Читать интересную книгу Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

— А! — Марко наконец-то сообразил, кого видит перед собой. — Вот черт… поди разбери, кто это!.. Все, Донни, теперь умолкни…

Донни послушно заткнулся, зная, что Марко надо сосредоточиться. В бинокль он отлично видел, что происходит внизу: вот навстречу столичному гостю спешат разодетые в пух и прах местные хозяева с неимоверно подобострастными физиономиями. Надо сказать, что заодно с подобострастием на физиономиях читается некоторое недоумение вкупе с оторопью — одно дело слышать о том, что вытворяет достопоченный гость, и совсем другое — видеть это своими глазами!

Гость, в самом деле, выглядел не вполне презентабельно — потому Марко его сразу и не признал. «Бывает же такое!» — подивился он про себя и чуть опустил вороненый ствол, поймав в перекрестье прицела гордую голову «объекта». Тот как раз очень удачно развернулся, анфас к Марко, так что тот готов был всадить заряд точно в точеную переносицу своей цели. На мгновение ему даже жаль стало, что такая красота сейчас разлетится кровавыми ошметками, но Марко отбросил эту мысль, как совершенно идиотскую и лишнюю в данной ситуации, и плавно потянул спуск…

Сильнейший порыв ветра нахально бросил в лица встечающим изрядное количество мелкого колючего песка, а с гостя совершенно по-хулигански сорвал неплотно надвинутую бейсболку, тут же взметнув ему волосы львиной гривой. Беззлобно ругнувшись, гость легко повернулся, ловя бейсболку на ветру, и в то же мгновение стена за его плечом расцвела огненным цветком, щедро осыпав всех присутствующих бетонным крошевом…

— Идиот!!! Промазал!.. — Донни зашипел сквозь зубы, жалея, что нельзя как следует отвалтузить Марко. В общем, он не был так уж виноват — кто ж знал, что «объект» быстротой движений превосходит летящую пулю! — Уходим, живо, сейчас тут начнется…

…Встречающие молчали не то чтобы подавленно, а, скорее, безнадежно, не обращая даже внимания на беготню охраны и прочих служащих. Нечего сказать, славно встретили столичного гостя! Отменно служба безопасности сработала! Теперь ввек не отплеваться…

— М-да… — Гость тщательно вытряхивал из волос осколки бетона. Впрочем, занятием это было бесполезным — от песка-то все равно деться было некуда. Видимо, осознал это и столичный гость, поскольку перестал охорашиваться, лихо надвинул свой головной убор на одну бровь и почти весело спросил у тихо каменеющих встречающих: — А что, господа, у вас в Агойре всех гостей принято встречать пальбой из крупного калибра, или только я один удостоился такой чести?..

…— Идиоты! Кретины!!! Упустить такой случай!.. — Тот, кого называли боссом, бесновался в своем кабинете. На повинные головы Донни и Марко, переминающихся с ноги на ногу, сыпались громы и молнии. — Условия — идеальные! С такого расстояния, с такой великолепной оптикой даже младенец бы не промазал! Но нет, мой лучший снайпер, оказывается, хуже младенца!

— Но, отец… — заикнулся было Донни, за что тут же удостоился громового рыка:

— Это я тебе дома отец, а тут я тебе — босс! — Тут босс несколько приутих и добавил: — Нет, пожалуй, я все-таки воспользуюсь отцовской властью и всыплю вам обоим по первое число!

Поскольку слова с делом у сего достойного господина никогда не расходились, то Донни тут же схлопотал от него по мускулистому загривку, после чего затрещины удостоился и Марко. Что поделать, на детях природа, как известно, отдыхает, а в случае господина Донцетти она, похоже, превзошла самое себя. Из всех сыновей только самый старший и самый младший еще на что-то годились — с ними Донцетти даже иногда советовался за покером, — а вот остальные… Только и проку, что стрелять умеют да кулаками работать!

— Ладно, — чуточку остывая, произнес Донцетти. — Вижу, дорогие мои, что старику все приходится делать самому!..

— А что ты намерен предпринять? — осторожно поинтересовался Донни, потирая шею — рука у отца была тяжелая.

— Раз уж вы, здоровенные парни, не справляетесь, ничего не остается, кроме как послать на дело хрупкую женщину, — гадко усмехнулся Донцетти.

— Анна-Мария! — догадался Марко.

— Бери выше, — строго отрезал Донцетти-старший. — Лизхен!

— О-о! — уважительно протянул Донни, и на этом все восторги закончились…

…Бар был новый, открылся буквально месяц назад, а потому в нем пока еще не успела завестись постоянная публика, лица менялись, что ни день, и это было хорошо. Обслуга, понятное дело, подобных посетителей запоминала мгновенно, как ей и было положено, но старательно делала вид, что видит клиента впервые. В общем и целом находиться здесь было приятно, а значит, если чутье не подводило — а не подводило оно еще ни разу, — у бара были все шансы выбиться в разряд весьма пристойных заведений.

Кстати, и напитки здесь, несмотря на относительно низкую цену, подавали более чем приличные. Положим, искать тут коллекционные вина не было смысла, а вот пиво оказалось вполне хорошим.

А в целом — в меру шумно, в меру темно, в меру накурено — словом, оптимальный вариант для того, чтобы немного расслабиться, отдохнуть и подумать (подумать, кстати, было о чем). На небольшой эстраде, к слову сказать, извивалась симпатичная девица, не красавица, положим, но ножки — очень даже, длинненькие, стройные, попка крепкая, грудь высокая, смотреть приятно. Не профессионалка, конечно, но это даже лучше, потому что профессионалы всякого и всяческого рода уже осточертели…

— Не помешаю?.. — Так, а это уже интереснее! Голос низкий, с хрипотцой, улыбка вполне искренняя…

…Лизхен, не прекращая обольстительно улыбаться, из-под опущенных ресниц разглядывала «объект». Н-да, на таких ей охотиться еще не приходилось. Хорош, ничего не скажешь! Ну да ладно, это все сантименты, а она — на работе.

— Ни в коем случае! — Приглашающий жест, не менее искренняя, чем у Лизхен, улыбка. — Хочешь составить мне компанию?

— Если ты не против, — еще более обаятельно улыбнулась Лизхен, присаживаясь рядом, так, чтобы соприкасаться коленями и обдавать запахом духов. Похоже, все, что об этом субъекте говорили — чистая правда, вон, сразу повелся…

…Сказать о Себастьяне Крее, что он на кого-то «повелся» было бы чрезмерным преувеличением. Невзирая на все свои «заскоки», как мягко именовал некоторые особенности его поведения Первый Консул, он все-таки оставался Блонди до мозга костей, а потому никогда не доверял первому впечатлению и никому — за очень редким исключением — не верил. Поэтому, продолжая ласково улыбаться, он не без интереса разглядывал подсевшую к нему женщину. На профессионалку тоже не слишком похожа, что же — просто искательница приключений? Все может быть… Интересная, ничего не скажешь. Пожалуй, в иной раз он бы и не отказался от маленького приключения с такой особой — натуральных блондинок ему до сей поры не попадалось, — но только не сейчас. Потому что в последнее время что-то слишком уж много странностей завертелось вокруг начальника транспортной системы — то есть больше, чем обычно. Не то чтобы ему это не нравилось — все-таки не так скучно жить! — но осторожность проявить следовало. Так что посидеть в баре с красивой девицей — всегда пожалуйста, но вот тащить ее к себе или, упаси Юпитер, идти к ней — это стоит отложить до более спокойных времен!

— Можно? — Лизхен уверенным движением взяла из рук Себастьяна высокий бокал, поднесла к губам, поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц, осторожно отпила.

Теперь — самое важное. В принципе — ничего сложного, всего-то и надо поддеть языком укрепленную с внутренней стороны зубов капсулку так, чтобы она упала в бокал. Капсулка покрыта специальным составом, от слюны не растворится, а от соприкосновения с любой другой жидкостью, с тем же пивом — моментально. Так, кажется, все прошло отлично, лошадиная доза… чего именно, Лизхен сказать затруднялась, это название ей было воспроизвести не по силам, отправилась в бокал.

— Как тебя зовут? — лениво спросил Себастьян для проформы. Если честно, флиртовать ему не хотелось, а хотелось поразмыслить в одиночестве, но и совсем уж грубо отшивать симпатичную девицу было не слишком красиво.

— Лайза, — сказала Лизхен, наклоняясь чуть ближе. Ух, до чего же хорош! Если бы не задание, уж она бы проверила, что там правда в россказнях об этом типе, а что нет! — А тебя?

Себастьян не ответил, а Лизхен не стала переспрашивать. Не хочет называться — не надо, подумаешь, велика важность. Хуже было другое — Себастьян все вертел почти полный бокал в пальцах, и вид у него при этом был крайне задумчивый. А ну как он не станет пить? Побрезгует еще… Что тогда? Старик Донцетти Лизхен по головке за это не погладит!

А Себастьян и в самом деле задумался, да так, что напрочь позабыл о сидящей рядом красивой девице, — ему в голову пришла очередная идея из разряда тех, от которых стоном стонал весь Эос. С ним случалось порой такое — озарение посреди такого вот шума и гвалта. А гвалт, к слову сказать, и в самом деле нарастал — за соседним столиком кто-то с кем-то шумно выяснял отношения, и, кажется, назревала драка…