Читать интересную книгу Талтос - Энн Райс

Осторожнее. Придерживайся живой изгороди и высоких лиственных деревьев, шумящих на ветру. Ах, небо так похоже на влажную нежную небесную высь Англии. Да, похоже, но все же значительно ярче.

А это она, индийская сирень, – дерево, под которым стоял их Лэшер, пугая маленького мальчика, кивая ему на ворота. А мальчиком тем был Майкл, ведьмовской ребенок, которого смог выследить дух, проникший в реальный мир благодаря колдовству».

Эш прикоснулся пальцами к вощеной коре. Густая трава сминалась под ногами. Ароматы цветов и зелени, живых существ и дышащей земли царили повсюду. Божественное место.

Он медленно повернулся и посмотрел на дом. На железные кружевные ограждения террас, нависающих одна над другой. Здесь, наверху, где виноградные лозы повисли в воздухе, на ощупь пытаясь зацепиться за что-нибудь длинными тонкими усиками, комната Джулиена. А там, вероятно, находится гостиная.

«Где вы? Осмелюсь ли я продвинуться чуточку ближе? Стоит ли быть обнаруженным теперь, когда вечер спустился в своем сиреневом одеянии и цветы засветились на клумбах, когда снова начали петь свои песни цикады?»

За кружевными занавесками в доме зажглись лампы, осветив картины на стенах. Интересно, удастся ли ему, скрываясь в темноте, подойти ближе к окнам?

Настенные росписи с видами Ривербенда – уж не те ли, которые описывал ему Майкл? Может ли быть, что домочадцы так рано собрались на ужин? Он старался как можно тише пройти по траве. Не выглядит ли он вором? Розовые кусты скрывали его от тех, кто был в доме.

Как здесь многолюдно. Женщины, молодые и старые, и мужчины в костюмах. И голоса, громко спорящие о чем-то. Взгляд его был прикован к порталу. Не такова была его мечта. Не оправдались его надежды. Но он не мог просто так уйти прочь, хоть мельком не увидев своих ведьм.

И вдруг – как прямой ответ на свою мольбу – он увидел Майкла, жестикулировавшего в раздражении, как ему показалось, спорящего с другими. Те, в свою очередь, тоже что-то говорили, указывали куда-то пальцами… И вдруг как по сигналу все сели, и слуги заскользили через комнату. Он почуял запах супа, мяса. Чужая пища.

Ах, его Роуан, входящая в комнату и настаивающая на чем-то… Как она глядит на остальных, как спорит, как предлагает всем мужчинам снова занять свои места. Белая салфетка упала на пол. На стенах сияли прекрасные летние небеса. Если бы он осмелился придвинуться ближе!

Но Эш мог разглядеть достаточно отчетливо и ее, и его, он слышал позвякивание ложек по тарелкам, ощущал запах мяса, человеческих существ и запах… Чего?

Нет-нет, он ошибается! Но запах был резкий – древний и могущественный. Он захватил Эша, и на мгновение все остальное ушло на второй план. Запах самки!

И как только он снова стал уговаривать себя, что этого не может быть, когда он отыскивал глазами маленькую рыжеволосую ведьму, в комнату вошла женщина-Талтос.

Эш закрыл глаза. Он слышал, как бьется сердце. Он вдыхал ее запах, проникающий сквозь кирпичные стены, через швы кладки и щели вокруг оконных рам, просачивающийся бог знает откуда, приводящий в движение орган у него меж ног, заставляющий самого Эша застыть на месте, бездыханного, желающего убежать, но не способного сделать хоть малейшее движение.

Самка. Талтос. Здесь, рядом. Ее рыжие волосы, полыхнувшие под огнем люстры, и широко разведенные руки, когда она что-то говорила – быстро и взволнованно. Он слышал пронзительно высокие звуки ее голоса. А лицо… Лицо новорожденной. И изящное тело под изысканным нарядом. И ее орган, пульсирующий глубоко внутри, источающий аромат, – цветок, раскрывшийся во тьме и одиночестве.

Запах заполнил его мозг.

Боже, и они хранили это в тайне от него! Роуан! Майкл!

Она здесь, и они не сказали ему, и он мог бы никогда не узнать о ней! И это его друзья – ведьмы?

Ему стало холодно, он содрогался, сходя с ума от ее запаха, как от наркотика, и неотрывно смотрел на них сквозь стекло. Род человеческий, чуждый ему и отвергший его, и прелестная принцесса, стоящая тут же. Что она кричит? Что? Или просто громко разговаривает? И почему не видно слез в ее глазах? О, какое великолепное, прекрасное существо!

Наконец Эш нашел в себе силы сдвинуться с места, решительным шагом обошел кустарники, действуя словно против воли и в то же время неуправляемый, как снежная лавина, и остановился за тонкой деревянной колонной.

Теперь он явственно слышал жалобные стенания юной женщины-Талтос.

– Он был на этой кукле, тот же самый запах! Вы выбросили обертку, но я ощутила его на самой кукле! Я уловила его в доме! – горестно восклицала она.

О, новорожденное дитя!

И откуда взялся этот августейший совет, который не отзывается на ее жалобы?

Майкл жестом попросил хранить молчание.

Роуан склонила голову.

Один из мужчин встал с места.

– Я разобью эту куклу, если вы мне не скажете! – кричала она.

– Нет, ты этого не сделаешь! – выкрикнула Роуан и теперь сама ринулась к девочке. – Ты не смеешь! Ты не смеешь! Майкл, отбери у нее Бру, останови ее!

– Морриган! Морриган…

И она, плачущая так жалобно, и запах, уплотняющийся, повисший в воздухе.

«А я любил вас, – подумал Эш. – И считал, что еще немного – и я стану одним из вас. О, как больно! – Он плакал. – Сэмюэль был во всем прав. А там, за этими тонкими оконными стеклами… Неужели я плачу? Неужели я пойду туда? Вдребезги разобью эти стекла? Отомщу за ваше коварное молчание? Почему вы не сказали мне об этом? Почему вы так поступили? Почему утаили от меня?

О, мы плачем совсем как дети!»

Он рыдал так же, как рыдала она. Неужели они не понимают? Она почувствовала запах на тех подарках. Боже правый, какие страдания довелось ей испытать! Бедная новорожденная малышка!!

Она подняла голову. Люди, собравшиеся вокруг, не смогли заставить ее сесть. Что же привлекло ее внимание? Что заставило взглянуть в окно? Она не могла видеть его: свет в доме был слишком ярким.

Он отступил назад по траве. Запах, да, она уловила запах – его дорогая, его любимая новорожденная женщина! Закрыв глаза, он попятился еще дальше.

Она прижалась к самому стеклу и вцепилась руками в переплет рамы. Она знала, что он рядом! Она почуяла его!

Какие пророчества, какие планы, какие соображения, если целую вечность он видел таких, как она, только в снах, а наяву встречал лишь дряхлых и иссохших или безумных, как Тесса, и вот теперь нашел ее – горячую и юную, рвущуюся к нему со всей силой неутоленной страсти.

До Эша донесся звон разбитого стекла. А в следующее мгновение он услышал ее крик и увидел, изумленный, как она мчится к нему. В доме за ее спиной повисло ошеломленное молчание.

– Эшлер! – вскрикнула она детским высоким голосом, и тут же спешно посыпались слова, которые мог услышать только он: песни круга, воспоминания, поэтические сказания о нем самом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});