— Да, Генрих, приятно и полезно иметь дело с этим мальчиком и его родными. Хоть он и в России, но, видимо, нас, немцев, в отличие от англичан и французов, уважает. Конечно, вспылчив и своенравен, но, понятно, что у него всё же не немецкое воспитание. Диковат немного, но скоро повзрослеет и будет вести себя строже. Жаль, что мальчик родился не в Германии. Но, что делать, раз господу богу так было угодно. Всё в его воле. Хорошо, что мальчик не отторгает Родину своей бабушки.
— Да, жаль, herr секретарь. Думаю, что юный князь ещё немало интересного придумает. Он пока так и не обратился к нам насчёт электрических машин. И ведь точно что-то там придумал!
— Так завлекайте его сильнее, Генрих. Больше напирайте и на родственные чувства. Да, повезло этим родственникам несчастной freifrau Агнессы, что у них в роду оказалась хоть одна незаурядная женщина. Вот какой талантливый внук у неё родился! Конечно, тут и герцогской семье можно гордиться. Явно их кровь и поведение. Но теперь им приходится сожалеть, что ранее не обращали на его отца внимание. Князь точно не простит пренебрежения к своей семье. Мальчик и его сестра неплохо украсили бы семью Великого герцога и ещё больше возвысили её славу. А теперь только пятно будет. Хоть это и не так важно, но всё равно неприятно.
— Так, herr секретарь, на князьях Куракиных ещё большее пятно будет. Он всё-таки именно их фамилию носит. Если бы хоть немного ранее приблизили к себе, то много бы выиграли. А сейчас мальчик их точно не признает. Хоть и достаточно сердоболен. Вон, всё опекает разных простолюдинов. Словно они ему даже и родные.
— Ну, Куракиных не жалко! Они это заслужили. И всё согласно воле Господа. Пусть мальчик и далее благосклонно относится к нам. Пусть он ещё много пользы принесёт и нам, и нашей Империи!
Глава 09
* * *
Глава 09.
Маху не дам?
И в начале мае погода оказалась довольно тёплой. Весна уже полностью вступила в свои права. Всё буйно зазеленело.
Мне опять было не до развлечений и любований природой. Тут и учёба в гимназии, и другие важные дела. К примеру, ради дел с немцами, мне пришлось ненадолго оставить сочинение музыки и, опять же, «Острова сокровищ». Хоть как бы всё отдали и сделали им немалые уступки, мы остались довольными. Позже тёте и нашим поверенным придётся приступить с ними и к очередным сложным переговорам. Не просто организовать совместные производства, хоть и передачей немцам контрольного пакета в них. Пришлось смириться. Вот в мастерских, открываемых в Петербурге, мы на этот раз мы уже хотели четыре доли из десяти. Было бы неплохо, если хоть мастерская по выпуску складных зонтов станет нашей!
Но больше всего нас волновала война. Хотя, тут пока особо переживать не приходилось. Иван Фёдорович прислал пару писем и успокоил тётю Арину. Про свои военные дела открыто, конечно, не написал, но было понятно, что он вместе со своими казаками находился в придунайских княжествах. Правда, где именно, мы не поняли. Ясно, что как бы военная тайна. Полковник сильно ругал природу за постоянные дожди. Ну, про это мы и так знали из газет. Тем более, наши войска, вроде, уже взяли под свой контроль почти весь левый берег Дуная. Хотя, вместе с будущими румынами. Правда, в газетах открыто указывалось и на их, ага, странное, точнее, мутное, если не предательское, поведение. Вроде, княжеские войска сначала даже бросили занимаемые ими приграничные укрепления. Чтобы турки заняли их и вцепились уже с русскими, и забыли о них? Конечно, подлое поведение. Скорее, рымынские правители больше денег и оружия вымогали? И так, жадинам и интриганам, немало дали! Правда, после достигнутых соглашений княжеские войска, вроде, вернулись обратно и даже включились в мелкие стычки с турками-османами. К счастью, те на крупномасштабное наступление не решились. Теперь, понятно, что наши войска ещё долго будут пополняться и запасаться всем необходимым. Хотя, пока всё шло согласно моим знаниям.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И, конечно, у меня имелось немного времени на претворение в жизнь своих задумок. В памяти полно было всего, но требовалось много времени, чтобы всё это перенести на бумагу. Правда, пока выпускать в свет ещё и другие новые изобретения я не собирался. Нам требовалось разобраться и с имеющимися. Зачем всё подряд отдавать немцам? И, главное, было и опасно, поэтому я и не спешил. Думаю, что ничего не забуду. Но если уж со мной что случится, то, значит, такова моя судьба. И мои близкие, и другие люди останутся без новых знаний и изобретений. Они, конечно, станут известны, но сильно позже. Хотя, пусть…
Тут в конце недели ко мне явился и сам Николай Фёдорович. Майор был взволнован.
— Ну, Борис, заварил ты кашу! Иван узнает, взвоет! Знаешь, собрали мы твои гранаты и испытали. Хорошо взрываются. Пока через шесть и до десяти секунд. Неплохо! Наверное, больше и не надо? Конечно, привыкнуть сильно требуется. Да, вот такого от тебя я не ожидал! Или откажешься, что не твои задумки?
— Э, Николай Фёдорович, так нужная же вещь? Разве плохо будет, если их будут иметь казаки Ивана Фёдоровича?
— Да, согласен! Нужны! И твои старшие товарищи такому успеху сильно рады. Хотя, понятно, они же учёные. И основные работы они проделали. Но и я не буду отказываться от авторства. Раз сам попросил. Арина Васильевна половину доходов от гранат отдаёт мне. Для наших семей эти деньги не лишние. И товарищество создадим. Пока не совсем ясно насчёт военного министерства. Но, думаю, не откажутся. Да, как-то не так будет смотреться, если узнают о тебе. Ничего, потерпим. Наверное, как ты решил, будет даже правильнее?
Конечно, правильнее! Хоть и нехорошо, но, честно говоря, мне не совсем хотелось, чтобы моё славное музыкальное имя связывали с оружием и взрывчаткой. Будет достаточно, если о других моих делах будут знать лишь те, кому положено. Но меня сейчас больше волновало немного другое!
— Не отдавайте, Николай Фёдорович, производство взрывчатки в министерство полностью! Если только сам Государь не попросит. Раз Нобелю можно, то почему нам нельзя? А в казне ещё долго денег не будет. Всё на войну уйдёт, и ещё долги появятся. Если гранату и взрывчатку, вымогая взятки, не будут принимать на вооружение, то можно предоставить разрешения на их производство немцам. А они всё равно всё разнюхают. Сами знаете, что у наших чиновников тайны долго не хранятся. Нам тоже деньги не помешают. Хотя бы на развитие собственного производства. А потребность будет большая. Хотя бы на горные и дорожные работы. Много же дорог строить надо. Да много для чего. Наша семья сильно поднимется. И моим товарищам на научные опыты надо.
— Нет, не отдадим Борис. Раз у нашей семьи появилась такая возможность подняться, то грех не воспользоваться. Ты уж извини, Борис, но даже твоя тётя сильно удивляется. И откуда только у тебя всё берётся? Мне даже перед Дмитрием неудобно. Ведь ему пока так ничего и не рассказал. И Иван точно взвоет.
— Наверное, Николай Фёдорович, жить лучше хочется? И, кроме как своими задумками, не подняться. А насчёт Дмитрия Федоровича спросите у Ивана Фёдоровича. Пусть он, как старший, и решает. А у меня ещё одна задумка появилась. И, действительно, обо мне и моих задумках другим, кроме своих, лучше не знать. Пусть гадают, что да как, но подробностей им не надо.
И тут я достал рисунки к минам и даже несколько их корпусов, конечно, ещё и вместе с разными деталями.
— А тут, Николай Фёдорович, мины. Простые противопехотные. Так, вроде, можно назвать. Нехорошо, конечно, но тоже пригодятся. Если кто нажмёт на взрыватель, то взорвётся.
— Да, тоже интересная вещь! — майор пристально просмотрел и бумаги, и изучил поданные детали. — Хотя, после гранат можно было ожидать и этого. Тоже подходящая конструкция. И, значит, и это тоже на меня хочешь повесить?
— Да, Николай Фёдорович. У меня на всё просто времени не хватит. И юн ещё, оттого не поймут. А Вы военный, и Вам карты в руки. Вроде, так говорят. Ещё немного денег для нашей семьи тоже не лишние. А я наверняка позже ещё что-нибудь другое придумаю. Мне забот и так хватит. Хотя, сначала и вырасти надо.