— Это одна из лучших книг всех времен и народов. «Тысяча и одна ночь». Арабские сказки, которыми царица Шехерезада ублажала ужасного султана, чтобы он не казнил ее и остальных своих жен в придачу. А он пообещал это сделать, как только сказки Шехерезады ему наскучат. Так вот, прочитайте этот шедевр по-быстрому и скажите, что думаете.
— По-быстрому? — возмутился Джон. — Да тут больше тысячи страниц. Точнее, тысяча и одна. Я такую книжищу разве что за год одолею. А может, и за два.
Филиппа тем временем положила свой том на ладонь левой руки и пыталась прикинуть, сколько он весит. Читать она, в отличие от Джона, любила, но даже ее, имевшую за плечами опыт чтения такой книги, как «Оливер Твист» Чарльза Диккенса, дядюшкино задание привело в совершенное уныние.
— Весит не меньше пяти фунтов, — сказала она. — Если заснешь с такой книгой в руках и она придавит тебя сверху — мало не покажется.
— Тем не менее я уверен, что вы ее прочитаете, — не терпящим возражений тоном заявил Нимрод. — А теперь пойдемте, я покажу вам ваши комнаты.
Как оказалось, их разместили в старой башне, в двух семиугольных спальнях, разделенных шикарной ванной комнатой в стиле «ар деко». Все поверхности в ней были сделаны из полированного оникса, а бронзовые ручки нестерпимо сияли.
— Вам здесь будет очень уютно, — заверил Нимрод — Отдыхайте. А вздумаете погулять по дому, помните об одном: он очень стар. Особенно эта часть здания. Мы, знаете ли, в старушке Англии живем, а не в вашей новомодной Америке. И у нас тут свои привычки, которые вас, возможно, удивят… — Он покачал головой. — Что бы ни случилось, постарайтесь не тревожиться. Этот дом, в сущности, безобидное создание.
Джон и Филиппа изобразили храбрые улыбки, но скрыть обуявшую их тревогу было очень трудно, так что дядюшкины слова имели ровно обратный эффект.
— Чтобы вы чувствовали себя совсем как дома, я даже купил для вас телевизор, — проговорил он, открывая дверь в примыкавшую к спальням маленькую гостиную, с диваном и телевизором, который он тут же включил с помощью пульта. — Будете тут сами, без меня отдыхать. Сам я телевизор не смотрю. У меня его и нет. Но говорят, нынешние дети без него и дня прожить не могут.
— Эй, гляди-ка! — Джон даже подпрыгнул. На экране были Отис и Мелоди Барстул из городка Паукипси, что под Нью-Йорком. — Скорей включи звук! Нам обязательно надо это посмотреть!
— Ничего себе! — удивился Нимрод. — Какое пагубное, неодолимое пристрастие! Как тянет вас к этому ящику!
— Показывают мужа с женой, которые сидели рядом с нами в самолете. А потом они вроде как исчезли. Прямо во время полета.
— Неужели?! — По лицу Нимрода скользнула легкая улыбка, и он уселся рядом с детьми перед телевизором. — Звучит интригующе. Страсть как люблю тайны.
— …Тщательный осмотр самолета в воздухе и по прибытии в аэропорт Хитроу оказался безрезультатным, — говорил меж тем комментатор Би-би-си. — И в Лондоне, и в Нью-Йорке за поиск пожилой пары — а супругам под семьдесят — взялась полиция. Все были крайне обеспокоены их судьбой. Однако уже утром Барстулы, целые и невредимые, оказались дома, в Паукипси. Дать членораздельное объяснение своему таинственному исчезновению они не могут. Многочисленные свидетели утверждают, что видели, как Барстулы садились в «Боинг-747» компании «Британские авиалинии», и даже говорили с ними во время полета…
— Говорите, они сидели рядом? — спросил Нимрод.
— Да, — подтвердила Филиппа.
— …Мы тогда как раз поели, — рассказывал корреспонденту Отис Барстул. — Я взял мясо, а жена попросила курицу. Алкоголь никто из нас не употребляет. Я собрался было почитать, но тут мы как раз попали в зону турбулентности. До этого нам с женой не так уж много доводилось летать, и, положа руку на сердце, мы сильно струхнули.
Нимрод засмеялся.
— Струхнули, — повторил он, в точности передразнив выговор Отиса.
— Мы стали молиться, ну и попросили, вот бы, мол, дома оказаться… И не успел я оглянуться, а мы уже сидим дома на диване. Вот здесь, в гостиной, словно никуда и не уезжали. Некоторое время мы так посидели, все пытались понять, что произошло, и в конце концов пришли к заключению, что с нами приключилось что-то вроде помрачения рассудка, а может, и вовсе все привиделось. Но тут в дверь позвонил шериф и… Впрочем, остальное вы и так знаете. Я слышал, что авиакомпании часто теряют вещи, но чтоб самих пассажиров? Кстати, багаж наш они не потеряли. Он благополучно долетел до Лондона.
— Так вы думаете, что ваша молитва была услышана? — спросил корреспондент.
— Я искренне в это верю, и это единственно возможное объяснение, — кивнула Мелоди Барстул.
— Вы собираетесь предпринять какие-нибудь юридические действия против авиакомпании? — поинтересовался репортер.
— Мы уже говорили с юристом. Но он сказал: раз мы оба считаем, что происшедшее — результат нашей собственной молитвы, шансов на выигрыш дела практически нет. Видимо, авиакомпания не несет юридической ответственности, когда идет речь о подобных ситуациях. О Промысле Божьем.
Нимрод наклонился к Джону. В глазах его блестели хитрые искорки.
— Скажите-ка, молодой человек, — спросил он с притворной строгостью, — ваша сестра всегда так импульсивна? Так простодушна и безыскусна в своем сочувствии ближнему?
— Она… да… вообще-то ее иногда заносит — Джон смутился, не вполне понимая дядюшкин витиеватый стиль.
— Этот человек… Он ведь говорил с тобой, Филиппа? — улыбнулся Нимрод. — Что же он такое сказал, что ты отправила его обратно домой? — тут он расхохотался во весь голос, так что задрожали все семь стен. — Пожалуй, в разговорах с тобой надо быть очень осмотрительным, а то мне как-то не хочется повторить подвиг Барстулов.
Филиппа вежливо улыбнулась, напряженно пытаясь понять дядину шутку.
— Смейся, конечно, если нравится. Только над чем? Они и вправду очень милые старички, и я очень рада, что они целы и невредимы.
— А может, они отравились самолетной едой? — предположил Джон. — Мне эта курица сразу не понравилась.
— Это потому, что ты объелся! — заявила Филиппа. — Еще бы, и мясо съел, и курицу.
— Кстати, о пище, — опомнился Нимрод. — Есть хотите?
— Умираю от голода, — признался Джон.
— Вот и отлично. Сейчас я сооружу для вас огромный английский завтрак В сущности, он очень похож на американский, но у него есть три национальные особенности. Яичница выкладывается на восточную, а не на западную сторону тарелки; бекон по вкусу напоминает мясо, а не куски сухой кожи, содранные с подошвы усталого рикши, а помидоры называются помидорами, а не томатами. В противном случае это уже не английский завтрак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});