Некоторое время спустя, еще и еще раз подумав — не ошибаемся ли мы в желании поставить вопрос об организации в авиации или хотя бы у нас в АДД, специального отдела авиационной медицины, я доложил этот вопрос Сталину, подробно рассказав ему, чем вызвана такая постановка вопроса и что руководство медицинской службы в армии возражает против этого. Зная, как реагирует Верховный на обоснованные новшества в том или ином деле, я был уверен, что он санкционирует это нововведение. Так и получилось.
Создание отдела авиационной медицины в АДД было санкционировано. Так получила права гражданства новая отрасль медицины, существование которой сейчас считается само собой разумеющимся, понятным и совершенно необходимым. В дальнейшем, как известно, появилась и космическая медицина. Начало официального существования авиационной медицины было положено врачебным персоналом Авиации дальнего действия и утверждено на самом высоком уровне. Ведал медицинской службой в АДД врач, впоследствии генерал-лейтенант медицинской службы Прунтов.
Коротко коснувшись здесь организации работы тыла АДД, хочу сказать, что главная его работа была сосредоточена в батальонах аэродромного обслуживания (БАО). Каждый из них обеспечивал свой полк абсолютно всем, начиная от размещения, питания, обмундирования, медицинского обслуживания, и вплоть до снабжения всем необходимым для ведения боевых действий: горючим, всеми видами боеприпасов, аэродромным обслуживанием, охраной и так далее. Служба в батальонах была, конечно, трудна.
Действительно, круглыми сутками нес службу личный состав БАО, в любую погоду, несмотря на ненастье, метели и морозы доставляя в полки все необходимое. Не могло быть и речи о том, чтобы из-за несвоевременной доставки необходимого для боевого вылета последний не состоялся.
Личный состав БАО тоже представлял из себя целую армию, обеспечивавшую бесперебойную, четкую, планомерную работу боевых полков. Большое, очень большое количество солдат и офицеров личного состава батальонов было отмечено государственными наградами, полные цифры, к сожалению, привести здесь не имею возможности, так как награждение их от имени Президиума Верховного Совета проходило в основном в полковом, дивизионном и корпусном звене. [519] После того как начали публиковаться в журнале «Октябрь» мои воспоминания об АДД, я стал получать много, я бы сказал, неожиданно много писем от читателей, в том числе и от бывших воинов АДД. Вот что писал мне один из солдат батальона аэродромного обслуживания — Николай Петрович Голдобин, бывший секретарь комсомольской организации роты:
«…Я читал Ваши воспоминания об АДД, опубликованные в журнале «Октябрь». Когда читал, то мысленно представил себе АДД и ее боевые дела в годы Великой Отечественной войны. Вы, видимо, не закончили свое повествование, а мне очень хочется, чтобы Вы написали несколько слов о солдатах БАО, ибо нельзя представить себе боевые полеты кораблей без той титанической работы, которую выполнял личный состав батальонов аэродромного обслуживания в обеспечении боевых заданий славных летчиков АДД. …Вам известно, что БАО имел дело с огромной массой боеприпасов, в основном с бомбами от пятидесяти килограммов до одной тонны.
Боекомплекты поступали к нам по нескольку десятков вагонов в день.
Их надо было разгрузить, привести в надлежащий порядок, подвезти к стоянкам самолетов по три-четыре боекомплекта к каждому. При боях за Воронеж, Сталинград, на Курской дуге, на Ленинградском фронте мы, буквально физически обессиленные, без сна и отдыха, в любую погоду обеспечивали боевые вылеты кораблей. Особенно на Ленинградском фронте возвратившиеся с первого боевого вылета корабли прямо на старте заправлялись горючим и там же подвешивались бомбы. Автомашины из-за глубокого снега подвозили боекомплекты только до обочин аэродрома, дальше пройти они не могли. Бомбы выгружались прямо на снег, откуда на санках или лыжах по глубокому и рыхлому снегу солдаты возили на себе по одной двухсотпятидесятикилограммовой бомбе к самолетам. Иногда мы не управлялись, и тогда летчики, сбросив комбинезоны, тоже впрягалась в санки. Наш труд не пропал даром. В этот период осуществлялся первый из десяти сталинских ударов…
Под Сталинградом летчики делали по четыре боевых вылета, летая и ночью и днем. А что значит сделать четыре вылета за сутки зимой?!
Сколько нужно бомб больших и малых, и все это делали солдаты БАО вручную.
Во время битвы на Курской дуге солдатам БАО 24 часов в сутки не хватало. Днем готовили самолеты, а ночью шли в боевое охранение.
Только люди с железными нервами могли выдержать такое. Ночью немцы бомбили аэродром, разбрасывали мины, на этих минах могли подорваться возвращающиеся с боевого задания самолеты, и до их прихода нужно было очистить взлетную полосу от мин и засыпать воронки. Это делали опять-таки мы — солдаты и офицеры БАО. [520] В период массового изгнания фашистов из нашей Родины в 1944 году части АДД очень часто перебазировались на новые аэродромы. Первыми отправлялись туда бойцы и командиры Б АО. Не успели как следует обосноваться, новая команда — вперед! Но что значит для АДД идти вперед? Это значит грузить и разгружать большое количество бомб, ГСМ, аэродромную технику. У нас не было героев, как получивших такую награду, но самоотверженными, стойкими, не считающимися с физической усталостью героями были все!
Вот один из многих примеров. В период Сталинградской битвы солдат Иван Ситовец стоял на заливке бензозаправщиков из железнодорожных цистерн. Заправленные автомашины ушли, а в это время давлением выбило рукав из бензоцистерны. Полился бензин. Стараясь заправить рукав обратно, Ситовец обливался горючим, но вставить шланг на место не мог. Тогда он закрыл цистерну своей спиной и стоял так до прихода автомашин. Шоферы помогли заправить рукав, и бензин был спасен. Ваня Ситовец получил большие ожоги, ведь это было зимой, однако медики спасли его. За свой самоотверженный поступок он был награжден медалью «За отвагу».
Покидая аэродромы, фашисты на взлетных полосах оставляли мины, бомбы. Для обезвреживания мин и бомб был создан саперный взвод, в который входил и я… Около десяти человек погибли, обезвреживая их, в том числе и командир взвода лейтенант Ляпин.
Хотелось бы, чтобы Вы добрым словом отозвались и о работниках политотдела, партийных и комсомольских организаций.
Начальником политотдела дивизии был у нас полковник А. М. Мозговой.
Это изумительной души человек. Его чуткость к солдатам, умение найти подход к ним создавало ему огромный авторитет. Секретарем парторганизации был В. М. Мещеряков. Его можно было днем и ночью встретить среди бойцов. Я с самого появления в БАО, как молодой комсорг роты, обязан В. М. Мещерякову тем, что он научил меня товариществу, трудолюбию и такту в общении с людьми, научил меня владеть политическим оружием — быть пропагандистом… Очень отрадно, что Вы пишете об АДД, а то как-то получается нехорошо. Создается впечатление, что АДД в этой войне прошла стороной».