Читать интересную книгу "Смешенье (1-2) - Нил Стивенсон"

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 171 172 173 174 175 176 177 178 179 ... 239
отравленных дротиков. Подъём состоял из нескольких лестниц, частью вьющихся по внешней стороне обрыва среди лиан, частью вырубленных внутри скалы. Наконец вышли во дворик, окружённый стеной со множеством бойниц, – каменную ловушку для врагов. Однако ворота были открыты, и Джек с Енохом вступили во дворец.

Он состоял из садов, террас, храмовых двориков и площадей, разделённых крытыми галереями. Там и тут в зелени были разбросаны невысокие здания.

– Обычно здесь кишмя кишат найяры, – заметил Джек, – особенно когда в гавани столько пиратских кораблей. Однако сейчас все заняты потешным сражением.

Он провёл Еноха по галерее и через садик к большому каменному строению со множеством окон и балкончиков. К дверному косяку была прислонена сабля в ножнах. Увидев её, Джек замер и знаками не давал Еноху заговорить, пока они не отошли шагов на сто.

– Сабля недурная, – заметил Енох. – Персидский шамшер, если судить по изгибу и узкому клинку. Однако мне сдаётся, ты оказываешь ему чрезмерное почтение…

– У малабарских женщин любовников – что у Карла Второго было любовниц, – объяснил Джек. – В здешних краях мужчина не знает, какие дети его. Если сказать по-другому, каждый знает свою мать, но понятия не имеет об отце. Соответственно, всё имущество передаётся по женской линии.

– Включая корону?

– Включая корону. При этом возникает одно мелкое неудобство: мужчина, идя к даме сердца, рискует застать в её постели кого-нибудь другого. Чтобы избежать неловкости, кавалер, входя, оставляет у дверного косяка саблю – знак, что дама сейчас занята.

– Так королева проводит время с персом? Странно.

– Сабля и впрямь персидская. Даппа, наш полиглот, купил её в Мокке три года назад. Из нас только он хоть как-то выучил малабарский язык.

– И неплохо пользуется своими познаниями!

– Лучше всего он воспользовался ими, когда убедил королеву, что вместе с товарищами годится на большее, чем просто прозябать в рабстве.

С этими словами Джек открыл дверь в здание поменьше и провёл Еноха на террасу, с которой открывался вид на гавань. Здесь стояли европейские столы и стулья. Два человека склонились над пальмовыми листьями, покрытыми буквами, цифрами, картами и чертежами – мсье Арланк и Мойше де ла Крус.

Те лишь слегка удивились при виде Джека. Появление Еноха Роота потребовалось объяснить, но когда Джек дал понять, что гость каким-то образом связан с пушками, его приняли как родного. Мойше, Джек и мсье Арланк тут же углубились в подробный разговор о корабле. Они говорили на сабире, который Енох понимал плохо. Он повернулся к Лаккадивскому морю и тут заметил развешанные на стене рисунки тушью.

– Это японская живопись? – резко спросил он.

– Да. По крайней мере рисовал японец, – отвечал Джек. – Мы как раз о нём говорили. Идём, я познакомлю тебя с отцом Габриелем Гото, членом Общества Иисуса.

Меня потянуло прочь из родных краёв, ибо в ушах у меня постоянно звучали ужасные слова, а именно, что меня ждёт неминуемая гибель, если я там останусь.

Джон Беньян, «Путь паломника»

Габриель Гото вежливо отказался трудиться пиратом, поэтому королева Коттаккал приставила его к работе садовника. Некоторые считали, что в этой должности он не слишком себя утруждает; по сравнению с остальным дворцом, который растительность постоянно грозила захватить и подмять под себя, сад Габриеля Гото являл собой пустыню. Ему отвели участок на противоположной от реки стороне дворца, постоянно затеняемый высокими деревьями и сторожевою башней, однако продуваемый штормовыми ветрами и заболоченный. Не один садовник уже проиграл битву с этой землёй. Однако Гото разрешил все затруднения: в его саду рос только мох и несколько стеблей бамбука. Остальной «сад» состоял из камней, разглаженного граблями гравия и прудика, в котором плавали два жирных пятнистых карпа. Время от времени иезуит проводил граблями по гравию или кормил рыб, но бо́льшая часть работы происходила в его голове и требовала предварительно очистить сознание. Очищение заключалось в том, что Гото часами сидел по-турецки в дощатом внутреннем дворике, макал кисточку в тушь и водил ею по пальмовому листу. Так или иначе, этот уголок дворца перестал быть рассадником москитов и ядовитых жаб, поэтому королева Гото не трогала.

Творения иезуита были сложены в аккуратные стопки, доходившие почти до потолка в его комнатке за внутренним двориком. Свежие рисунки сушились на бельевых верёвках.

– Везде один и тот же морской пейзаж, – заметил Енох Роот, проходя вдоль вывешенных на просушку пальмовых листьев. Все они изображали мрачные скалы над морем, испещрённым странного вида лодочками.

– Серия называется «Сто семь видов побережья на пути к городу Ниигата», – подсказал Мойше де ла Крус.

– А вот моё любимое: «Прибой на рифах у Кацумото», – вставил мсье Арланк, радуясь, что может поговорить с кем-то на парадном французском. – Столько всего выражено минимумом средств – немой упрёк нашему барочному стилю.

– Тоска зелёная! Мне больше по вкусу «Атака пиратов в Цусимском проливе»! – встрял Джек.

– Ты, конечно, можешь предпочитать вульгарную рубку на мечах, но мне больше нравится серия про кораблекрушения, особенно «Китайская джонка на зыбучих песках» и «Остов рыбачьей лодки на ветвях дерева».

– Все его рисунки посвящены опасностям навигации? – удивился Енох Роот.

– А ты видел морские картины про что-нибудь другое? – спросил Джек.

– Вон там висит триптих «Избиение христиан в замке Хара», – сказал Мойше.

– Идёмте отыщем самурая, – предложил Джек.

Они поднялись на несколько ступенек в крошечный домишко, который Гото соорудил себе из жердей и бумаги (точнее, пальмовых листьев). Его мечи (длинный двуручный и короткий изогнутый) стояли один над другим на деревянной подставке. Джек нагнулся и оглядел тот, что подлиннее. Меч был из коллекции алжирского корсара, но, по словам Габриеля Гото, безусловно выкован в Японии по меньшей мере сто лет назад. И впрямь форма клинка, тип рукояти, очертания гарды – всё было совершенно непривычным и подтверждало гипотезу, что оружие это изготовили в самой загадочной стране мира. Однако сталь (как Джек заметил и о чём не преминул сказать ещё в Каире годы назад) покрывал тот же струистый рисунок, что и все другие клинки узорчатого булата, будь то выкованный в Дамаске ятаган, шамшер из кузницы Тамерлана в Самарканде или китар из долины вуца.

Убедившись в правильности своих воспоминаний, Джек выпрямился и едва не столкнулся лбом с Енохом Роотом, только что повторившим его каирское открытие. К превеликому своему удовольствию, он увидел в глазах алхимика удивление, сменившееся на миг чем-то вроде благоговейного ужаса, – Енох осознал, что́ это значит.

– Давайте послушаем, что скажет сам художник, – предложил Джек и отодвинул полупрозрачную ширму. Взгляду его спутников предстал каменистый садик и Габриель Гото, который сидел к

1 ... 171 172 173 174 175 176 177 178 179 ... 239
Прочитали эту книгу? Оставьте комментарий - нам важно ваше мнение! Поделитесь впечатлениями и помогите другим читателям сделать выбор.
Книги, аналогичгные "Смешенье (1-2) - Нил Стивенсон"

Оставить комментарий