Бхакта: Что это такое?
Свами: Когда ты принимаешь перламутровый предмет за серебряный, когда принимаешь пень за человека или когда вместо пространства пустыни видишь озеро — ты накладываешь нереальное на реальное. Это адхьяропа.
Бхакта: Хорошо, Баба. Что нереальное, что реальное, пожалуйста, объясни мне и это тоже.
Свами: Только одна неделимая сат-чит-ананда парабрахма является реальной. Точно так же название и форма змеи накладываются на веревку; этот джагат, состоящий из множества разных вещей, от Брахмы до травинки, включающий в себя все живое, всю инертную материю, такую, например, как земля, накладывается на парабрахмавасту. Джагат — это авасту, нереальное, это то, что накладывается.
Бхакта: Это наложение нама рупы джагата на адвайтхавасту, из-за чего оно происходит?
Свами: Из-за майи.
Бхакта: Майя означает…
Свами: Аджнянашакти вышеуказанного парабрахмана…
Бхакта: Аджнянашакти означает…
Свами: Я ведь уже говорил, разве нет? Невозможность постигнуть Брахмана… хотя ты изначально — Брахман. Это аджняна.
Бхакта: А как получается, что эта аджняна производит весь джагат?
Свами: Аджнянашакти не позволяет тебе видеть веревку, вместо нее она накладывает змею; она заставляет тебя видеть джагат там, где существует только Брахман.
Бхакта: Свами, если есть только адвайта, единая и неделимая, как создался весь этот мир?
Свами: Ты снова вернулся туда, откуда мы начали! Даже если я расскажу тебе об этом сейчас, это будет тяжело усвоить. Однако, раз ты просишь, я попытаюсь. Слушай. Аджнянашакти существует в скрытой форме в самой веревке. То есть она скрыта и непроявленна, в Брахмане. Это также называется авидья; основой для нее является Брахман, который суть чит и ананда. Из двух могущественных свойств майи, авараны и викшепы, аварана скрыта в Брахмане, а викшепа заставляет ее проявляться в качестве манаса. Манас создает всю эту панораму имен, форм и образов через множество васан.
Бхакта: Прекрасно, свами. Как великолепна пракрити! В чем различие между стадией сна и стадией бодрствования?
Свами: У обеих — иллюзорная природа, в обеих действуют васаны. Джагат — это устойчивая, постоянная иллюзия; сон — неустойчивая, непостоянная иллюзия, вот в чем разница, другой нет.
Бхакта: Свами, как же можно говорить, что джагат нереален, когда он конкретен, его можно ощутить различными способами?
Свами: Это иллюзия, которая прячет реальность от понимания; джагат так же накладывается на Брахмана, как картины на стену.
Бхакта: Авидью называют анади, верно? Почему же тогда ее так сильно порицают?
Свами: Авидья, не имеющая начала, кончается, когда расцветает видья. Это очень логично. Темнота рассеивается светом. Каждый предмет состоит из пяти частей: источник, природа, назначение, срок существования, результат. Но в случае Параматмы так сказать нельзя, хотя всему, что развивается из него, это присуще. Только происхождение майи необъяснимо. Она — свое собственное свидетельство. Она в Брахмане, с Брахманом: она анади. Нет ни одной причины, которой можно было бы объяснить великолепие ее проявлений. Как пузырь поднимается из воды силою своей собственной природы, так сила, которая принимает образ нама рупы, возникает из безграничной, единой Параматмы. Вот и все. Только невежда будет говорить, что авидья — это зло; на самом же деле в ней нет ни добра, ни зла.
Бхакта: Как можно говорить, что у майи нет основы, или хету? Именно так же, как работа горшечника является хету для глины, чтобы принять форму горшка, так и санкальпа Ишвары существенно важна для силы, скрытой в Брахмане, чтобы стать явной.
Свами: В окончательном разрушении, или махапралайе, Ишвара перестанет существовать. Будет существовать только один Брахман, не так ли? Тогда, как может санкальпа Ишвары быть хету? Этого не может быть. Принимая это во внимание, не следует считать Брахму, Вишну и Ишвару тремя отдельными существами. Это три формы, образованные гунами. Все трое — единая Параматма. Но пока трудно понять работу окружающего мира, она объясняется и усваивается в трех формах, занятых тремя видами деятельности, носящих три имени. Во время Созидания Разрушение отсутствует. Вместе они могут существовать за пределами времени. Человек, который существует во времени, действии и причинности, не может когда-нибудь понять ее. Когда ты преодолеешь три гуны, ты также сможешь достигнуть этой запредельности, не ранее. Итак, не посвятив время пониманию этих проблем, не занимаясь насущными вещами, ты пройдешь мимо дороги, которая ведет к цели.