генерал-майор Опочинин, а в 1760 г. президентом был назначен действительный статский советник Иван Андреевич Шлаттер, судья Монетной Канцелярии.
И. А. Шлаттер родился в Берлине в 1708 г., а в 1719 г. приехал в Петербург с отцом, который был вызван в Россию Петром I и определен в Берг-Коллегию асессором. Молодой Шлаттер в 1722 г. поступил на службу пробирным мастером при Берг-Коллегии, а в 1726 г. служил при Монетной Канцелярии. В 1927 г. по поручению выезжал осматривать признаки медных руд, «и в это время он научил искусству приготавливать в России желтую медь».
Когда были открыты серные руды на Алтае, то, по поручению императрицы, Шлаттер устроил в Петербурге особую лабораторию, в которой производилась плавка серебра, и почти в течение двадцати лет под наблюдением Шлаттера здесь отливалось Колыванское золотистое серебро. В 1753 г. Шлаттер был назначен главным судьей Монетной Канцелярии. Им написано и переведено несколько сочинений по «горному заводскому, пробирному и монетному делу».
Хотя Шлаттер был назначен президентом Берг-Коллегии, но одновременно остался главным судьей Монетной Канцелярии, заведующим Экспедицией по Нерчинским заводам, «наблюдающим» за разделением алтайского золотистого серебра и изготовлением золотых и серебряных изделий в Кабинете Ее Величества и банковским контролером. Позднее он смог несколько разгрузить себя, добившись перевода Берг-Коллегии в Петербург, где жил сам, при этом руководство Нерчинскими заводами было передано от Экспедиции также Берг-Коллегии.
В конце царствования Елизаветы Петровны опять возник вопрос о передаче казенных заводов частным лицам, причем на этот раз были отданы почти все казенные заводы и рудники и преимущественно вельможам, например, графам Шувалову, Чернышеву, Воронцову и пр. Утверждается, что большею частью заводы были отданы «не за те суммы, которые они стоили казне, а с уступкой. Знатные лица, бывшие в силе при дворе, получившие заводы, мало думали о серьезных промышленных занятиях, а главнейше стремились упрочить за собой даром обширные земли и тысячи крестьян. Таким образом, оба опыта передачи казенных заводов в частные руки были неудачны, но надо заметить, что благодаря тому поощрению, которое оказывало правительство лицам, желающим заняться горным делом, последнее сделало значительный успех, и на Урале, с 1754 г. по 1763 г. было выстроено 42 частных завода».
Вскоре по вступлении на престол Екатерины II (в 1763 г.) Гороблагодатские и Камские заводы были отобраны за долги у графа Шувалова, а затем и другие заводы, переданные в царствование Елизаветы Петровны знатным вельможам (Воронцовские, Чернышевские, Ягужинские и др.), перешли в казну.
Екатерина II в связи с этим в своих записках отмечала в частности: «Весь вред сей произошел от самовластной раздачи Сенатом заводов сих с приписными к оным крестьянам. Щедрость Сената тогда доходила до того, что медного банка 3-х миллионный капитал почти весь роздан заводчикам, которые, умножая заводских крестьян работами, платили им либо беспорядочно, либо вовсе ничего, проматывая взятые из казны деньги в столице».
Пытаясь исправить притеснения крестьян на горных заводах и предотвращать связанные с этим волнения, Екатерина II утвердила следующие изменения при проведении горных работ:
– определены перечни обязательных работ (что исключало бы возможность использования на любых работах);
– вдвое увеличена плата рабочих;
– возложена ответственность на заводчиков за избыточное отягощение рабочих;
– подтвержден указ Петра I о запрещении приписывать деревни к заводам и фабрикам.
В 1767 г. И. А. Шлаттер оставил службу по болезни, президентом Берг-Коллегии был назначен граф Аполлон Эпафродитович Мусин-Пушкин, который после военной службы с 1757 г. занимал последовательно места прокурора, члена присутствия в канцелярии Правления горных заводов Екатеринбурга и вице-президента Берг-Коллегии.
Граф Мусин-Пушкин скончался в 1771 г., а вместо него президентом Берг-Коллегии был назначен обер-прокурор Сената Михаил Федорович Соймонов.
М. Ф. Соймонов начал службу в артиллерийской школе, затем отправился в Сибирь, где его отец, Ф. И. Соймонов, известный деятель со времен Петра I, был губернатором. Вначале М. Ф. Соймонов занимался размежеванием земель и имел возможность ознакомиться с горным делом, «которым заинтересовался и полюбил». В 1761 г. был произведен в полковники и отправлен на Нерчинские заводы «для размножения оного», а затем назначен в помощники к отцу, «которому повелено было присутствовать в Московской Сенатской Конторе с поручением всех дел, до Сибири касающихся».
В 1771 г. М. Ф. Соймонов назначается президентом Берг-Коллегии и с этого времени принимает участие в высшей горной администрации, с небольшими перерывами, до начала царствования Александра I.
Соймонов играл одну из ключевых ролей и в основании в Петербурге в 1773 г. Горного училища, впоследствии превращенного в Горный институт императрицы Екатерины II. Этот институт за годы своего существования «…доставил обществу несколько поколений сведущих и полезных тружеников, знаниями и трудами которых двигались и обогащались горные науки, развивалось и совершенствовалось русское горное дело».
В указе по случаю основания Горного училища было сказано: «По представлению Берг-Коллегии и Учиненному тайным советником, сенатором и кавалером Соймоновым плану учреждается Горное училище под ведением Главного Берг-Коллегии командира (Соймонова)».
Известна тех дней собственноручная записка Екатерины II князю А. Вяземскому: «Пожалуй скажи Соймонову спасибо за его разумный и попечением, знаниями и радением исполненный план, которым я довольна».
Вскоре после издания в 1775 г. «Учреждения для управления Всероссийской империи» горные заводы были подчинены Казенным Палатам.
Екатерина II придавала большое значение «Учреждению о губерниях» и гордилась им. В своем письме к Вольтеру в 1775 г. она говорит: «Я только что дала моей Империи “Учреждение о губерниях”, которое содержит в себе 215 печатных страниц… Это плод пятимесячной работы, исполненной мною одной».
Согласно этой реформе управления в высочайше утвержденном «Наставлении для производства дел в Казенных Палатах» о должности «Третьей Экспедиции советника для горных дел» было сказано: «3-й экспедиции (Казенной Палаты) поручаются все заводы, как казенные, так и партикулярные…, какого бы рода они не были».
В обязанность 3-й (по Горному ведомству) Экспедиции вменялось:
– «чтоб доходы в казну исправно шли»;
– учет и контроль производимого на заводах;
– «если заводы не с той силою производятся», предлагать меры, какие должны быть приняты;
– представлять Казенной Палате новые прииски «для освещения и рудоискателей приохочивать»;
– «иметь в своем надзирании сумму капитальную казенных заводов» и следить за расходами сообразно назначенным статьям затрат и вести учет.
Кроме казенных заводов, отчету Экспедиции подлежали, таким образом, и все частные заводы и промыслы, за исключением Колыванских заводов, находившихся в ведении Кабинета Ее Императорского Величества (ЕИВ).
Внутри 3-й Экспедиции решения принимал управляющий, и лишь если считал нужным, ставил вопрос на обсуждение Экспедиции или представлял главному управляющему всеми экспедициями Казенной Палаты.
Внутри губернии управление всеми чинами и делами в Казенной Палате по новому порядку возлагалось на вице-губернатора.
В свою очередь, Казенные Палаты губерний были подведомственны учрежденной при Сенате Экспедиции о Государственных доходах с выделением в ней особой Экспедиции для Горных дел. В обязанности последней было наблюдать:
«1) все ли заводы действуют надлежащим образом;
2) сполна ли поступают доходы, согласно установленному порядку;
3) если не сполна, то по каким причинам, и как это исправить;