Он посмеивается:
— Я не ненавижу тебя. И никогда этого не делал.
— Что ж, я ненавидела тебя долгое время, так что дай мне то, чего я хочу. Вытрахай все до последней унции ненависти в моем теле. Она твоя. Твой единственный шанс. Отдай это мне, И. Трахни меня, как одну из своих хоккейных заек.
Итан проводит большим пальцем по моей нижней губе:
— У тебя такой грязный ротик для пай-девочки. Ты знаешь, что я делаю с грязными девчонками?
Я качаю головой:
— Нет. Почему бы тебе не показать мне?
Он дергает меня за топ, практически срывая его с моего тела одним махом, кружевной лифчик, который я надела по этому случаю, падает на пол вместе с моим топом. Когда моя грудь подвергается воздействию холодного воздуха, мои соски твердеют. Но лишь когда Итан массирует их пальцами, крошечные бутоны становятся настолько тугими, что ощущение чистого удовольствия пронизывает мое тело.
Он наклоняется, чтобы пососать мой сосок, берет его зубами и покусывает, одновременно массируя мою другую грудь. Боль накатывает на меня волнами. Так же, как когда он укусил меня за шею в клубе, это больно. Но мне все равно. С каждым укусом моих сосков я раскрываюсь под ним. Я теряю контроль над собой.
Итан вынимает мой сосок изо рта и прокладывает дорожку поцелуев вверх по моей груди к губам. Оставляя нежные поцелуи на моей коже, Итан продолжает водить по моему телу своими грубыми, мозолистыми руками. Его массивная эрекция упирается в мое бедро, длинная, твердая и такая совершенная. Я протягиваю руку между нами, чтобы коснуться его чувствительной кожи, поглаживая его член обеими руками. Он стонет мне в рот, с его губ срывается несколько непристойностей.
— Я осторожничал с тобой, — говорит он между поцелуями. — Уверена, что готова?
Я киваю:
— Да, дай мне все. Я хочу всего.
Он хватает меня за бедра и стаскивает со стойки так быстро, что у меня кружится голова. Я этого не ожидала. Крепко сжимая, он вдавливает пальцы в мою кожу, зарываясь так глубоко, как будто хочет оставить на мне свой след.
— Повернись, — его голос звучит как рычание, когда он кладет одну руку мне на плечо и разворачивает меня.
Без колебаний я опираюсь предплечьями о стойку и приподнимаю задницу, открывая ему прекрасный вид на мою киску.
Он проводит рукой по каждой булочке, лаская мою кожу:
— Хорошая девочка.
Затем он делает то, чего я меньше всего ожидаю. Он шлепает меня. Сначала это игриво, но во второй раз его рука опускается сильнее. Я визжу от боли. Я стону от удовольствия.
Итан обхватывает рукой мой живот и прижимает меня к своей мощной груди, его член упирается мне в поясницу:
— Тебе это нравится? Это то, чего ты хочешь?
— Да. Больше всего на свете, — бормочу я, затаив дыхание.
Он проводит рукой по моему горлу и запрокидывает мою голову назад так, что наши глаза встречаются. Поглощенная его властью над моим разумом и телом, я не обращаю внимания на шум, доносящийся этажом ниже, на сирены скорой помощи, которые ревут вдалеке. Я даже не обращаю внимания на покачивание ручки входной двери. Только после громкого хлопка, сопровождаемого голосом Уилла, я выхожу из комы, вызванной Итаном.
— Мия, открой, — Уилл снова ударяет кулаком в дверь. — У меня нет ключа.
— Черт, — бормочет Итан себе под нос. — Его же не должно быть здесь до утра.
Я в ужасе смотрю на Итана:
— Вот тебе и одна ночь, проведенная вместе.
У него такой вид, словно он хочет выпрыгнуть из окна. Я бы тоже хотела это сделать. В спешке мы наклоняемся, чтобы поднять одежду, комкая ткань в руках.
— Иди в ванную, — говорю я Итану. — Я разберусь с Уиллом. А еще лучше, переночуй сегодня в моей комнате, а я лягу на диване. Будет лучше, если Уилл подумает, что ты уже спишь.
— Нет, он заподозрит неладное, если я буду спать в твоей постели. Я займу комнату для гостей.
— Мия, давай же, — кричит Уилл. — Открой дверь, сестренка.
Итан украдкой целует меня в последний раз, быстро чмокает, отчего мне хочется большего. Мне приходится оттолкнуть его, чтобы не попытаться поцеловать снова. Он слишком соблазнителен, опьяняет, словно болезнь, от которой нет лекарства.
Когда он уходит от меня, я восхищаюсь его идеальным задом и мышцами, которые подчеркивают каждый дюйм его спины и плеч. Мое сердце сильно бьется в груди, тоска и желание все еще обжигают мою кожу.
Будь ты проклят, Уилл.
Не сводя глаз с Итана, я позволяю себе бросить последний взгляд, натягивая юбку на бедра и трусики. Я подбираю лифчик, пряча его в один из шкафчиков, и набрасываю топ через голову по пути к двери. Я еще раз оглядываю себя в зеркале на стене и провожу рукой по рубашке и юбке спереди. Настолько хорошо, насколько это возможно.
В ту же секунду, когда я отпираю замок, Уилл, спотыкаясь, вваливается внутрь, от него разит сексом и алкоголем. Или, может быть, это от меня пахнет сексом. Трудно сказать.
— Черт возьми, как раз вовремя, — шипит Уилл, заходя внутрь. — Я как раз собирался вызвать «Убер».
Я запираю дверь и оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как он, пошатываясь, входит в гостиную:
— Куда бы ты поехал? Твоя квартира разгромлена.
Он пожимает плечами, стоя ко мне спиной:
— В отель. Какая разница?
— Думала, ты зависаешь с теми девчонками.
— Не. Они мне надоели, — прежде чем упасть на диван, он меняет тему. — Я голоден. Осталось что-нибудь с ужина?
Я следую за Уиллом на кухню. Он открывает холодильник и заглядывает внутрь. Свет отбрасывает тень в темноту, привлекая мое внимание к открытому презервативу, который Итан оставил на столешнице.
Дерьмо.
Я подхожу ближе, надеясь, что Уилл меня не видит. Протягивая к нему руку, я хватаю презик как раз в тот момент, когда Уилл достает с полки тарелку телятины с пармезаном и спагетти.
Он поднимает на меня взгляд, его глаза сузились:
— Что ты делаешь? Ты странно себя ведешь.
— Ничего.
Уилл склоняет голову набок:
— Что у тебя в руке?
Блядь. Как бы я вообще это объяснила? О, ничего страшного, Уилл. Я постоянно открываю презервативы без всякой причины. Нет, я так не думаю.
Я засовываю презерватив сзади за юбку и поднимаю руки:
— Я же говорила тебе. Ничего.
— Эээх, — говорит он и протягивает мне тарелку с едой. — Хочешь? Тут хватит на нас обоих.
Увернулась от пули.
Я качаю головой:
— Нет, думаю, я собираюсь немного поспать. Итан занял гостевую спальню, так что тебе остается диван.
Уилл ставит тарелку в микроволновку и нажимает несколько кнопок:
— Неважно. Я не против дивана. Я сказал И, что мы все равно будем меняться по очереди.
Я бросаю взгляд на настенные часы и хмурюсь, увидев время:
— Мне пора ложиться спать. Постарайся здесь не слишком шуметь. Моя смена начинается через три часа, и мне нужно хотя бы немного вздремнуть, чтобы нормально функционировать.
— Звучит заманчиво, — Уилл поворачивается спиной к стойке и складывает руки на груди, ожидая, пока разогреется паста. — Спокойной ночи, сестренка.
Я делаю глубокий вдох, радуясь, что Уилл не застал меня с Итаном. Или презерватив.
Неловко.
— Спокойной ночи, старший братец. Завтра напомни мне, чтобы я сделала для тебя ключ. Меня не будет дома раньше восьми часов. Ужинайте без меня.
— Тебе не следует так много работать, — парирует он. — Кое-что из того дерьма, которым ты занимаешься, опасно. Я бы чувствовал себя лучше, если бы ты знала, как защитить себя.
— Я должна усердно работать, если хочу сделать себе имя, Уилл. Если кто-то и должен это понимать, то это ты. Твоя жизнь совсем не похожа на типичную.
— Я понимаю это, поверь мне, понимаю. Не забывай время от времени немного развлекаться. Не загоняй себя до смерти. Будь осторожна.
Немного устав от бесконечных разговоров, которые я веду с Уиллом по крайней мере раз в неделю, я закатываю глаза:
— Обязательно.
Он все время звонит мне, чтобы проведать, как я. Теперь, когда Уилл живет со мной, он сам увидит, насколько я недееспособна. Я ставлю работу превыше всего остального. Вот почему сегодняшний вечер был так важен. Одна ночь веселья с Итаном — это все, чего я хотела. Жаль, что все пошло прахом еще до того, как что-то между нами успело начаться.