Глава 8
После приезда с города в общежитие я до ночи сидела над своими записями, даже не вдаваясь в их суть. Больше колупалась в воспоминаниях, пытаясь их рассортировать на свои и папины, но вместо этого вспоминалось все новое. Да еще и ощущения были двоякие: то ведьминская сущность бунтовала, то ведьмаковская, ужиться вместе у них не получалось. Удивительно, как я вообще смогла заснуть после такого насыщенного дня и вечера. А сегодняшнее утро вообще сплошная суматоха: на занятиях профессора Грэдис сплошной гвалт, в коридорах шум и толкучка, в столовой все трещат, не затыкаясь. И все объединено одной темой — темой бала, о которой я как-то говорить не хотела совершенно. Да и Влимир все время выскальзывал и жался ко мне, всем своим видом давая понять, что встречается со мной, а я — с ним. Даже целоваться пришлось. Маменька, бабуся, за что же мне такие-то испытания достались?
Но и на этом неприятности не завершились, как чувствовала своим мягким местом. Большая часть контрольников во мне души не чаяла: ну как же, я им сегодня подогнала опохмеляющее зелье. Минус в том, что когда я его варила, ведьмаковская сила решила сама принять участие, и в итоге зелье еще и бодрит неимоверно. Ну раз никто не пожаловался и только поблагодарил, значит, все в порядке, и больше не нужно беспокоиться. Разве что пару раз в коридоре на меня Каллохен смотрел как на катастрофу, которая вот-вот начнет действовать. Ну не собираюсь я вредить… пока что. Все началось после собрания учащихся в главном зале и объявления о бале. Влимир стоял рядом и отвлекал самую малость, а вот Флеция с Ранвилом быстро смылись с глаз долой. Вот же два неугомонных существа, умудрились закрутить роман в краткие сроки, да еще и крепко его связать без зелий и прочих заклятий и проклятий. Так что я почти была в одиночестве перед бурей, а буря долго себя ждать не заставила…
Арлисия выловила меня после этой суматохи в одном из закоулков коридора, через который оборотни и контрольники добирались в другой корпус, да и не только они. К моему несчастью, к этой дряни прицепились девицы с ее же курса, ученики которого в тот раз оказались свидетелями. Но хоть немного благоразумны, раз видят во мне опасность, иначе бы просто так со страхом смотреть на меня не начали. А Влимир, вампир мой, ситуацией навязанный, стоит себе непоколебимо и за талию меня держит и ласкает. У-у-у-у не люблю я такого позерства, дай только волю, грабли быстро укорочу, но нужно потерпеть, пока с этими буду разбираться.
— Ты, дрянь, меня опозорила, я тебе это с рук не спущу! — Арлисия гневно сжимала свою сумку в руке.
— А я-то тут причем? — сделать как можно более безразличный вид и доказывать свою правоту — это я умею. — Сама виновата, нечего сплетни про меня распускать и подножки подставлять.
— Да ты, сука, сама виновата! — ведьма знай себе распаляется. — Забрала у меня все! Еще и делаешь вид, как будто не причем. Да все знают, как с тобой наедине магистр занимается и чем. Ты от него довольная и взъерошенная убегаешь, думаешь, никто не понял, что вы спите с ним. Ты отобрала моих друзей, хотя нет, дрянь, ты их подкупила…
Вот что я ненавижу больше всего, так это как меня обвиняют в воровстве, лжи и изменах. Как бы Влимир не старался меня удержать, уговорить не творить глупостей, бесполезно, меня в такие моменты мало кто удержит. И я прекрасно знаю, как полыхают в этот момент яростью мои глаза, как быстро струится сила по венам. И самое отвратительное — я чувствую в себе силу и гордость отца, не свою, а его, не способна даже остановить саму себя. Может, поэтому я, ловко вырвавшись из цепкой хватки, подлетела к побелевшей Арлисии и отчетливо заговорила, не обращая внимания на из ниоткуда явившегося магистра Каллохена.
— Я ничего у тебя не крала! Я лишь смогла найти общий язык с теми, кого подкупаешь и не ценишь ты! И я не сплю с Магистром как ты думаешь, тебе лучше будет извиниться перед ним и радоваться, что я могу контролировать ту силу, которой он меня обучил, чтобы я тебя одним только взглядом не убила на месте. Скажи спасибо, что он научил меня сдерживаться, иначе сейчас я бы тебе не глаза вынула, а сердце, и раздавила бы собственными руками при тебе! Еще раз узнаю, что ты против меня что-то задумала — убью!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я поняла… — чуть всхлипнула от страха Арлисия и ретировалась с также напуганными подружками.
— Напомни мне тебя никогда не злить… — Влимир чуть приобнял меня, стараясь успокоить мои нервы.
— Конечно, да и сам не промах, поймешь и еще…
Договорить я, к сожалению, не смогла: по коридору разнесся яростный крик Магистра. Который, к моей сущей неудаче, быстрым шагом приближался и одним только взглядом готов был испепелить. Да как оно вообще так выходит, почему я, мать его, умудряюсь влипнуть порой там, где это просто невозможно. Да-да, Влимир, закрывать собой от разъяренного ведьмака — прямо самая отличнейшая идея. Лучше бы вампиру не вмешиваться в это гиблое дело, придется все самой разбирать, как обычно.
— Миранита Криворук! Кто вам позволил запугивать учениц второй ступени факультета контроля?! Вы что себе позволяете? И именно когда я вам помогаю по доброте душевной…
— Магистр Каллохен, — Влимир говорил на удивление спокойно и ровно. — Эти девицы первые напали на Мирушку, когда та осталась одна, и я вовремя подоспел: они хотели навредить ей, и Мирушка просто защищала себя.
— Адепт Влимир Ниртон, с вами будет разбираться ваш ректор, — Каллохен все же утих немного. — Если ваши слова правда, и они подтвердятся, то адептке Криворук не будет грозить какое-либо наказание.
— Они подтвердятся. Эти девицы сами выдадут себя, я в этом уверен.
— Разберемся, а вы, Миранита… — он посмотрел на меня почти что жалобным взглядом и устало сказал. — Прошу вас, по-хорошему и по-злому, постарайтесь хоть на балу не наломать дров. Вас ведь действительно могут отчислить.
— Хорошо, я больше так не буду.
Чего же вы все такие мудрые и заботливые, да еще и по мою душеньку многострадальную взялись? Я может и постараюсь ничего не натворить, но что-нибудь да пойдет не по плану, вон, вампир уже чует энным местом. Да еще и не отходит ни на шаг все перерывы, достал уже лезть со своими телячьими нежностями. И когда к нам соизволили присоединиться Флеция и Ранвил, я в очередной раз отталкивала от себя клыкастую пасть и прямо вопрошала у подруги:
— Как ты терпишь эти телячьи нежности?
— Я не терплю, у нас все взаимно и наполнено чувствами. Миранушка, ты вообще влюблялась в кого-нибудь? — Флеция передала мне свою тетрадь с записями и чуть придвинулась по ближе.
— Ага, по пьяни в лешего и безответно, — решила я съязвить и поняла, что крайне неудачно, — нет конечно же, некогда было, меня вся деревня каждый день вилами по деревне гоняла.
— Ах-ха-ха, — весело расхохотался Влимир и, стиснув в объятиях, ляпнул: — Вот таких женщин я люблю.
— Кровь не дам, она мне самой нужна! — не могу его не поддеть.
Но, хвала всем святым, Влимир наконец-то сегодня отлип от меня, когда я пришла к Магистру на занятие. А там в кабинете уже сидела Арлисия и вытирала распухший нос платочком. Вот личико-то зареванное… Но я так и не поняла, почему же она тут? Зачем ей присутствовать на наших с магистром занятиях. Правда, карты раскрылись, когда Даррей Каллохен указал мне на мое место, как раз на парту впереди этой девчонки, но с правой стороны. Это он сделал, чтобы обеих хорошо было видно было или чтоб друг другу подлянки не устроили?
— Миранита, займите свое место и попросите прощения за сегодняшнюю выходку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ага, счас! — вот еще, просить у обидчицы прощение, — не стану, она сама виновата!
— Миранита, быстро попросили прощения! И ты, Арлисия, тоже, просишь прощения и прекращаешь свои склочные сплетничные игры.
— Вот же хонина рухлядь, — я как можно тише выругалась, но все же уступила ему из-за грядущих последствий. — Прости меня, Арлисия за то что я выдернула твои глаза и устроила сегодняшнюю пугалку, сама виновата. И заметь, извинения приношу самые искренние.