Событие девятнадцатое
— Скажите, у вас сало «Адидас» есть?
— Это какое?
— Ну, с тремя прослойками.
Немцы — это деловые товарищи. Для съёмок всё готово. Павильон арендован, музыка в лучших колонках с лучшего магнитофона. Чуть не сотня всяких осветителей и прочих помощников режиссёра. Пять дублей, три часа — и отмучились. Изобразили лунную походку. Станцевали твист. И напоследок побегали друг за дружкой.
— Всё, спасибо. Данке.
Щас! Пять тысяч километров летели, чтобы потанцевать! Как там худощавого типа с бакенбардами зовут.
— Герр?
— Хорст Дасслер, — ну ни фига себе. Дасслер — это ведь основатель компании. Нет, молодой. Может, сын?
— Вы родственник? — переводчик тоже с бакенбардами, под босса косит.
— Да, Адольф Дасслер — мой отец.
— Замечательно. Я бы хотел предложить вам две вещи. Надеюсь, вам можно показать. Они не запатентованы.
— Мы надёжные партнёры. Вы приносите нам много денег, у нас взаимовыгодное сотрудничество. Зачем же это разрушать?
Ну, здравая мысль. Тем более, что не прямо уж баснословные дненьги можно заработать, украв рисунки Петра. Два рисунка. Вернее, две папки рисунков. В первой — форма российской сборной на олимпиаде в Сочи. Может, теперь фирмы «Боско» и не возникнет. А вот узор «Жар-птица», если пропадёт — жаль. Показал. «Адидас» — он, конечно, и в Африке «Адидас», но сейчас это блёкло-голубые костюмы с полосками — и всё. А тут «жар-птица» красно-белая. Сын впечатлился, закивал головой. Палец кривой показал.
— Гут.
— Мани?
— Вифиль?
— Производство на паях. Ваша ткань и машинки. Учителя. Разницу оплатим. Посчитайте.
— Москау?
— Нет. Павлодар. Шить будут немецкие девушки.
— Пленные? У вас всё ещё есть наши пленные? — и бакенбарды встопорщились.
— В СССР два с лишним миллиона немцев. Все родились у нас. Это потомки эмигрантов. Начиная с Петра ехали и ехали.
— Понял вас. Я переговорю с родителями.
Второй папкой не обошлось. Папка-то была — но был и образец. Образцы. В прошлый раз при съёмках рекламного ролика Вика делала вид, что катается на роликовых коньках — ноги потом чужие подмонтировали. И не о ногах речь. Это были не коньки, а убожество. Четыре пары тогда подарили. Пётр ещё при съёмках понял, что не так. По два толстых колёсика в два ряда. Не четыре, и не тонких.
Приехали домой — забросили, а потом порядок наводили и наткнулись. Он взял, нарисовал как должно быть. Потом подумал, ещё и лыжероллеры правильные нарисовал. Отнёс всё это Тарасову — не хоккеисту, а министру автомобильному.
— Надо. Срочно.
Сделали. Вот сейчас настал момент продемонстрировать.
— Да, это великолепно.
А где: «Я! Я! Дас ист фантастиш!»?
— Условия те же. Производство в Павлодаре.
— Немецкие девушки? Дойче фрау?
— Немецкие юнге.
— Я по приезду в Германию сразу покажу родителям.
— Вот телефон, — протянул визитку с новыми адресом и телефоном.
— Гут.
— До скорого.
Событие двадцатое
Во времена Хрущёва СССР посетил де Голль. Принимали его с размахом, в том числе возили по разным заводам, фермам и воинским частям. На пресс-конференции в Париже генерала спросили о впечатлениях. Он ответил так:
— Самое сильное впечатление: повсюду меня буквально преследовал острый запах свежей краски…
Во Франции осталось сделать только одно дело — встретиться с де Голлем. А у него выпросить миллионов сто пятьдесят долларов на два дела. На модернизацию «Жиллета» и на покупку производства «Виллисов» — или «Джипов» — в СССР. Ну, это бы ладно. А ещё выпросить приглашение на приезд во Францию Шелепина. И самое плохое, что ничего дать взамен ни Пётр, ни СССР не мог. То есть — подайте Христа ради. Нет, он взял из запасов старинных ювелирных изделий серьги с изумрудами для мадам де Голль, но это ведь не равноценная замена — так, небольшой дружеский реверанс. По «Жиллету» попроще — будет ведь Бик, и это его фирма залезет в Америку. Тут генерал может пойти навстречу. Да даже пойдёт. Кредит от французского банка французской компании. С Кайзером — уже хуже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Амбиции. Нужно играть на этом. Пообещать свозить француза в космос. Дело ведь небыстрое. Фактически СССР и свозил — где-то в начале восьмидесятых. Пусть прокатится камарад на десять лет раньше. Только Петру таких полномочий никто не давал — а с другой стороны… На совместные учения двух флотов в Ла-Манше тоже никто разрешения не давал, а вон как хорошо получилось.
Минусы? У нас три человека в 1971 году погибнут. Кажется, разгерметизация. Пацаев и Волков, третью фамилию не помнит, а вот корабль — точно «Союз-11». Марка была в коллекции Штелле — пацаном собирал.
Эх, была не была. С этим и пошли к президенту.
Де Голль был не один — с премьером Жоржем Помпиду. И оба — с жёнами. Пётр поблагодарил мысленно Машу-Вику. Когда выбирали подарок, она сказала — нужно взять второй комплект серёжек, вдруг мадама не одна будет. Как в воду смотрела.
За переговорами по кредиту смотрел вяло, как бы со стороны. Бик взял инициативу на себя. Как Пётр и предполагал, по «Жиллету» даже вопросов не возникло. Двадцать пять миллионов долларов. Хотели тридцать пять — но ладно. Дело не очень срочное, там ещё войнушка неизвестно сколько будет. Дошли до автозавода.
Поскучнели аксакалы. Ну, пришлось зайти с козыря.
— Господин Президент, а как вы смотрите на то, что СССР и Франция совершат в ближайшем будущем совместный пилотируемый полёт? У Франции появится свой космонавт или астронавт.
— Это было бы замечательно, но сто миллионов долларов — это большие деньги. Стоит ли оно того?
— Ведь это кредит, и вернём мы больше, чем взяли. Берёт государство, а значит — полная гарантия возврата.
— Лишних денег не бывает. Хотя предложение очень заманчивое.
— Компания «Бик» будет на автозавод поставлять пластмассовые изделия — тоже денежки пойдут в бюджет, налоги ведь заплатит.
— Тоже неплохо. Скажите, месье Тишкофф, а что с Леонидом Брежневым?
— Инфаркт. Обширный. Скорее всего, уйдёт на пенсию. Чтобы заниматься руководством такой огромной страной в такой сложной международной обстановке, нужно иметь не сердце, а железный мотор.
— Да. Прискорбно. И его преемником будет месье Шелепин?
— Будут выборы, но стоит рассчитывать именно на эту кандидатуру. Вот он может вскорости и приехать во Францию договариваться о совместном космическом полёте и кредите.
Задумались старички. Перегнул, наверное, палку. Сейчас ни денег не дадут, ни приглашения Шелепину. Очень получится хреново. Уже оправдания придумывал для будущего Генсека. Даже ушам не поверил.
— Было бы прекрасно, если бы месье Шелепин посетил Францию с официальным визитом сразу после того, как его изберут Генеральным Секретарём ЦК КПСС.
Ну, кто-то точно молился. Везёт в последнее время, как утопленнику.
Глава 10
Интермеццо 9
Один новый русский спрашивает у другого:
— Вован, мы же подарили тебе гитару, почему ты на ней не играешь?
— Да понимаешь, у гитары шесть струн, а у меня пальцев только пять.
Эндрю Луг Олдем теперь считал себя счастливчиком. И то, что на его жизненном пути попался этот русский, — ещё не главное везение. Он безо всяких потерь вырвался из Нью-Йорка — вот это везение. Там шла бойня. Началось почти сразу после убийства непонятной белой девкой лидеров «Чёрных пантер». Негры — они от природы другие. Они никогда не могли организоваться. Вышли, разграбили магазины, накостыляли парочке подвернувшихся белых — и пошли курить дурь. Вот и все обычные их протесты. В этот же раз кто-то вполне себе разумный ими руководил. По крайней мере, в Нью-Йорке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Магазины, конечно, разграбили, но в первую очередь — оружейные. Потом захватили парочку полицейских участков. Появился огнестрел. Негры разбились на отряды (именно на отряды, а не на банды) и стали планомерно захватывать места, где можно добыть ещё. В результате у них на руках оказалось несколько тысяч стволов. Сунувшиеся неподготовленными разрозненные части национальной гвардии были перебиты, и у чёрных в распоряжении оказалось приличное количество автоматического оружия, и даже пулемёты.