Возле стола стоял бородатый парень в прозрачных квадратных очках и цедил голубоватую жидкость. Увидев гостей, он занятия своего не оставил, только кивнул нам головой в знак приветствия.
Я сделала еще пару шагов и почувствовала, что наступила на скользкий шланг. Шланг оказался живым существом, тут же цапнул меня за ногу и, как партизан, отполз под стол.
— Ааааааййй. Что это было? Черт, меня кто-то укусил. Боже…
Удивившись, мэтр снял с лица очки, аккуратно поставил на стол склянку и сказал:
— Это Гизеия. Не шевелитесь. Вам срочно нужно принять противоядие.
У меня внутри все похолодело от страха, я сжалась и как будто окаменела. До ужаса боюсь змей! Какого черта я не смотрела под ноги? Вот сейчас умру и опять окажусь на ферме, с тоской думаю я, разглядывая щиколотку. На ней выступили две капли крови, которые через минуту потекли багровым ручейком к пятке. Меня передернуло от отвращения.
— Можно побыстрее? Мне плохо, я сейчас упаду.
Это было чистой воды самовнушение, вызванное паникой и страхом перед ядовитыми змеями. Я взялась обеими руками за край стола и прикрыла глаза. Сокол заботливо придерживал меня за локоть.
Наконец, мэтр нашел нужную бутыль с красной жидкостью (надеюсь не кровь) и приказал выпить до дна. Вкус антидота напомнила коктейль «Кровавая Маргарита» и немного горчил.
— Я наступила на нее, не заметила в темноте, — вытерев губы, сказала я. — У вас здесь водятся ядовитые змеи?
— Это пет Грома, — сказал Сокол.
— Грома?
— Меня зовут Гром, — сказал мэтр и шутливо поклонился.
Мне выдалась возможность хорошенько рассмотреть друида вблизи. Не слишком высокий, не слишком мускулистый, молодой парень. Не красавец, но вполне себе привлекательный. На лице короткая бородка рыже-каштанового цвета. Пожалуй, необычными в его облике были только глаза, в которых плясали смешинки. По моим скромным наблюдениям, аватары здоровяков в этой игре выбирают себе выпендрёжники вроде Захельма и его приспешников. Так что образ Грома вызывал у меня уважение.
Гром позвал гадюку, которая тотчас выползла из-под стола, поднялась вверх по его ноге и обвила ему руку. Черные глаза Гизеии в форме капли презрительно уставились на меня. Змеюка была белой, с серебряной чешуйкой и едва заметными черными вкраплениями в ней. Я с трудом отвела от нее испуганный взгляд и уставилась на ее хозяина.
— Это Лиоана, знакомая Челейва Альбосы. Хочет обучиться у тебя волшбе, — сказал Сокол.
Гром окинул меня насмешливым взглядом и погладил змею, которая от ласки разомлела, но настороженных глаз с меня не спускала.
— Вот как? — переспросил мэтр. — Ты знаешь, чем мы тут занимаемся, Лиоана?
— Имею весьма смутное представление об этом.
— Что ж с моей стороны будет весьма некрасиво отказать подруге моего товарища Челейва, перед которым я в неоплатном долгу. Помогу, чем смогу. Но только, если пообещаешь, что не будешь обижать Гизеию.
Услышав положительный ответ мэтра и убедившись, что мне ничего не угрожает, Сокол отбыл патрулировать лес.
— Обещаю впредь смотреть под ноги, — заверила я. — Гизеия, прошу у тебя прощения.
Мне пришлось наступить на горло собственной гордости и извиниться перед змеей. Гадюка перестала буравить меня ненавидящим взглядом, из чего я сделала вывод, что мои извинения были услышаны и приняты. Мое обращение к Гизеии откровенно позабавило Грома.
— Она любит, когда с ней обращаются по-человечески, — сказал Гром и спустил змею на пол. Гадюка тут же уползла в угол комнаты, свернулась клубком и вроде бы уснула.
— Гизеия очень милая. Но почему ты выбрал себе в петы именно змею?
— Это мое тотемное животное.
Мы еще немного потоптались возле стола, Гром посмотрел на наручные часы и сказал:
— Пойдем, покажу твою комнату.
Оказывается, в гигантском дереве существовал и второй этаж. Мы поднялись по винтовой деревянной лестнице и очутились в небольшой спальне. Обстановка в ней самая что ни на есть спартанская: узкая кровать, стул, пустая полка на стене. Я успела привыкнуть к Тензанской роскоши, и мне, наверное, будет трудно здесь первые несколько дней. Это ничего, главное получить новые знания, чтобы выжить в этом мире и получить вожделенную свободу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты тут располагайся, а я пошел домой — в реал. Ты, я так понял, здесь живешь? Оцифрованная?
— Называй, как угодно, смысл не изменится. Да, я здесь всегда и навсегда. Эта игра — все, что у меня есть.
— Не грусти! Я скоро вернусь, и ты мне все расскажешь. Ты дождешься меня?
— Конечно. Пока!
Гром растаял в воздухе, оставив меня одиночестве. Я плотно закрыла дверь, чтобы не дай бог в нее не просочилась Гизеия, напугав меня одним только своим видом. В этой игре словно все мои страхи собрались воедино: боязнь смерти, страх оказаться под землей, боязнь змей, высоты. Список можно продолжать до бесконечности. Но одно я чувствовала наверняка, что закалялась с каждым новым своим приключением. Если так пойдет и дальше, то скоро я избавлюсь от всех своих фобий, обретенных в прошлой жизни.
Когда я проснулась, Гром уже был на месте и что-то с воодушевлением химичил. Я деликатно намекнула, что игрокам вроде меня необходима пища хотя бы раз в день. Мэтр не придумал ничего лучше, как сварить для меня вкрутую три змеиных яйца. После жареных гусениц, яйца Гизеии тот еще деликатес! Но я не привыкла жаловаться. Гром заварил бесподобный травяной чай, который скрасил мой скудный завтрак.
— Короче говоря, в мое отсутствие ты читаешь книги и изучаешь теорию. Когда я здесь — практикуемся. Есть возражения?
С этими словами Гром вручил мне потрепанные толстые книги и ободряюще улыбнулся. С моей стороны возражений не последовало. Чем мне еще здесь заниматься, если не листать книги? Читать я люблю, так что… проблем не возникнет.
— Сегодня мы переберем травы, которые потом отнесем в эльфийскую деревню.
— Здесь живут эльфы? — удивилась я.
— Да. В соседней локации живут только девушки и дети. Некоторые игроки в шутку называют деревню «феминистская локация» или «деревня фемок». Все мужчины эльфы по сюжету погибли в войне с Темными эльфами. Я всегда помогаю им, чем могу. Элементарно приношу травы, которые помогают от разных болезней. Недавно даже помог им справиться с эпидемией опасной инфекции.
— Это единственная локация, где обитают эльфы?
— Нет, конечно, они разбросаны по всему Левизиону.
Мы сортировали сушеные травы. Каждый пучок Гром давал мне понюхать, затем проговаривал название и свойства каждого сорта.
— Аир — помогает практически ото всех болячек, зимолюбка — антисептик, болеутоляющее. Астрагал — используется для продолжительности жизни у НПС, и весьма успешно, кстати. Кровохлебка — мгновенно останавливает кровотечение и подлечивает. Игроки часто заказывают у меня настойку кровохлебки, незаменимая вещь в боях.
Я старалась запомнить всю информацию, словно от этого зависела чья-то жизнь. Гизеия наблюдала за нашей возней со своего угла и по-кошачьи зевала.
— С этой травой будь осторожна — это цербера. Убивает мгновенно. Используется только тогда, когда нужно кого-то отравить.
Наконец, мешок был полон. Гром сказал, что сегодня мы не успеем его отнести, и оставим эту миссию для следующего раза. Однако в ближайшее время попасть в эльфийскую деревню нам было не суждено. Грому поступил срочный заказ на изготовление ядовитого состава, которым игроки окропляли стрелы лука. Друид поднимал на этом занятии неплохие деньги, ну а я обучалась ремеслу и, навострив уши, слушала все, что рассказывал Гром. Вдруг он обмолвится о сапфирах. Но об ожерелье Гром ничего не знал, а может, попросту не хотел трепаться на интересующую меня тему.
Перед тем как уйти домой, Гром попросил меня накормить пета. Гизеия весь вечер вертелась у моих ног, наводя на меня мысли о том, что она голодна. Я насыпала ей желтые шарики в миску и ушла к себе. Через некоторое время я спустилась вниз и обнаружила бездыханное тело змеи. Как же я перетрухнула! Через несколько часов гадюка благополучно воскресла из мертвых, а Гром так и не узнал об этом прискорбном происшествии.