года, та была переведена на территориальное положение.
Тем не менее, исходя из этих, а так же прочих соображений (главным образом — это нефть Ромашкинского месторождения), я задумал было устроить в этой республике государственный переворот — с целью присоединения её к Нижегородскому краю. «Навёл мосты» к Командующему Приволжским военным округом Степану Андриановичу Калинину, к его Начальнику штаба — Дмитрию Петровичу Кадомскому, к командованию единственной дивизии…
И передумал!
У нас и так сложились очень хорошие отношения с руководством республики: что-либо улучшать в них — только всё испортить.
Однако, «мосты» всё-таки остались и, если чё…
Тьфу, тьфу, тьфу!
На все «сто» уверен, что не понадобится.
Если «официально» Нижегородскому Краю, нечем похвастаться насчёт вооружённых сил — нет у нас ни пехоты, ни конницы, ни артиллерии…
Тем более флота!
Но неофициально — мы вполне способны надрать кое-кому задницу.
Прошедшие через «Школу подготовки и переподготовки рядового и комсостава транспортной и ведомственной милиции» (ШППРМКТВМ), отряды вневедомственной охраны были сравнительно невелики — но обладали внушительно-реальной силой. Да им недоставало тяжёлого вооружения… Но отточенная полупартизанская тактика действий мелкими подразделениями в городских условиях и труднодоступной местности — делала их грозным противником даже для частей регулярной армии.
Элита вневедомственной охраны — «Группа экспедиторов специального назначения имени товарища Вагнера» (своими словами говоря — «Спецназ»), мог без особого труда захватить любой важный объект, к примеру — командный пункт армии или штаб военного округа. А это на мой взгляд — гораздо важнее, чем перепахать снарядами и авиабомбами чисто поле, а затем обильно полив кровью — посеять костьми мобилизованных на войну мужиков.
Командовал всем этим великолепием Васильцев Александр Алексеевич, бессменным Начальником штаба был при нём Купцов Григорий Николаевич.
Как сами понимаете, после того, что случилось в конце октября прошлого года — оба обязаны мне по гроб жизни.
Тем не менее, это отнюдь не избавляет меня от забот-хлопот по созданию военного лобби в общесоюзных Вооружённых Силах, ибо Спецназ один не воюет… Это лишь — стилет, но никак не щит и меч.
И в этом направлении дела успешно двигаются!
Боевые действия, это лишь самое последнее средство — как «рвотное» для больного, для достижения своих политических целей вооружённым путём — чем по своей сути является любая война.
Сперва нужны органы чувств — глаза и уши: разведка — если говорить военным языком, чтоб знать о своём противнике все.
Страна фактически распалась, но заведённые порядки в ней — продолжали идти своим чередом.
Например, ширилось и развивалось движение так называемых «рабкоров» (рабочий корреспондент) — рабочих, инженеров, служащих государственных организаций и даже нэпманов — добровольно взявших на себя общественную обязанность корреспондировать в средства массовой информации о делах своего трудового коллектива, о проблемах и событиях жизни своего посёлка, района, города и так далее.
Сам когда-то таким был, публикуясь под псевдонимом «Бред Пить» — пока не обзавёлся собственными «литературными неграми» и многих их своих коллег по этому увлечению знаю…
Сущие фанатики!
Сами понимаете: когда в стране и за её пределами такое твориться — «власть придержащим» не до каких-то неформалов, верно?
Поэтому это движение возглавил входящий в мой «ближний круг» Ксенофонт Мартьянов — когда-то главный редактор единственной ульяновской газеты «Красный глас», а сейчас — Председатель Нижегородского краевого «Информационного комитета».
В Нижнем Новгороде, регулярно проводились съезды, конференции, рабочие встречи… Работали бесплатные курсы журналистики, один за другим шли конкурсы с награждением победителей среди корреспондентов-любителей.
С мест шли репортажи обо всё происходящем, из «Информационного комитета» на места — запросы на уточнение какого-то момента из существовавших там реалий.
Имелись свои рабкоры в воинских частях, в отделах НКВД и, даже…
В управлениях региональных ГПУ!
Таким образом, я имел возможность быть в курсе всего, что в отношении меня затевалось и вовремя предпринимать соответствующие меры.
Основной принцип стратегии: всегда надо стремиться воевать чужими руками — сберегая своих людей для решающих битв.
В первую очередь надо заметить, что Михаил Гешефтман (так же как и Александр Голованов) делает стремительную карьеру в Особой дивизии. Ищутся и уже находятся «подходы», к руководству не так давно созданной «Первой московской пролетарской стрелковой дивизии».
Держа в уме, что «Семибоярщина» — особой популярностью на всех уровнях не пользуется, гадать не нужно — на чьей стороне если что — выступят эти две элитные дивизии.
Однако, «если что» — и свои «штыки» найдётся, дай только срок!
Вышедший из-под пера «Семибоярщины» закон об допризывной подготовке школьников, лишь легализовал уже сложившееся положение дел в Ульяновском округе и позволил расширить её на весь Нижегородский край, получив на это средства из общесоюзного бюджета.
Пока в других республиках да регионах только репу чесали, да раздумывали — как за это взяться, у нас уже всё готово.
Да и, если сказать по-честноку: в большинстве своём — «суверенитеты» пропустили этот закон мимом ушей. А выделенные на это дело гроши, пустили на более важные и неотложные дела — типа на печатанье учебников по ридной мове, переименование улиц сёл и весей, да ваяние памятников всякого рода кобзарям да акынам.
Ну, как говорится — им видней.
Моё военное лобби действует и причём весьма энергично!
Кроме обязательных уроков начальной военной подготовки в школах обоих ступеней, летом-осенью 1926 года, в нашем теперь уже окружном центре — официально открылись Ульяновская военная автошкола, Ульяновское училище армейской авиации, Ульяновский учебный мотострелковый полк «Имени героев Революции»…
Конечно, всё только-только начинается, находясь на стадии организации.
Последний, точно также — вполне официально возглавляет мой друг Яков Александрович Борщёв (и бывший белогвардейский генерал Слащёв, напомню), а младший командный (сержанты) состоит из подросших «футболистов» нашего Ваньки Телегина…
Или, Саньки?
Блин, я так и не научился различать этих близнецов!
Короче, один из них доучивается в лётном училище, другой — в мотострелковом.
Если подразделения, хоть и будучи учебными — всё же официально признаны относящимися к Наркомату обороны, стало быть — они должны быть вооружены.
А вот с эти пока плоховато.
Хотя учебно-боевые подразделения мотострелков в порядке эксперимента вооружаются автоматическими карабинами Фёдорова под новый — его же патрон «6,5×39» и едиными «пехотными пулемётами Шпитального» (ППШ)… А в учебном артиллерийском дивизионе полка — имеются четыре 47-ми миллиметровых противотанковых «Зверобоя» и два 76-ти миллиметровых орудия поддержки «Гром» не так давно принятых на вооружение…
Из всей остальной техники — только мототелеги, трактора «Мужик», один-единственный уже донельзя ушатанный «Форд-Т», да две пятитонных «МАК-Бульдога» — использующихся по совместительству ещё и в народном хозяйстве.
С авиацией