Закрыв глаза, Хонор глубоко вздохнула и заставила себя выбросить Стайлза из головы. Конечно, ей еще придется заняться его судьбой, так или иначе, но спускать с рук последнюю выходку, да и многие предыдущие, нельзя, – так что его карьеру можно считать оконченной. Не исключено, что военная прокуратура, учитывая, что контр-адмирал провел немало времени в плену, предпочтет просто отправить его в отставку, но репутация его в любом случае будет разрушена окончательно. Но сейчас все это ерунда.
– Что бы мы ни думали о самом Стайлзе, нам все равно придется обсудить некоторые его аргументы, – сказала она, открыв глаза. – Оставляя «Крашнарк» здесь, я действительно лишаю нас возможности известить Альянс о нашем положении, и это при том, что мое право судить о неспособности командования снарядить спасательную экспедицию можно подвергнуть сомнению. Кроме того, на «Крашнарке» можно гарантированно и безопасно переправить в пространство Альянса две, а то и три тысячи человек.
– Позвольте, миледи? – сказал Соломон Маршан, подняв руку.
Хонор кивнула, и он продолжил:
– Позволю себе напомнить вам, миледи, что, каково бы ни было мнение адмирала Стайлза, вы являетесь вторым по рангу офицером Грейсонского флота, который в Альянсе уступает по мощи лишь Королевскому, а в данном секторе Галактики – Королевскому и Народному. Исходя из этого, ваше право судить о возможностях Альянса едва ли может вызвать сомнения.
Эти слова были встречены одобрительным гулом.
– Что до возможности вывезти с планеты две-три тысячи человек, то я хотел бы задать вопрос Синтии Гонсальвес. Скажите, сколько всего народу подлежит эвакуации?
– Триста девяносто две тысячи шестьсот пятьдесят один человек, – уверенно ответила Гонсальвес, которая, исполняя обязанности заместителя Стайлза, курировала работу по сверке списков заключенных. – На настоящий момент от сотрудничества с нами официально отказались двести семнадцать тысяч триста пятьдесят четыре человека: по большей части функционеры режима Законодателей. Но среди отказавшихся есть и бывшие военные, и даже военнопленные.
В последних словах прозвучало осуждение, и Рамирес заерзал в кресле.
– Их трудно винить, Синтия, – сказал он; его глубокий бас звучал удивительно мягко. – Многие из них пробыли здесь так долго, что лишились всякой надежды. Они не верят в наш успех и боятся репрессий со стороны «черноногих».
– Я это понимаю, сэр, – отозвалась Гонсальвес, – но понимание не никак не влияет на последствия такого решения и для них, и для нас.
– Вы правы, мэм, – снова взял слово Маршан, – но суть дела в другом. Адмирал Стайлз говорил о сорока процентах, но о сорока процентах находящихся на Стиксе! Ведь даже забив «Крашнарк» под завязку, мы сможем эвакуировать менее одного процента населения Аида.
– Но и это больше, чем ничего, Соломон, – спокойно указала Хонор.
– Тоже верно, – встрял МакКеон, – но мне кажется, вы или не понимаете, или не хотите понять, о чем, собственно, говорит Маршан.
Хонор посмотрела на него в упор, и он, криво улыбнувшись, пояснил:
– Вопрос не в том, как задержка с отправкой корабля скажется на возможности увезти отсюда восемь десятых процента узников, а скорее в том, оправдывает ли вызволение названных восьми десятых процента возникающий при этом риск не вызволить больше никого?
– Алистер прав, Хонор, – поддержал МакКеона Хесус Рамирес – Вопрос именно в этом, потому что свои сторонники наверняка найдутся и у той, и у другой точки зрения. Более того, и у тех, и у других будет своя правда: разница лишь в том, что для всех прочих вопрос остается сугубо теоретическим. Принимать решение и брать на себя ответственность за его последствия предстоит вам. Думайте и решайте, послать корабль за помощью или оставить в системе? Что сулит нам больше шансов на успех?
Хонор, ощущая молчаливую поддержку сидящего на плече Нимица, откинулась в кресле. Разумеется, она уже обдумала все возможные последствия обоих решений: в противном случае ей и в голову не пришло бы объявлять подчиненным о своих намерениях, так перепугавших Стайлза. Однако Маршан, МакКеон и Рамирес были правы: в непростой ситуации от нее ждали не «пожеланий» или «намерений», а твердого недвусмысленного решения. Плана, который они должны будут совместными усилиями осуществить... или погибнуть.
– Если бы речь шла о более легком корабле, я могла бы рассудить по-иному, – сказала она наконец. – Но это тяжелый крейсер класса «Марс». Его масса составляет шестьсот тысяч тонн, то есть приближается к массе довоенного линейного крейсера. Если мы хотим сделать мой замысел осуществимым, нам не обойтись без мобильной тактической единицы с внушительной огневой мощью. А значит, – ее ноздри затрепетали от возбуждения, – мы не можем отослать боевой корабль прочь, используя его как пассажирское судно или курьер.
– Согласен, – тихо сказал Рамирес, и все собравшиеся закивали.
Через Нимица Хонор ощутила их единодушную, так много значившую для нее поддержку, однако поддержка поддержкой, а ответственность за их жизни лежит на ней. И на нее же в случае неудачи ляжет ответственность за их гибель.
Впрочем, есть ли у нее вообще выбор? Разве может она бросить на произвол судьбы несчастных узников, успевших утратить волю к сопротивлению, не говоря уж о военнопленных, не принадлежавших к силам Альянса, но оказавших ей помощь в захвате и охране базы «Харон»?
«Рассчитанный риск», вспомнилось ей. Не так ли называли подобные решения на острове Саганами? Ну что ж, название точное, только теперь она не на учениях, и рисковать придется реальными человеческими жизнями.
– Итак, – сказала адмирал леди Хонор Харрингтон, – корабль остается здесь. Алистер, я хочу, чтобы вы с Гарриет привлекли к делу Джерри Меткалф и главстаршину Ашер. Необходимо, чтобы как можно больше людей в кратчайшие сроки освоили боевую технику хевов. По той простой причине, что если нашей затее вообще суждено осуществиться, нам потребуется куда больше техники, чем единственный тяжелый крейсер. К счастью, всякого рода симуляторы на базе есть, равно как технические описания, инструкции и руководства. Люди займутся начальной подготовкой на тренажерах, а оттачивать свои умения будут на «Крашнарке», который на время станет учебным кораблем.
– Есть, мэм! – МакКеон внес пометку в реквизированный планшет. – Я свяжусь с Джерри сразу после собрания. Гарриет, – он повернулся к Бенсон, – вы не сможете выделить мне в помощь коммандера Филипс и... лейтенант-коммандера Дамфриз?
– Хм... Придется пересмотреть график дежурств, но это не проблема, – ответила Бенсон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});