Читать интересную книгу Толкование на Книгу пророка Исаии - Василий Великий

(6) Остави бо люди своя, дом Иаковль. Самое тяжкое наказание — быть оставленным от Бога. Представь, что кто-нибудь, после крепкого сжатия рук разогнув персты, которыми дотоле сжимал держимую вещь, лишает ее своей поддержки и дает ей упасть, — таким изображается народ, не поддерживаемый уже Богом. За какие же вины выпускается кто-либо из рук Божиих, сие показывают следующие слова: зане якоже из начала наполнися страна их волхвований, якоже иноплеменников. Видишь, какое зло — волхвовать! Вне попечения Божия поставляет оно предающегося ему. А многим из христиан кажется делом безвредным склонять к нему слух, собирать приметы, слушать истолкователей примет. Чихнул кто на слове, говорят: "И это имеет значение". Кто-нибудь сзади назвал меня по имени, нога поскользнулась при выходе, зацепилась одежда — все это помеха. И люди весьма знаменитые, ожидающие Судию с небес, хладнокровно впадают в сей вредный порок. Но слушай: отвержен народ, предавшийся сему. Еще древле, по закону Моисееву, чарования, волхвования, ворожба, птицегадания отринуты как изобретения демонов. Сказано: не вражите, и ни сряща смотрите от птиц (Лев. 19, 26); языцы бо, которых Господь Бог потребит от лица Его, сии чарований и волхвований послушают; тебе же не тако даде Господь Бог твой (ср.: Втор. 18, 12–14). Кто может советоваться с оправданиями Божиими, тому при рассуждении, чего не должно делать, не прилично брать себе в советники, даже не в советники, но в учители и законодатели, существа неразумные. Птица не знает собственной своей опасности, которая уже перед глазами, а тебе предвещает она будущее. Вылетев из гнезда, чтобы принести птенцам пищу, нередко возвращалась она ни с чем, а для тебя стала она нелживым предвещанием, и напрасное движение птицы обратилось в откровение будущего! Ежели, по действию демонов, птицы летают для твоего обольщения, то не сиди и не смотри с отверстым ртом на демонские обаяния и не отдавай себя под влияние диавола. Он, если однажды уловит душу, легко увлекаемую в погибель, не выпустит ее из рук, а употребит ее на всякое злое дело. Но и каркающий ворон и кружащийся орел, по недостатку лова, приводят в страх суеверное сердце. Враг до того издевается над человеком, что если показалась кошка, выглянула собака или утром встретился человек, хотя самый благорасположенный, но с поврежденным правым глазом или бедром, он отскочит, отворотится, не раз зажмурит глаза. что бедственнее такой жизни — все подозревать, во всем видеть препятствие, когда все должно возводить душу его к Богу? Когда видишь птиц, летящих по воздуху, не полет их замечай, описывают ли круги над нашей головой, или летят навстречу, или налетают сзади, или поперек пересекают путь. Оставив это, дивись в них премудрости и распоряжениям Творца: каким образом такая тяжесть носится по воздуху; как нежное естество воздуха стало колесницей для крыл; как чрез распростертие крыльев плавают по воздуху, а хвостом, как кормилом, направляют свой полет; как у птиц, не способных ходить, крылья заменяют ноги; птицы ночные и хищные имеют устройство тела, приличное их образу жизни: у одних — орудия хищничества, когти, у других — как бы весла, перепонки на ногах, чтобы при движении широтой ступни удобнее отталкивать воду. Все исполнено премудрости Божией, потому что вся премудростию сотворил есть (ср.: Пс. 103, 24). Но человек мелочный, занятый низкими мыслями, в движениях бессловесных тварей усиливается найти соответствие с собственной своей целью и, оставив Бога, предает сам себя во власть злокозненным демонам, которые, владычествуя в воздухе, ухищряются направлять полет птиц туда и сюда и безумных людей держат в неисцельном обольщении. Ежели, говоря сие, отдалился я от предмета, то слово не без пользы, остановившись на пророческом изречении, употребило его к уврачеванию неразумных. Должно же заметить, что в Писании волхвование называется собственно занятием филистимлян, то есть жителей Палестины, ибо их одних Писание имеет обычай именовать иноплеменниками. Как халдеи устроили себе предсказания по дням рождения, египтяне — врачевства и наговоры, критяне — ворожбу, так сии иноплеменники — волхвование. Посему страна эта возвратилась к собственному своему злу, став якоже из начала.

И чада многа иноплеменнича родишася им. Когда город, приняв дурные нравы, избрал сообразную с ними жизнь, тогда грех отцов обратился уже как бы в закон, и с самого рождения они уже чада иноплеменнича, за порочную жизнь отчужденные от народа Божия. Поскольку же и плоды душевные часто называются чадами, то и о человеке, который, вопреки намерению Божественного Писания, собирает у внешних нездравые учения благочестия и принимает оные, иной может сказать, что он рождает чада иноплеменнича.

(7) Наполнися бо страна их сребра и злата, и не бяше числа сокровищ их. Таков грех богатолюбия, что поставлен в списке столь важных грехов! Наряду с волхвованием и чадами иноплеменничьими, рожденными во Израили, может быть, от умножения блуда, считается и наполнение страны сребром и златом. Ибо душе благочестивой богатство служит средством делать добро чрез любообщительность, а душе сластолюбивой и плотолюбивой обращается оно в пособие роскоши. Нищета — наставница благочестию; и богатство — повод к наглости. Если же излишество имущества поставляется в вину целому народу, то да размыслят обогащающиеся, чем они оправдаются в избытке собственных своих имуществ. А если думает кто, что обогащающийся по какому-либо предлогу, почитаемому благовидным, не грешит, тот пусть вспомнит евангельскую заповедь, которая ясно воспрещает собирать себе сокровища на земле (см.: Мф. 6, 19).

И наполнися земля их коней, и не бяше числа колесниц их. Везде видим, что святые гнушались употреблением коней как в делах ратных, так и в других житейских нуждах. Почему и здесь к прочим обвинениям причисляется и употребление коней. Богу угодно было, чтобы иудеи зависели от Его помощи, а не надеялись в войне на собственные свои приуготовления; а потому повелевает: да не умножиши себе коней (ср.: Втор. 17, 16). Обвиняемые же Пророком приобрели себе такое множество коней, что не было им числа. Но должны мы или принять сие за преувеличение, или заключить, что слова не бяше числа колесниц сказаны по обычаю Писания не исчислять, что худо или почему-либо не стоит уважения. Ибо заметь, что в книге Числ не перечисляются ни жены, как немощные, ни дети, как малозначительные, кроме первородных и сынов Левитских, ни рабы, как не стоящие уважения, ни рожденные от смешения с иноплеменниками, как чуждые. Так, думаю, и колесницы, как худое приобретение, поставляются вне числа.

(8) И наполнися земля мерзостей дел рук их. Языческие обычаи, начавшиеся волхвованиями, усилившиеся от сребролюбия и привязанности к коням, довели до идолослужения. Оттого что не хотели просить советов у Бога, а стали внимать волхвованиям, оттого что надеялись на множество коней, которые ложь во спасение (ср.: Пс. 32, 17), а не на Могущего сокрушить брани, естественным образом дошли они до того, что земля их наполнилась мерзостей. Посему всякий поступок, противный здравому разуму, — мерзость пред Богом. Как слабые желудком и склонные к позыву на рвоту не терпят гнусных зрелищ, например, извержения излишеств, зловонных струпов и тому подобного, так и дела нечистоты — мерзость Святому. Поскольку в собственном смысле идолов обычно Писанию называть мерзостью, то и всякие негодные представления, наподобие живописных картин напечатлеваемые в душе, суть мерзости, наполняющие страну, то есть всю область разумной части в душе.

И поклонишася тем, яже сотвориша персты их. О верх безумия — признавать Богом, что сделал сам человек, и не видеть нелепости такого дела! Ежели дивишься веществу, то почему не кланяешься необработанной меди или камню? А если дивишься ему по причине искусства, то кланяйся рукам своим, которые дали веществу образ, или тем орудиям, которыми ты обделывал. Какое же неразумие — и в то продолжение времени, в которое был вырезан или отлит кумир, не взять на размышление того, что делаешь! Ибо сие означают слова: и поклонишася тем, яже сотвориша персты их. После этого человек принужден будет выбрать одно из двух: или не иметь у себя Бога, пока не сделает его сам, или сказать, что прежний состарился, почему и нужен стал другой. Но проклят всяк человек, иже сотворит изваяние или слияние, дело рук художника (ср.: Втор. 27, 15).

(9) И преклонися человек, и смирися муж. Думаю, что Пророк сказал сие из сожаления, не терпя в людях унижения их достоинства. Он говорит: преклонися для поклонения идолу человек — досточестивейший из животных земных, вчиненный между разумными существами, почтенный после Ангелов образом Божиим, силой ума своего изобретший искусства. Кто познал все земное, силы растений, корней и плодов, не убоялся моря, изучил естество воздуха, происхождение ветров, положение звезд, их движения, расстояния, времена соединений, устройство, примечаемое на земле, общество, законы, ратное дело, искусства, необходимые для жизни и служащие к украшению и напоказ, — тот повергся пред идолом, как будто требует от него спасения — одушевленный от бездушного, разумный от бесчувственного. Кому подручны звери, подчинены для служения все бессловесные твари Самим покорившим их нам Богом, Который даровал нам Свой образ, в том и состоящий, чтобы господствовать над животными, живущими в воде и на суше, — тот не с каким-либо бессловесным, превосходящим его силой, но с подобием одного из бессловесных животных, или какой-нибудь безобразной жены, или самого гнусного мужчины не смеет стать наравне, но со страхом склоняется пред ним к земле, недостойный воззреть и на небо за грех против неба.