— Коммандер Дентон является компетентным, добросовестным офицер, и он не дурак, — указал Хумало. — Я думаю, он показал это довольно ясно в Пекуоде, и он будет следовать установленным протоколам. Прежде чем «Реприза» попадает в зону досягаемости любого соларианского корабля, мистер О'Шонесси доставит ноту баронессы Медузы через ком. Коммандер Дентон также, по моим конкретным инструкциям, проведет развертку «Призрачного Всадника» в системе до того, как «Реприза» подаст свой транспондер. Я поручил ему использовать свое усмотрение, если он случайно обнаружит что–то, вызывающие озабоченность, и он специально направится так, чтобы оставаться вне диапазона дальности оружия любого соларианского подразделения до тех пор, пока комиссар Веррочио не гарантирует безопасность нашего посланника в соответствии с межзвездным законом.
— Я знаю, сэр. — Выражение лица Мишель было мрачным. — Что касается моего мнения то даже если Веррочио и даст гарантию, так или иначе взорвать «Репризу» в космосе никто не помешает.
Несмотря на все, что уже произошло, Хумало выглядел потрясенным, и Мишель натянуто улыбнулась ему.
– Мистер Ван Дорт, коммодор Терехов и я обсуждали эту ситуацию довольно долго, сэр. Очевидно, из того, что Вежьен и его люди должны были нам сказать, мы смотрим на очень сложные, очень дорогие и очень далеко идущие операции. Я бы назвала это заговором, кроме того, что он выглядит очень сложным для нас — для меня — как будто какая–то внешняя сторона тянет все струны, и большинство людей, на самом деле выполняющих грязную работу, не имеют никакого понятия о конечной цели. Они могут быть заговорщиками, но они не являются частью того же заговора, что и кукловод за ними, если вы понимаете, что я имею в виду.
— И вы все трое считаете, что «кукловодом» является «Рабсила»?
— Именно, сэр.
— Ну, так же как баронесса Медуза и я, — сказал ей Хумало, и слегка улыбнулся на ее удивление. — Как я уже сказал, мы оба уже читали отчет, и мы оказались в принципиальном согласии с вашими выводами. И, как и вы, мы глубоко обеспокоены очевидным ростом намерений и амбиций «Рабсилы». Это совершенно за пределами всего, что мы могли бы ожидать от них, даже после истории с Моникой и Нордбрандт. И я, как и вы, считаю тревожащей степень охвата и влияния, необходимых для позиционирования Бинга. Я думаю, что вы абсолютно правы; они действуют, как если бы думали о себе, что являются звездной нацией в их собственном праве.
— Что еще более тревожит меня, особенно там, куда направляется «Реприза», сказала Мишель, — то, что они смогли управлять таким офицером, как Бинг — но у нас нет никого, кто, не моргнув, нажал бы на спусковой крючок, когда они представили истинный сценарий — в критической ситуации в Новой Тоскане. Если они сделали то же самое в Мейерсе, и если есть другая Анисимова на месте с предоставленным правом стимулировать нужный момент, некий «не подконтрольный» офицер–солли может пойти вперед и развеять Дентона, с любой гарантией, возможно, данной Веррочио. Ведь они уже получили два инцидента. Почему бы им не устроить третий?
— Теперь это неприятная мысль, — сказал медленно Хумало. — Вы думаете, Веррочио пойдет на это?
— Я действительно не имеют понятия, что думать об этом конкретном аспекте, сэр. — Мишель отрицательно покачала головой. — Мы знаем, что он был более или менее в кармане в прошлый раз, так что я не вижу никаких оснований предполагать, что он будет чистым, как первый снег в этот раз. Точно так же на этот раз в кармане точно Вежьен, по крайней мере, а этот, очевидно, совершенно не в курсе, кто заставил Бинга ударить по кнопке. Я бы сказала, что они показали на редкость хорошее представление о том, что мыслят разумно — и я использую термин свободно — чтобы убедить один из своих инструментов действовать. Если им что–то нужно, но они уверены, что не будут готовы сделать, они управляют ситуацией, не поставив в известность, пока не получат. Именно это и произошло с Вежьеном. Я не сомневаюсь, что он был полностью подготовлен к инциденту между одним или несколькими кораблями Бинга и нашими судами, и я не думаю, что он стал бы проливать слезы о том, скольких наших людей убили. Но он никак не ожидал, что инцидент произойдет прямо в центре Новой Тосканы, и он, конечно, никогда не рассчитывал на то, что взорвут «Жизель» для обеспечения необходимой искры! Кроме того, он знает какой всегда была политика Звездного Королевства, когда кто–то без провокации стреляет по одному из наших судов. Поверьте мне, он не планировал делать мишень из себя, и он чертовски уверен, что не планировал произошедшее прямо на пороге своего дома. Таким образом, я не вижу никаких оснований предполагать, что Веррочио знает, что должно случиться, если они действительно устроили второго Бинга в Мейерсе.
— Чудесно, — вздохнул Хумало.
— Боюсь, что это будет еще лучше, сэр. Все, что они смогли дать Бингу были линейные крейсера. Эта адмирал Крэндалл, о которой они говорили Вежьену, по–видимому, имеет под своим командованием намного больше.
— Как вы думаете, «адмирал Крэндалл» на самом деле существует?
— Это хороший вопрос, — призналась Мишель. — Анисимова сказала Вежьену и другим ново–тосканцам о Крэндалл, но никто на планете на самом деле никогда не видел ее или любой из ее кораблей. Учитывая то, что случилось с «Жизель», довольно очевидно, что Анисимова не стала бы испытывать угрызений совести, выдумывая для них такую мелочь, как пятьдесят или шестьдесят супердредноутов. И я бы очень хотела думать, что одна вещь получить адмирала Боевого Флота с патологической ненавистью ко всему мантикорскому, назначенным в команду Пограничного Флота, но совсем другое дело — получение всего парка кораблей стены Боевого Флота, маневрировавшего так далеко в глубинке. Если у «Рабсилы» есть такая досягаемость, если она действительно может двигать целевые группы и боевые флоты вокруг, как шахматные фигуры или шашки, мы, очевидно, чертовски недооценивали их в течение долгого–долгого времени. И если это правда, то кто знает что еще ублюдки придумают?
Замолчав, оба несчастно смотрели друг на друга в течение нескольких минут, а затем Хумало вновь тяжело вздохнул. Он сделал щедрый глоток бренди, покачал головой, и одарил ее кривой улыбкой.
— Вы и Айварс — это способ придать блеск моим дням, не так ли, миледи?
— Я бы не сказала, что мы делаем это специально, сэр, — ответила Мишель, возвращая улыбку.
— Я понимаю это. На самом деле, это часть того, что делает это таким… ироничным. — Мишель подняла бровь, и он немного мрачно усмехнулся. — В течение некоторого времени я был убежден, что был послан сюда и оставался здесь, потому что Скопление было абсолютно минимальным из возможных приоритетов Адмиралтейства. На самом деле, если быть честным, я все еще лелею довольно сильные подозрения в этом направлении.
Он улыбнулся ей теплее, и она понадеялась, что ей удалось скрыть свое удивление, услышав как он сказал это. Тот факт, что он согласился с ней в ее взгляде на ситуацию, сделало еще более удивительным, что он произнес. И уж тем более, что он сказал это с такой небольшой кажущейся горечью.
— Справедливости ради, — продолжил он, — я сравнительно уверен, что Адмиралтейство Яначека послало меня сюда из–за моих связей с Ассоциацией Консерваторов и того факта, что я состою, хотя и несколько более отдаленно, чем вы, в родстве с королевой. Они определили кого они считают «безопасным» здесь, а моя связь с династией не больно большой, с точки зрения любого местного, авторитет. Но они никогда не проявляли заинтересованности в предоставлении станции Талботт кораблей для обеспечения реальной безопасности на таком большом объеме пространства. Это был один из тех случаев «поставил и забыл», бывающих в разных ситуациях.
Когда пришло новое Правительство, и я задавался вопросом, надолго ли я останусь здесь, пока меня не отзовут домой. Политика есть политика, и я действительно не ожидал, чтобы они оставили меня здесь надолго, и я получил немного большой неприятный опыт, в ожидании, когда падет топор. Однако стало совершенно очевидным, что Правительство Грантвилля назначило Талботту более низкий приоритет, чем Силезии, и, опять же, я не мог оспорить этого на любой логической основе. Итак, я сидел в будничном, вторичном — или даже третичном — назначении в глуши, с твердой надеждой, что самая захватывающая вещь, которая скорее всего произойдет, это возможность погоняться за случайными пиратами, в то время пока я ждал освобождения от должности и отправки на половинное жалованье.
Очевидно, — сухо сказал он, — это изменилось.
— Я думаю, что мы могли бы безопасно согласиться, что это точное утверждение, сэр, — сказала Мишель. — И, если вы простите меня, и поскольку вы были так откровенны и открыты со мной, я хотела бы извиниться перед вами.