Когда она подъехала к Джиму, тот слегка повернул голову назад и взглянул на нее.
— Иди в конце колонны, — коротко приказал он. — И там оставайся, не выезжай вперед. Если телята отстанут, их подгонит Саймон.
— Джим…
— Да?
— Простите, если я…
— Больше так никогда не делай. Если бы это сделал кто-то из конюхов, я уволил бы его в два счета без всяких разбирательств. До встречи.
Он развернул лошадь и поскакал обратно по тропинке. Джерри смотрела ему вслед. Вот так Джим Конрад всегда добивался своего. Делай, как тебе сказано, — или будешь уволен! Но почему тогда сразу столько человек охотно приехали наниматься к нему на работу? Может быть, они еще не знают, что он за человек и как обращается со своими подчиненными?
Но тут Джерри заблуждалась, и это выяснилось очень скоро — в тот же вечер на стоянке, когда они разожгли костер и готовили ужин. Все ковбои из новой команды хорошо знали Джима Конрада. Они либо работали на него раньше, либо слышали о нем от своих товарищей.
Джерри вдруг испугалась при мысли, что могут подумать о ней все эти люди… или, по крайней мере, что думает о ней теперь Джим. Трудно было объяснить им, как соскучилась она по настоящему делу, как долго ее ранчо было в запустении, как угнетало ее это последние полтора года. И когда она увидела, что ранчо начало снова оживать, наполняться людьми, ее охватил приступ безудержного, освобождающего восторга.
Единственным утешением для Джерри оказался Саймон.
— Я разверну твой спальный мешок, Джерри, — вызвался он. — Давай будем спать рядом около этого поваленного дерева. Когда поднимается ночной ветер, он будет сдувать на нас дым костра, и нас не сожрут заживо комары.
— Хорошо, Саймон. Дай мне свою жестяную миску, я принесу тебе еду. Порцию побольше, да?
— Послушай, Джерри, — устало ответил Саймон. — Ты думаешь только о еде, да? Больше тебе нечем заняться? Что плохого в том, что я худой? Меньше нагрузки на мои кривые ноги, они у меня и так устают.
Ноги у Саймона пока не были кривые, но если он будет проводить столько времени в седле, то годам к двадцати ноги у него выгнутся колесом, как у всех ковбоев. Впрочем, им так было даже удобнее.
Еще до их возвращения Билл Седдон разбил лагерь и приготовил все для стоянки, после чего уехал вместе со своими помощниками-аборигенами чинить насос на третьей станции. Ближе к вечеру он вернулся, узнал все новости, случившиеся за день, и проверил, есть все ли необходимое.
Джерри спустилась вниз к берегу небольшого ручейка, возле которого они раскинули лагерь. Саймон, как оказалось, прихватил с собой леску для рыбной ловли и уже вытаскивал рыбу.
— Билл, — задумчиво начала Джерри. — А почему Джим решил вести скот в лощину? Не понимаю, почему он не хочет использовать обычные пастбища, там и загоны целы. Изгороди еще стоят, да?
Билл покачал головой:
— Не волнуйся об этом, Джерри. Он знает, что делает, ручаюсь тебе. Больше тебе скажу — я еще не видел, чтобы кто-то так быстро все устроил: и людей собрал, и скотину выгнал из зарослей. Он хорошую скотину от плохой может отличить на глаз за версту.
— Хорошо, но зачем идти в лощину? Там мало воды для водопоя — только небольшой сточный пруд в центре, куда стекает ручей. Но он пересохнет через несколько дней, если такая жара продержится.
— Наверное, он до этого времени думает перегнать скот в другое место. Знаешь, от него не так просто чего-то добиться, не такой это человек. Он просто не отвечает, когда не хочет, и все.
— Там есть еще с другой стороны лощины ровная площадка для скота, — сказала Джерри с сомнением. Она подумала и прибавила хмурясь: — И потом, Билл… мы ведь не знаем никого из этих новых конюхов, правда?
— Это верно, но думаю, я могу отличить мошенника от честного человека. И надо сказать, у этих парней в сердце нет никакого коварства. Они простые рабочие, ковбои, которые честно трудятся и получают за это деньги. Не беспокойся об этом, мисс Джерри. На твоем месте я бы им доверял. И Джиму Конраду тоже. Он знает свое дело. Нам с ним повезло.
Джерри посмотрела на Билла:
— Он тебе нравится, да, Билл?
— Да, мне нравится, когда человек умеет работать так, как он. И всегда точно знает, что надо делать. Еще мне нравится, когда человек смотрит тебе прямо в глаза и не прячет ничего за спиной. И потом, твоя мама, кажется, его знает. Или папа знал и ей рассказывал — я точно не понял. Но дело не в этом, поверь мне — он человек порядочный и знает свое дело, как никто другой.
— Да, правда, я этого не могу отрицать. Просто все как-то странно получается. Он приехал, начал всем распоряжаться, прошло всего несколько дней, а он уже ведет себя здесь как хозяин. Как будто ранчо принадлежит ему. — Она грустно усмехнулась. — А ты знаешь, что он записал меня вместе с рабочими в список для выплаты зарплаты? Да, так и написал — «Д. Мередит, расценки сезонные». Так что я уже не мисс Джеральдина Мередит, потомственная владелица «Янду».
Билл расхохотался:
— Он просто хочет, чтобы у тебя были деньги на карманные расходы, вот и все, мисс Джерри. Иди поешь и ложись спать, ни о чем не волнуйся. Нам всем надо хорошенько выспаться, а утром ты посмотришь на все по-другому. Вот увидишь, как он умеет обращаться со своими ковбоями, да и со скотиной. А мне пора везти нашего командира домой, в усадьбу, так что я лучше пойду, а то он меня загрызет.
И ковбой пошел обратно, в лагерь, где Джим Конрад объяснял, что каждый должен будет делать завтра с утра. Через несколько минут Джерри увидела, как он уезжает на грузовике, за рулем сидел Билл. Ей, Джерри, он не дал на завтра никакого конкретного задания и даже не попрощался перед отъездом.
Все это происходило перед ужином. Саймон единственный отреагировал на отъезд Джима.
— Знаешь, иногда дядя меня просто достает, — томно сообщил он Джерри. — Надо же — поехал обратно в усадьбу, чтобы Лулу, видите ли, не было страшно одной!
— Но он правильно делает, — с упреком заметила ему Джерри. — Ведь Лулу же осталась там совсем одна.
— Да в любом доме от залива до озера Эйри женщины остаются дома одни, и ничего. Нет, тут дело в другом. Мне кажется, ему просто приглянулась Лулу. Она так наряжается…
— Саймон, — сказала Джерри так резко, как только могла. — Мне кажется, ты его ревнуешь.
— А ты что, разве не ревнуешь?
Джерри с возмущением посмотрела на нахального мальчишку:
— Кого к кому? И с какой стати?
— Ну… не знаю. Но все эти ее наряды, непонятно, чего она так расфуфыривается. И еще знаешь что? Мне ужасно нравится, когда дядя улыбается, а это так редко бывает. Только когда он разговаривает с Лулу. Жалко.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});