— А что с эфирным червем? — Схирем закончивший собирать свой алхимический скарб, нарушил повисшую было тишину. — Вы я так понимаю, не добились успеха?
— Нет. — коротко ответила девушка.
— Тогда наш договор не выполнен. — сквозь зубы процедил колдун.
Шраум одарила того ледяным взглядом, но все же кивнув, произнесла:
— Истинно так, однако повелитель порталов ещё не заполучил зверя, так что не спеши с выводами Схирем. Я, как мне помнится, ещё ни разу тебя не подводила.
Викар встрепенулся:
— Ты пойдешь с нами?
— Ваш путь, как я поняла, лежит на место моей последней схватки, а она находится в стороне от лежки червя, так что боюсь нет, нам с вами не по пути. Однако если мне удастся задуманное, я постараюсь встретится с вами на обратной дороге. Благо туда, даже по сегодняшней погоде, всего лишь день пути.
Такой ответ вполне устраивал колдуна и он заковылял к краю поляны, по пути попрощавшись с остальными, и пожелав им удачи. Шраум же, коротко описав место, где на них было совершено нападение и ещё раз поблагодарив за спасение, исчезла, легко, будто паря над снегом, скользнув меж веток кустарника. Парням не оставалось ничего иного, как последовать их примеру и так же отправиться в путь.
Немного посовещавшись, парни решили не испытывать судьбу и идти, избегая открытых пространств. У них оставалось не так много времени, а пустоши с каждым днем все больше наполнялись разного вида неприятными тварями. Благо из-за серой перины, укрывшей землю, они могли издалека приметить опасность, в то время как сами, скрытые буераками и пеленой кружащей метели, оставались незаметны.
Лютый мороз щипал щеки и отодвигая маячившие перед лицом кривые ветви, закованные в панцирь из льда и снега, Викариан думал, что как не странно, именно такая погода стала для них главной помощницей, позволявшей не сбавлять скорости, даже когда они замечали вдалеке очередную неясную тень голодного монстра. Лишь один раз им пришлось притаиться, спрятавшись в небольшом скальном дольмене, неизвестно вырубленным ли тут кем-то или просто сотворенным самой природой. Они сидели не дыша, когда мимо них шествовали десятки человекоподобных созданий с покрытым костяными наростами, сквозь которые виднелись красные прожилки мышц. Их головы напоминали черепа покойников, с обглоданными лицами и мутными буркалами, а изо лба почти у всех росли разномастные рога. Они шествовали неспешно переваливаясь, будто спали на ходу, изредка рыская по ветру пустыми провалами отсутствующих носов, словно принюхивась.
— Кто это был? — едва они снова двинулись в путь, спросил Викар.
— Понятия не имею, — ответил Ял, — может мертвяки, а может одержимые. Думаю, их как маяком тянет сила и запах жизни, что все ярче слышен из храма Бога Вечной Переправы. Ничего, скоро тут таких бродячих упырей станет пруд пруди, ты ещё не раз добрым словом вспомнишь и свой лес, и хищников пустоши.
— Все из-за Праздника Чистых Небес?
— Из-за него самого.
Напоминание о грядущем, вновь погрузили Ялазара в молчаливую угрюмость и Вик решил пока больше не беспокоить своего спутника, хотя его и мучил вопрос, откуда же бывший подавитель так много знает о событии, происходящем раз в столетие. Сам-то он точно не мог застать его, а значит, где-то почерпнул знаний, причем явно больше, чем было в его собственном Атласе Крига.
Когда солнце уже начало клониться к закату, они достигли того места, о котором говорила Шраум и тут же заметили на противоположном берегу слегка присыпанные снегом ледяные скаты, будто что-то сначала оплавило весь снег там, а после, напитанная влагой земля, вновь прихваченная морозом, покрылась голубоватой коркой. Среди грязного снега, без труда, различались вплавленные в лед остатки тел и бурые пятна застывшей крови. Часть деревьев около того места оказались выворочены или вообще превращены в изуродованные остовы, сочащиеся паром и соками, будто растерзанное животное.
Гуир, как и говорил инфернал, полностью застыл, превратившись в недвижимую переправу, присыпанную рыхлыми барханами, наметенными с берегов. Провалиться под лед риска не было, тот был настолько толстым, что когда Вик опустившись на колено рукой сдвинул укрывавший его снег, то не увидел ничего, кроме монолита застывшей бледной мути. Единственно чего стоило опасаться, это хищников, так как здесь легко было попасться на глаза, да к тому же метель наконец-то стихла, открыв взору до жути тихий и пустынный мир. Если бы не раздававшееся рядом дыхание Ялазара, который вопреки своему обыкновению все же натянул капюшон, скрываясь от пробирающего до костей мороза, то Викар бы подумал будто уже мертв и шагает по бескрайним Серым Пределам, обители ушедших.
Однако, несмотря на опасения, никто так и не появился пока они пересекали озеро и все что встретило их на противоположном берегу, это остекленевшие останки, части тел и одежды. Что удивительно, лесные хищники не тронули мертвых, хотя все равно разобрать, кого здесь настигла смерть, возможным не представлялось. Складывалось впечатление, что нападавший, уже убив людей, продолжал терзать их трупы, пытаясь растереть те в порошок, разрывая на мелкие части. Тут же Викариан почувствовал отвратительный запах тухлятины и серы. А ещё привкус жирного, вязкого, противного пепла, будто кто-то специально оставил на огне сало и спалил его, хотя вокруг не было ничего кроме снега, да развороченного подлеска.
Тонкий мир представлял из себя зрелище не лучшее. Несмотря на то, что прошло уже более суток, течение силы до сих пор являли собой изорванную паутину, сочащуюся эфиром и испещренную прорехами в ткани мира.
— Взгляни. — Ялазар указал вверх по склону, так же наблюдая за окружающим сквозь колдовское око. Широкий, смазанный след боли, страха и страданий тянулся сквозь астрал от ближайших к воде деревьев, уходя в лесную пущу. — Думаю нам туда, вряд ли кому-то удалось бы скрыться от падшего на открытом пространстве.
Они двинулись вглубь притихшего в испуге лесного бора, стараясь не касаться опалённых, рваных следов на скорчившейся, словно эмбрион, мягкой коре убитых деревьев. Ещё одно тело им попалось почти сразу же, как они преодолели первый подъем. От бедной женщины осталась только верхняя часть тела, она была разорвана по диагонали от бедра до ключицы, а на раздавленном огромной лапой лице, остался запечатлен крик боли. У Вика свело скулы от ненависти к той твари, сотворившей подобное и к Агонису, что призвал это создание в мир живых.
— Мы должны убить его. — тихо произнес он, оставляя позади место страшной расправы.
— Кого? Падшего? Агониса или того, кто погубил твою семью? — не переставая поглядывать сквозь сплетенные над головой ветви на небо, спросил повелитель костей. — Нам бы хоть с одним из них справится, а ты продолжаешь искать кому бы ещё отомстить. Лучше гляди по сторонам, не то мы сами тут подохнем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});