Читать интересную книгу Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

Баревр-телохранитель встал и, не меняя равнодушного выражения лица, выстрелил в Тивела из появившегося в кулаке пистолета.

Вернее, хотел выстрелить. Направил ствол в голову жреца, но нажать на курок не смог, так и застыл, выпучив глаза, не дыша и не моргая.

Тивел усмехнулся, жестом остановил вскочившего Реллика.

Рульин перевёл взгляд с лица геарха на пистолет в руке телохранителя, на его лицо, снова на лицо Тивела. Вскочил. Глаза его расширились, налились безумной чернотой. В скрюченной руке вырос острый конус какого-то необычного оружия.

Тивел откинулся на спинку кресла, забавляясь ситуацией.

Рульин тоже застыл, лицо его набрякло кровью.

– И ты, Брут? – с иронией проговорил геарх. – Кто же вас купил, друг мой? Лорд Акум? Или сам Превышний?

– Я фс-сё раффно… – Челюсти свело, и начальник охраны замолчал, пытаясь доделать начатое.

Однако воля Тивела была сильнее. Он мог бы одним мысленным усилием остановить сердце этого человека, заставить его вырвать сердце у самого себя, застрелить своего телохранителя, а потом застрелиться, но решил продлить удовольствие.

– За всё надо платить, друг мой. Это закон. Особенно за предательство. Хотя, возможно, ты и не виноват в этом при существующих пси-технологиях. Кто-то меня опередил. Акум?

– Н-н-н… – попытался выговорить Рульин.

– Нет? Неужели всё-таки сам Арот Превышний? Где же вы с ним встретились?

Рульин не успел ответить.

Внезапно Реллик, готовый сражаться за хозяина – по первому впечатлению, в руке он держал тридцатизарядный «штейер», заряженный отравленными иглами, – отступил в сторону и направил оружие на Тивела.

К такому повороту событий геарх, сам не раз предававший друзей, готов не был. Он мог представить всё, что угодно, даже ракетно-ядерный удар по Аризонскому Центру Геократора, который вполне способен был нанести Арот. Но чтобы его предал баревр, которого он создал и вырастил, о таком чудовищном обмане жрец не подумал.

Реллик выстрелил!

Очередь игл, содержащих растительный яд из корней чарнара, перечеркнула кресло и человека, сидящего в нём. И хотя из тридцати игл в Тивела попала всего одна, ему пришлось переходить в мистическое «сатори» и драться в условиях двойной, а точнее, четверной атаки!

Первую атаку начал Реллик.

Вторую – яд в теле Тивела.

Третью – Рульин, освободившийся от «накидки» мышечного ступора.

Четвёртую атаку начал телохранитель Рульина, начавший стрелять из пистолета. Пули были разрывными, и первая же разнесла голову пилота, не успевшего ничего предпринять.

Рамана косо пошла вверх, к границе атмосферы.

Тивел исчез.

Опустился, не видимый никем, на пол, частью сознания ограничивая поражённую ядом зону на шее, а другой частью сознания приказал телохранителям стрелять друг в друга.

Рульин на мгновение замер, ворочая головой из стороны в сторону, как антенной радара. Неизвестно, каким образом, но ему удалось увидеть геарха. И он выстрелил.

Оружие в его руке пистолетом не являлось. Это был «излучатель боли», психотронный генератор, прозванный «припадком» и разработанный ещё во времена Лемурии. Получить его Рульин мог только от Арота, в арсенале Геократора такого оружия не было, а это означало, что запрограммировал магистра действительно Превышний.

И снова Тивелу пришлось сопротивляться двум противникам одновременно: Рульину и волновой «пуле», ударившей по сознанию, как дубина по голове, заставившей нервную систему «искрить и дёргаться», а потом «бежать во все стороны сразу».

Боль захлестнула первый контур сознания волной «кипятка». Однако вторым контуром Тивел вспыхнул ответно, сжигая мозг начальника охраны, а третьим начал очищать организм от пси-волновой «грязи».

Реллик и телохранитель Рульина упали, расстреляв друг друга.

Рамана повернулась боком к солнцу, и Тивел мысленным усилием остановил аппарат.

С минуту он сидел на полу в странном оцепенении, прокручивая в памяти события последних минут, потом пришла страшная мысль: Арот может запеленговать раману! Он очень сильный маг!

И эта мысль заставила геарха действовать.

Сначала Тивел дополнительно завернул аппарат в «саван» заклинания «чёрная яма»; русские волхвы называли это заклинание «непроглядом».

После этого он связался с Акумом через ментал – всепланетное энергоинформационное поле.

Глава Синедриона долго не отзывался, однако всё же снизошёл до ответа:

«Стратег? Я весь внимание».

«Вы отстранены от руководства Союза, Великий Отец!»

В мысленном голосе Акума проскользнули бархатисто-масленые ехидные нотки:

«А кто вынес такое решение, геарх?»

«Я!» – отрезал Тивел.

«Странно, мне показалось, что вас уже нет в этой реальности, Кондуктор».

«Ваши посланцы сплоховали, лорд. Держитесь, у меня хватит сил и средств ответить вам в ближайшее время!»

«Буду ждать, Кондуктор. – Акум явно издевался и наслаждался своим положением. Он был уверен, что находится под защитой самого Арота. – Советую спрятаться куда-нибудь подальше, мой друг Арот Величайший вряд ли простит вам попытку переворота».

«Чёрная душа!» – не выдержал Тивел.

«Стараюсь во всём походить на вас», – смиренно согласился Акум.

«Мы ещё встретимся!»

«Очень на это надеюсь».

Связь прервалась.

В бессильной ярости Тивел ударил кулаком о поручень перед креслом. Боль отрезвила.

– Ну, хорошо же, Великий Отец! – прошипел он сквозь зубы. – Я найду способ уничтожить тебя!

Луч солнца уколол глаза.

Тивел очнулся, устроился в кресле поудобнее, бросил взгляд на неподвижные тела на полу кабины. Заколебался, решая, что с ними делать. Затем всё-таки заставил себя сосредоточиться на с и л е, открыл бортовую дверцу.

Тела убитых всплыли над полом кабины, медленно вылетели в коридорчик, ещё дальше – в тамбур, и выпали в воздух.

Тивел представил, как с неба на какое-нибудь селение падают трупы, и засмеялся. Настроение улучшилось.

«Ну, и куда теперь, друг мой? – спросил он сам себя. – В Брюссель? Чтобы никто не посмел упрекнуть нас в трусости? Или жизнь дороже?»

В ухе проклюнулся звоночек мобильного айфона:

– Господин?

– Павел Урмасович? – не сразу отозвался удивлённый Тивел; это звонил Лукьяневский.

– Простите за беспокойство, важное сообщение.

– От лорда Акума?

– Почему от лорда?

– Вы же ему служите?

Лукьяневский не обиделся на «служите»:

– О нет, геарх, я служу вам.

– Слушаю, маршал.

– По моим сведениям ангх найден на Чукотке.

Сердце трепыхнулось в груди колючей рыбой.

– Где?!

– На Чукотке, в районе селения Энурмино. Ангх обнаружили члены геологической экспедиции. Трое из них достали ангх и спустились в сеть тоннелей через выход Опухоли.

– Где они сейчас?

– Мои люди утверждают, что геологи до сих пор не поднялись на поверхность, а там терминал…

Тивел раздул ноздри, сдержал проклятие. Потом вообще успокоился. Всё складывалось как нельзя лучше, и у него действительно появился шанс перехватить обладателей ангха в тоннелях.

– Взорвите вход в терминал, чтобы они не смогли выйти.

– Вход закупорен взорванным вертолётом.

– Прекрасно, маршал! Благодарю за службу! Могу сообщить, что вы являетесь первым кандидатом на кресло Великого Отца Синедриона, готовьтесь к посвящению.

– Но Великим Отцом является лорд…

– Акум совершил большую ошибку и будет низложен.

Лукьяневский, сражённый вестью, залепетал что-то, но Тивел его не слушал, выключил айфон.

Само небо даровало ему власть! Грех было не воспользоваться представившимся случаем. Если Ключ Храма окажется у него…

Тивел прервал свои размышления и мысленно приказал компьютеру раманы лететь в Гренландию.

Вилюй. Долина Смерти

Тарасов

Иос вернулся из подземного рейда мрачным и неразговорчивым.

– Колодец поворачивает под углом в шестьдесят градусов, – сказал он. – Командира нигде нет. Верёвки не хватает, я до конца провала не добрался. А вот это я нашёл в нише, на максимальной глубине, куда доставала верёвка.

Оперативники сгрудились вокруг находки.

Света, просачивающегося в пещеру через щелевидный лаз, не хватало, поэтому приходилось пользоваться фонарём.

– Что это? – спросил Хан.

– Он был горячий и крепился к кронштейну, который остался там.

Изогнутая необычным образом рукоять; в обиходе прижился термин «эргономическая». Хотя приспособлена рукоять была явно не для человеческой ладони. Вытянутый конус на рукояти, синеватый, гладкий, заменивший ствол, если бы предмет был пистолетом. Но оружием он не выглядел, хотя от него веяло – не порохом, нет, но угрозой.