Читать интересную книгу Отстойник - Сергей Чичин

Бриться я поленился. Крайне маловероятен расклад, при котором мне придется целоваться с Алонсо. Наспех собрал волосы в хвост, нацепил стрелковые очки, с виду вполне сходящие за солнечные. Сменил мятый домашний гардероб на джинсы и тенниску, кобуру с «вилсоном» занавесил жилетом. Влез в любимые ковбойские сапоги — пережиток молодых лет, когда не было для меня счастья выше, нежели ввалить в душу собеседнику трехдюймовым каблуком тяжелого дерева. Ножны тесачка снова заткнул сзади за пояс. Готов? Вроде бы. Тем более что, встряхнув жилет, обнаружил в объемных его карманах пару магазинов для все того же «вилсона» и еще кое-какие интересные мелочи, которые нарочно поискать никогда бы не допер.

Понеслась.

Альфреда не без труда убедили покинуть туалет — если бы он задержался там еще чуток, я бы начал взимать с него арендную плату. Кажется, до него только теперь начал доходить смысл выражения «пришел не вовремя». Не может же не видеть, что при любых иных обстоятельствах мы ребята приятные. Мика угораздило спросить его мнение по поводу — какой из трех коллекционных кастетов лучше подойдет для вдумчивой беседы с Алонсо, и старичина рванул так, что поймал я его только в конце коридора. Фон пожал плечами и выбрал ветеранский эбонитовый девайс с ортопедическими вырезами под пальцы. Мастер из кастомизационного офиса Новака долго не понимал сути сделанного ему заказа, а когда наконец понял — подошел к делу с великим прилежанием. Кастет получился на славу, ни на чьей, кроме как законного владельца, руке не сидит, бьет больно, не ломается и, сдается мне, возглавляет линейку того, что Мик почитает вечными ценностями.

Улица встретила наш маленький отряд привычной духотой и непростительно ярким солнцем. Я с некоторой неловкостью обернулся к Элу, моею волей обряженного не по сезону, но он и ухом не повел — а повел глазом на солнце, даже не щурясь. Да ему, похоже, плевать и на свет, и на жару! Может, он типа терминатора, не совсем естественного происхождения? Надо бы его ковырнуть чем-нибудь. Или так повернуть ситуацию, чтобы его ковырнул Алонсо. Пока Эл мне еще только симпатичен, но своим не стал, надо провести над ним все превентивные исследовательские мероприятия. А то мне по сию пору болезненно любопытно, что внутри у фон Хендмана, но делать ему вскрытие как-то неловко. Друг как-никак. А то вдруг еще при обратной сборке соберу неправильно, и станет еще хуже?

Мик появился на крыльце последним, захлопнул дверь и демонстративно побренчал ключами. Связка у него будь здоров, фунта на два. Надеюсь, он только делает вид, что запирает. Простые действия ему никогда не давались. То ключ сломается, то замок заклинит, то дверь упадет…

— Мы идем на свидание, — объяснил фон Билли, который бодренько отгарцевал от него за тележку со своей продукцией.

— Все сразу? — проблеял Билли с оттенком сомнения.

— Ну Мейсон идет. А мы — группа поддержки. Ты ж знаешь Мейсона, ему вечно кто-то должен то веки поднять, то слова подсказать, то девице в морду дать, у него ж рука не поднимется.

Билли скептически обозрел наш дружный коллектив, особенно выделив взором Эла в коротковатом тому плаще, стесненно прижимающего локоть к боку.

— Хочешь поглядеть, что у него под плащом? — предугадал его комментарии Мик с самым заговорщицким видом.

— Э, нет, я обойдусь! — Категоричности Билли позавидовал бы и самый фанатичный ваххабит. — Счастливо сходить. Что-то еще?

— Что еще? — нахмурился фон.

— Мик! — Иногда даже у меня бывает выразительный голос.

— Ах ну да. Вот, держи. — Фон выудил из кармана мобильник. — Смотри не пропей, вернусь — спрошу. Если увидишь, как кто-нибудь пытается сжечь, взорвать, обрушить или как-то иначе оприходовать дом — позвони. Просто нажми вот сюда, и единичку. Понял?

— Чего ж не понять. — Билли принял телефон и упрятал под передник. — Только это, если начнут стрелять, вы имейте в виду, я вам не спецназ, я позвонить-то позвоню, только уже на бегу — подальше отсюда! Я ж помню, какие у вас стрельбища бывают!

Справедливо. Хотя нормальных стрельбищ Билли не может помнить — потому что не видел. Тут такого не бывало. Из-под стоящего обстрела не больно-то убежишь. Уползешь разве что, да и то если повезет.

— Уболтал, языкастый. — Фон вытащил из нутра тележки бутылочку колы. — Будешь себя хорошо вести — будет тебе дальняя дорога и… гм… казенный дом? Бабка так всегда говорила, что за дом — не объясняла. Наверное, университет и стипендия. Пошли уже, а?

И мы пошли.

* * *

Народу на площади в сей рабочий час оказалось не слишком много, так что Алонсо я определил издалека, еще до того, как оживившийся Альфред на него указал. Пышноусый грузнотелый дядька восседал на скамейке и старательно сверлил взором газету. Пиджака на нем не было, а узковатые брючки, если и содержали какие-либо инородные предметы, помимо самого Алонсо, то уж наверняка держали их накрепко и не дали бы быстро извлечь. Так, этот особого опасения не внушает… Я огляделся по сторонам. Никаких подозрительных личностей. Насквозь свои черные братья пританцовывали под свой рэп на углу парка, к ним немедленно направился и втерся в компанию Мик. Ассимилировался, ага. В принципе, могучим своим задом он дергает достаточно похоже на первоисточник, вот только загореть бы ему еще… Рэперы приняли его в компанию охотно, даже косячком угостили, кажется. Вот же мерзавец, из всего развлечение сделает. Знаю, что завидовать плохо. Но это — то немногое, что у меня хорошо получается.

— Эл? — обратился я через плечо, не получил ответа и, придержав прущего вперед Альфреда, оглянулся. Эла не оказалось там, откуда он еще несколько секунд назад желал доброго здравия и насыщенной жизни какому-то встречному старцу. Не оказалось его и в разумных пределах, на какие он мог бы удалиться за упомянутые несколько секунд. Час от часу не легче.

— Мистер Алонсо… — завелся Альфред немедленно. Похоже, отчаянная надежда вот-вот получить честно заслуженный гонорар и наконец избавиться от моего общества придала ему свежих сил, он даже дернулся так, что пару шагов проволок меня, как буксир. Потом я уперся. Но Альфред тем не менее проволок меня еще два шага, а потом я рассвирепел и пнул его под колено, заставив охнуть и сбавить обороты.

— В следующий раз тресну так, что не встанешь, — предупредил я, горя негодованием. — Если бы ты, Фредди, относился к спорту так же серьезно, как к стяжательству, то знал бы, сколько именитых спортсменов сквасилось, вложившись в финальный рывок слишком рано.

Альфред принял сей довод с обреченностью homo sapiens, до которого как раз дошло, что все там будем, а потому не стоит и дергаться. А я огляделся. Эла не было — ну то есть совсем. Была передо мной пустая улица, которую он только что перегораживал своими пилорамными габаритами. Справа был декоративный забор повыше меня, через который махнуть бы теоретически можно, да только под тушей Эла все планки с него осыплются. Слева — клумбы с кустиками высотой по колено, за которыми ему не схорониться даже лежа. Ну настоящий Хранитель, прямо как наша тутошняя полиция: когда надо, его нет.

— Мистер Мейсон, меня ждет жена, — плаксиво проскулил Альфред, приплясывая рядом. — Что случилось? Вы что-то забыли?

— Слушай, Альфред, — (лучше такой свидетель, чем никакого), — ты не видел тут здоровенного парня в плаще?

— И с мечом? Вы имеете в виду, эээ, Эла?

— Во-во, его самого. А то мне уже кажется, что это у меня глюки. Был ли мальчик?..

— Мистер Мейсон, может быть, вы озаботитесь своим психическим здоровьем в другой раз и без моего участия? Конечно, я видел вашего Эла. Более того, я его прямо сейчас вижу.

Я обернулся к Альфреду и в очередной раз почувствовал обвивающийся вокруг хребта холодок. Потому что тоже увидел Эла — на другом краю площади. Докуда добираться с полминуты бегом, распихивая чинно прогуливающихся между газонами старичков и прыгая через спинки скамеек. Уж конечно я бы заметил, как Эл перемешается столь экспрессивным образом!

Эл талантливо прикинулся, что знать не знает придурка, отвесившего от изумления челюсть, и вперевалочку направился вдоль кактусной галереи. Пара молодых мамаш, оценив по достоинству его костюм и позу, нацеленную на удержание под полой чего-то довольно громоздкого, спешно развернули свои коляски и сдали аллейку без боя. Правильные тетки. Каждый — сам кузнец своего счастья. Как и бегун от оного.

Челюсть я подобрал и поставил на место. Изумление потихоньку начало превращаться в раздражение. Еще одно необъяснимое явление — и я приму любые предложения своего, земного, с большими пятнами пота под мышками Алонсо. Хватит уже Хранителю капать мне на мозги неформальным поведением. Хорошенького понемножку. Или пусть выдает молоко за вредность. Можно с минералами. Нужно с минералами.

— Пошли, — буркнул я Альфреду, и тот порхнул к нанимателю с такой прытью, что я от него безнадежно отстал.