— Злодеи, которые выглядят как злодеи, бывают только в сказках, — наставительно сказала Зара.
А Фальк тут же спросил:
— А что стало с бестиями? Ну с теми, другими, в других городах. Они сбежали?
— Мы их убили, — ответила Джэйл, и снова Фальк почувствовал, что слова причиняют серафиме боль. — Мы убили их всех.
И она сокрушенно покачала головой, словно и хотела бы забыть это, да не могла.
— А кто эти «мы»? — поинтересовалась Зара. — Кому ты служишь? Кто стоит за твоей спиной?
— За моей спиной стоят древние боги, — ответила Джэйл. — И я служу королю — так же, как и мои сестры, серафимы. Как я уже сказала Годрику, наш король — человек мудрый и дальновидный. Он встревожился, услышав об убийствах. И мы отправились в путь по его приказу. Он хочет, чтобы мы узнали все подробности о происшедшем, не вызывая беспокойства у жителей королевства. Король слишком долго боролся за стабильность государства, чтобы потерять все в одночасье.
— Я поняла. — Зара кивнула. — Но почему тогда ты явилась в Мурбрук одна? Где твои сестры? Почему они не помогли и не поддержали тебя?
— У меня есть поддержка, — улыбнулась Джэйл. — У меня есть вы. — Затем ее лицо вновь погрустнело, и она сказала: — Мир изменился. Это коснулось и нас. В прежние времена мы, серафимы, были бессмертны и неуязвимы. Но после войны богов в живых остались едва ли две дюжины моих сестер. Позже многие из них отдали жизнь в борьбе со злом. — Она сказала это, стараясь не смотреть на Зару. — А после войны с бестиями наши ряды опять поредели. Теперь нас можно пересчитать по пальцам одной руки, а этого слишком мало для Анкарии. Больше мы не можем действовать сообща, прикрывая спины друг другу. Я отправилась в Мурбрук, мои сестры — в другие места.
Зара решила сменить тему.
— Но почему никто не поднял тревогу? — спросила она. — Я имею в виду, что столько людей были умерщвлены таким зверским способом, но об этом почти ничего не известно?
— А ты слышала что-нибудь об убийствах в Мурбруке, пока не повстречала Яна? — ответила вопросом на вопрос Джэйл. — Мурбрук лежит в стороне от больших дорог и городов, там почти не бывает чужеземцев. Другие убийства тоже происходили в отдаленных местах, поэтому служителям Саккары удавалось скрываться от наших глаз. На самом деле нам повезло, что мы узнали обо всем достаточно рано и сейчас еще не поздно что-то предпринять. Когда мы будем в точности знать, что происходит здесь, в Штернентале, мы снова обратимся к Годрику, расскажем ему правду и попросим о помощи. Но до тех пор мы будем действовать одни…
Тем временем Брутус поставил на стол два больших котелка, от которых шел ароматный пар.
— Ятнопетита! — сказал он, расставляя тарелки на столе.
Затем снова ушел, вернулся и поставил перед Тором большую миску с сырым мясом.
— Рошабака! — пробормотал он, глядя, как Тор обнюхивает миску. — Дадярошебаки!
Тор заурчал от удовольствия и принялся за еду. Брутус принес всем еще по кружке эля. Путешественники заглянули в котелки. В одном из них плавали в соусе огромные куски тушеного мяса. В другом были жареные овощи с грибами.
Фальк схватил ложку, навалил целую гору себе на тарелку, и его челюсти задвигались с не меньшей скоростью, чем челюсти Тора. Остальные также принялись за дело, и очень скоро тарелки опустели. На вкус еда была ничуть не хуже, чем казалась с виду. Фальк выскреб со дна тарелки остатки, облизал ложку и откинулся на стуле.
— Во имя всех богов, — вздохнул он, — наконец-то я сыт.
Он отхлебнул эля и довольно рыгнул.
— Еще немного, и я съел бы всех ваших злодеев вместе с их сапогами.
— Жаль, что мы этого не дождались, — улыбнулась Джэйл, открывая висевший на поясе кошелек и выкладывая на стол несколько монет — плату за еду, эль и овес для лошадей. — Ну вот, теперь мы готовы встретиться с Илиамом Цаком. Хорошо бы найти кого-то, кто объяснил бы нам, где его башня. — Она быстро глянула на стоявшего за стойкой Брутуса и добавила: — Объяснил членораздельно.
Все же ей пришлось удовольствоваться Брутусом. Он с готовностью взялся объяснить, как пройти к башне Илиама Цака, и терпеливо повторил свое объяснение три раза, прежде чем Джэйл его поняла.
Серафима дала ему еще монету, за старания, Брутус расплылся в улыбке и, погладив Тора по голове, проговорил мечтательно:
— Рошабака… рошабака…
Меж тем трое бородачей встали из-за стола и покинули трактир. Зара обратила внимание, что за все время, пока путешественники ужинали и обсуждали свои планы, эта троица не обменялась ни словом. Впрочем, Джэйл говорила вполголоса, и вряд ли волшебникам удалось услышать что-то. Зара не собиралась верить никому из обитателей Штерненталя, но и шарахаться от каждой тени тоже не собиралась.
Джэйл, вампирша и Фальк вышли на улицу и оседлали лошадей. Дождь прекратился, влажная мостовая блестела, небо застилали серые облака, в воздухе висел туман. Тор затряс головой — погода ему не слишком нравилась.
Внезапный порыв ветра, резкий и холодный, закружил в воздухе опавшую листву. Путники переглянулись — если времена года будут меняться с такой поспешностью, то скоро следует ожидать снегопада.
Если они правильно поняли Брутуса, то их путь лежал на северо-западную окраину города, к высокой изгороди из розовых кустов. Там следовало повернуть налево и перебраться по мостику через ручей. Действительно, перебравшись через ручей, вода в котором шумела под мостом громко, как морской прибой, путники обнаружили тропинку, которая повела их вглубь леса. Теперь над их головами монотонно шумели густые кроны деревьев. Почва здесь была болотистой, под ногами чавкала грязь, и Зара спросила себя: кто и когда проезжал здесь в последний раз?
Тропа становилась все уже, деревья росли все гуще, ветер крепчал, превращаясь в штормовой, и путники начали опасаться, что какая-нибудь ветка или даже целое дерево упадет прямо на них. Пока ничего подобного не происходило, но зато с неба посыпалась снежная крупа.
Вскоре началась настоящая метель, и через несколько минут вся земля была покрыта белой пеленой. Зара почувствовала, как по ее позвоночнику пробежали мурашки. Пока вроде бы вокруг не было ничего угрожающего, но все же предчувствие близкой опасности заставило ее насторожиться.
Тор взъерошил шерсть и навострил уши. Сквозь вой ветра он различал тихую неясную команду: «Ко мне! Ко мне!» Однако у него не было ни малейшего желания следовать этому призыву — он не сомневался, что ничем хорошим это не закончится. Люди ничего не слышали, но все равно им было не по себе.
Внезапно деревья расступились, и перед путниками предстала башня, стоявшая на небольшой поляне в окружении высоких островерхих елей. Похожая на короткий уродливый палец, она отбрасывала угольно-черную тень на снег. Башня была круглой, метров десять диаметром, высотой в три этажа и сложенная из массивных черных, будто обгорелых камней. На каждом этаже в толстых стенах были пробиты узкие стрельчатые окна. Ни в одном из них свет не горел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});