Чкалов познакомился с первым авиационным научно-исследовательским учреждением, знаменитым Центральным аэрогидродинамическим институтом (ЦАГИ), созданным в 1918 году декретом В. И. Ленина по предложению Н. Е. Жуковского, и был поражен его грандиозностью.
В 1931 году ЦАГИ, руководимый после смерти Жуковского академиком С. А. Чаплыгиным, имел величайшую в мире аэродинамическую трубу, представлявшую собой канал восьмигранного сечения длиной почти 50 метров, с сечением в поперечнике от 3 до 6 метров и огромный экспериментальный бассейн длиной 200 метров.
В ЦАГИ Чкалов узнал о выдающихся русских ученых и авиационных конструкторах, которые работали в нем с момента его образования, особенно о В. П. Ветчинкине, Б. С. Стечкине, Г. М. Мусинянце, К. А. Ушакове, Н. С. Некрасове, А. Н. Туполеве, А. А. Архангельском.
Валерий Павлович услышал лекцию первого в мире создателя научно обоснованной теории штопора — военного авиационного инженера В. С. Пышнова.
Ценность этой работы была особенно понятна Чкалову, отлично знавшему, что штопор — явление сложное и очень опасное, из-за которого в авиации до сих пор происходило наибольшее число катастроф.
За короткое время Валерий Павлович освоил большинство самолетов, находившихся в НИИ ВВС. «У-2», «Р-5» конструкции Н. Н. Поликарпова, «ББ-1», «Р-3», «Р-6», «И-4», «ТБ-1», «ТБ-3» конструкции А. Н. Туполева, «ТШ-1» и «ТШ-2» — Центрального конструкторского бюро, «И-5» конструкции Д. П. Григоровича и Н. Н. Поликарпова, итальянский самолет «ЧР», немецкий истребитель «хейнкель» («И-6») — вот неполный перечень машин, которые новичку пришлось опробовать в 1931 году в воздухе, выполняя полетные задания на испытания самолетов, моторов, вооружения и приборов.
В процессе испытательных работ летчик имел дело не только со своими ведущими инженерами, начальниками отделов и лабораторий института и конструкторами самолетов, но и с творцами двигателей, пушек и пулеметов, пилотажных и навигационных приборов.
Он познакомился с создателями двигателей: А. Д. Швецовым, В. Я. Климовым, А. А. Микулиным, В. А. Добрыниным, А. А. Бессоновым; с оружейниками: В. А. Дегтяревым, Л. В. Курчевским, Б. Г. Шпитальным; навигаторами: Б. В. Стерлиговым, Г. С. Френкелем, Н. А. Карбанским, И. Т. Спириным, С. А. Данилиным, Л. П. Сергеевым.
Испытатели бомб и их волевой командир
Летом Чкалов получил задание вылететь на самолете «ТБ-1» в Крым для испытаний новых авиационных бомб.
Кроме экипажа, командир воздушного корабля забрал с собой вооруженцев, возглавляемых опытным ведущим инженером.
Добрались до назначенного пункта базирования в тот же день. Ввиду опасности испытаний для полетов избрали ровный участок степи, куда заранее подвезли опытные бомбы и снарядили их.
На следующее утро назначили полеты на бомбометание. Утреннее солнце уже изрядно разгорячилось, когда около двухмоторного бомбовоза послышался немного ленивый, по-нижегородски окающий голос:
— Скорее вы, смертоносцы!
— Сейчас заканчиваем, товарищ Чкалов, — ответил молодой оружейник, поворачивая хвостовую часть огромной бомбы, только что подвешенной на замок бомбодержателя.
Чкалов стоял под крылом двухмоторного бомбардировщика, то вглядываясь в степь, распластавшуюся до самого горизонта, то посматривая на бомбу, похожую на щуку, высоко вздернутую рукой умелого рыболова.
Вскоре ведущий инженер по вооружению доложил, что все готово, и командир корабля, подав команду построения, приказал:
— Заводи моторы! Да в оба смотрите — бомбить только в пятачок!
Чкалов сел на левое сиденье, бортмеханик и оружейник расположились в задних отсеках. Ведущий инженер-вооруженец последним пролез в переднюю кабину штурмана-бомбардира. Когда он показался на глаза командиру самолета, Валерий Павлович спросил:
— Ты скажи, не взорвутся твои игрушки под самолетом на взлете?
— Не думаю! Не должны, товарищ командир корабля, — уклончиво ответил инженер-бомбардир.
— Прямо говори — а черт их знает, для того, мол, и летим, чтобы испытать.
Вооруженец, промолчав, скрылся за дверью в своей рубке. Механик доложил о готовности к взлету. Чкалов осторожно дал газ обоим моторам. Перегруженный взрывчатыми материалами, самолет постепенно разбегался но степи, оставляя после себя стену пыли.
Все шло хорошо, если не считать зверского «рему»[5] кидающего многотонную машину, как игрушку, то вверх, то осаживающего ее вниз.
Показалось море. Валерий свернул вправо, и самолет полетел вдоль берега, точно в масле, не шелохнувшись. Затем маршрут снова уходил от моря в глубину суши, и снова машину стало швырять.
Появились леса, зеленеющие пашни, фруктовые сады и беленькие деревни и поселки.
И вдруг резкий удар слева. Самолет рвануло в сторону. У Чкалова мелькнуло в голове: «Неужели сорвалась бомба?» Он выправил силой своих стальных мускулов самолет и тут же заметил тряску слева. А через несколько секунд он выключил левый мотор. Вскоре механик доложил, что на левом двигателе, очевидно, лопнул шатун.
На одном моторе, перегруженный бомбами и горючим, «ТБ-1» шел на предельно малой скорости с небольшим снижением. Лицо Чкалова было спокойно, хотя глаза быстро оглядывали землю. Крутые и глубокие овраги не позволяли отыскать годный клочок для посадки неисправного самолета. Это особенно остро ощутил инженер-бомбардир, испытатель вооружения. Он ясно представил себе вынужденную посадку в овраг и даже вздрогнул, когда вообразил взрыв нескольких сот килограммов бомб, висевших под фюзеляжем машины. Бомбардир немедля открыл люк бомбового отсека и уже приготовился освободиться от опасного груза, как вдруг услышал стук по дюралевой обшивке корабля. Оглянулся назад и сразу увидел в стеклянном пролете дверей штурманской кабины здоровенный кулак командира.
Чкалов сразу же, по поведению самолета узнал о поспешных приготовлениях вооруженца в передней кабине, и его лицо сделалось настолько мрачным и злым, что бомбардир даже побледнел, когда предстал перед суровым командиром корабля.
— Зачем открыл бомболюк?! — во всю мочь закричал Чкалов.
— Освободиться от бомб… Иначе при вынужденной посадке взлетим на воздух… — волнуясь, ответил пожилой человек, затянутый в кожаное пальто.
— Дурак! Ты же в деревню мог залепить!
Чкалов на секунду отвернулся, чтобы взглянуть, как летит самолет, затем отстегнул кобуру, достал пистолет и положил на колени.
— Ложись, и ни с места, пока не сядем, — добавил уже спокойно Чкалов.
Бомбардир улегся в проходе между сиденьями левого и правого летчиков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});