Читать интересную книгу Операция «Катамаран» - Габор Йожеф

Салаи лежал на кушетке, прикрыв глаза. В полудреме он прислушивался к словам Кути, говорившего по телефону.

— Записываю! — Голос Кути звучал так свежо и бодро, словно он только что хорошо выспался и выскочил из-под душа, — Всего на учете автомобилей марки «остин» имеется двести семьдесят шесть единиц. Повторяю: двести семьдесят шесть. Кроме того... Не слышу... Говори в трубку...

— А ты не кричи так громко! — взмолился Салаи.

— Пишу дальше! Кроме того, тридцать «остинов» с иностранными номерами находятся на территории страны. Так, понял. Не могли бы вы дать нам место приписки каждой машины? То есть как это зачем? Мы ведем расследование. Да, да, и в воскресенье, как видишь, тоже. К какому сроку? Сегодня к двенадцати дня, не позже. Что? На будущей неделе? Вы в своем уме?! Совершено убийство, ясно? Ага, тогда другое дело. Делайте, я жду. Спасибо, привет.

Кути положил трубку и взглянул на Салаи.

— Три сотни «остинов»! Ничего себе безделица! Пустяк, мелочь, — Он потянулся и зевнул.

— Мелочь, — согласился Кути. — Однако ты снял бы все-таки ноги с кушетки. Сейчас появится наш старик.

Старший лейтенант еще в полусне поднялся и сел.

— Погляди, не осталось ли там немножко кофе, — попросил он товарища. — Пусть холодный, все равно.

Кути налил ему из кофеварки остаток — набралось с полчашки — и положил рядом бутерброд с сыром.

— Начальник вернется из лаборатории, сбегаем в душ, — сказал он. — Думаю, на отдых рассчитывать не приходится. Пока мы не найдем убийцу или убийц, покоя не жди.

— Ну да. Если они вообще существуют, эти убийцы. — Салаи откусил большой кусок.

— Они существуют! — Рона возник на пороге и слышал последние слова Салаи. — В крови покойного Додека обнаружен препарат, подавляющий психическую сопротивляемость человека, — парализует волю и делает человека податливым как воск. По всей вероятности, именно его ввели Додеку в вену и затем принудили написать прощальное письмо.

— Но тогда они могли также внушить ему решение покончить с собой! — сказал Салаи.

— В принципе могли бы, — согласился подполковник. — Однако врач считает, что дело обстояло иначе. Додека застрелили. Этот последний акт они просто не решились доверить старику. Держа в руках пистолет, он, собрав остатки воли, мог выстрелить не в себя, а в кого-нибудь из них. Не хотели рисковать. А потом, у бедняги могло просто не хватить сил, учли и это.

Молодые люди молчали.

Рона опустился в одно из кресел, устало провел ладонью по лбу, затем обвел взглядом своих помощников.

— Пойдите приведите себя в порядок, мальчики. Нам предстоит нелегкий день. — Видя, что оба продолжают стоять без движения, добавил: — Я думаю, готовится какая-то крупная мерзость... Либо против Имре, либо против меня.

Салаи с недоумением поднял брови.

— Почему именно против вас?

— Нас было трое, трое друзей. Додек, Имре и я. Покойник не имел родных, мы заменяли их, были самыми близкими ему людьми. И я уверен, его не только принудили написать или подписать эту предсмертную записку, но заставили сделать что-то еще.

— Например, засвидетельствовать подписью то, другое письмо, которого мы не нашли, — напомнил Кути.

— И содержание которого мы не знаем. Очень может быть. — Рона перевел разговор в другое русло. — Дело в том, что этот загадочный препарат или яд, называйте как хотите, применяют только там, за кордоном. У нас его нет... Салаи подхватил эту мысль:

— И если учесть, что товарищ Имре руководит сейчас весьма важными, строго секретными исследованиями по энергетике, тесно сотрудничая при этом с другими странами СЭВ, можно предположить...

— Вот именно. Это или нечто подобное. — Рона встал и прошелся по кабинету.

Зазвонил телефон. Подошел Кути.

— Капитан Кути слушает. — Затем, прикрыв ладонью мембрану, доложил: — Дежурный по управлению, а на параллельном проводе информцентр. Они вызвали из отдыхающей смены трех сотрудниц, и эти девушки за какой-нибудь час составили картограмму на все автомобили марки «остин» по стране. Документ готов.

Рона вскочил и перехватил у Кути трубку.

— Подполковник Рона. Благодарю информцентр. Нужен только дежурный. Слушайте меня внимательно, товарищ майор! Необходимо срочно установить местонахождение всех «остинов», всех до единого. Ни один из владельцев этих автомобилей не должен ничего заподозрить! Выделите для этой работы лучших сотрудников. Нас интересуют прежде всего те из машин, которые имеют шины фирмы «Самсон». Издали их легко опознать по белым ободам. В случае обнаружения такой машины докладывать мне немедленно! В любом случае, как бы ни вел себя водитель, автомобиль не задерживать, даже не приближаться к нему. Доложить мне и наблюдать издали. Вам все ясно? Благодарю, приступайте. — Рона положил трубку на аппарат.

— Так, наши коллеги на колесах уже за работой. А что делать нам, товарищ начальник? — спросил Салаи.

— Ждать. — Рона посмотрел на него и утомленно опустил веки.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Прерывистый телефонный звонок разбудил Имре, задремавшего после бессонной ночи.

— Заказывали Рим? Номер не отвечает, — сообщила телефонистка международного переговорного пункта привычной, суховатой скороговоркой.

— Очень прошу вас, барышня, попытайтесь вызвать еще раз, — в таком же темпе выпалил Имре, опасаясь, как бы телефонистка не повесила трубку. — Не может такого случиться, чтобы в конторе «Ибуса» по воскресеньям не было дежурного.

Девушка, кажется, уловила в тоне абонента нотку отчаяния.

— Я уже четыре раза вызывала Рим, — ответила она теплее, — ответ один и тот же: в агентстве не поднимают трубку. Сейчас половина одиннадцатого, в это время обычно все едут к морю, на пляж в Остию...

— И все-то вам известно! — с невольной от бессилия горечью воскликнул Имре.

Телефонистка, видимо, обиделась.

— Так что же, снять заказ?

— Вы простите, я не хотел ваг обидеть. — Имре устыдился своего порыва. — Попробуйте вызвать еще раз, через полчаса, пожалуйста.

— Заказ принят. — В трубке щелкнуло, связь прекратилась.

Имре отодвинул аппарат. Фотографии, присланные Саасом, все так же лежали на письменном столе, возле них портфель-«дипломат». Он сгреб фотографии в кучу, швырнул их на дно нижнего ящика, задвинул его и рассеянно огляделся, словно ища взглядом, чем бы заняться.

Из квартиры напротив две пары глаз неотступно следили за каждым его движением.

— Нервничает, — констатировал с удовлетворением Саас. Он взглянул на часы. — Позвоню ровно в одиннадцать, как условились. До тех пор пусть дозревает.

— Не люблю нервных, — с кривой усмешкой откликнулся Миллс. — Они непредсказуемы. Вот и этот, — он махнул в сторону окна, — вполне может отмочить нам парочку сюрпризов.

Имре вновь схватился за телефон. В приемнике Миллса послышался звук вертящегося диска, затем и голос.

— Агентство «Ибус»? Добрый день... Будьте любезны, скажите, в вашей римской конторе по воскресеньям в это время дня работают или оставляют только дежурного? Моя дочь с зятем находятся сейчас в Риме, но я не знаю, в какую гостиницу их поместили... К сожалению, выходной день... Понимаю... Нет, завтра будет поздно... Они должны сегодня вечером выехать в Мюнхен. Благодарю. До свидания!

С минуту Имре сидел, переживая неудачу. Закурив сигарету, рассеянно смотрел в окно. Затем вдруг быстро встал и решительным шагом вышел из комнаты.

— Куда это он? — Саас опешил.

— Принимать ванну, варить кофе или по нужде в туалет, — меланхолично прореагировал Миллс. — На всякий случай наблюдай за подъездом.

Прошло несколько томительных кинут.

— Ровно одиннадцать. Я звоню! — Саас направился к аппарату.

— На звонок он сразу появится, уж поверь, — буркнул Миллс.

Он оказался прав. Имре тотчас появился в дверях, держа в руках кофейную чашку. Он был в жилете, с расстегнутым воротом сорочки, узел галстука болтался на середине груди, Поставив чашку на стол, директор некоторое время пристально смотрел на аппарат, колеблясь, по-видимому, брать трубку или не брать.

Наконец все-таки решился.

— Слушаю, Имре!

— Интересуюсь, что вы решили? — Саас изо всех сил старался не выдать своего нетерпения.

На виске директора запульсировала жилка.

— Я еще не решил.

— Весьма сожалею. Ваше время для размышлений истекло.

— Окончательный ответ я дам завтра утром.

— Поздно.

— Завтра утром, я сказал.

— Полагаете, у вас еще есть шанс?

— Это вас не касается.

Саас глубоко вздохнул, лицо его исказилось гримасой, словно он собирался сказать собеседнику что-то глубоко оскорбительное и беспощадное.

— В будущем вам придется отказаться от наивных вещей, директор, — издевательским тоном начал Саас. — Например, от того, чтобы без конца трезвонить в Рим. Бесполезная трата денег.