Острый болевой приступ сменила знакомая по прежним оборотам, тянущаяся боль. Но эти привычные ощущения я встречал уже с легкой улыбкой на прокусанных до крови губах. Слегка покачиваясь, я поднял взгляд в сторону пораженного противника и, не изменяя себе, съязвил:
— И это все, что ты можешь, электро-кабЕ́ль? Да мы на уроках эбонитовыми палочками сильнее друг друга шарахали!
Канцлер, сделав робкий шаг назад, яростно зарычал и принялся наносить по мне удары молниями, одна за другой. Но теперь я даже получал наслаждение от каждого разряда, что будоражащей энергией поглощался моим внутренним зверем. Я чувствовал, как она переполняет меня, словно бабочка, прорывающаяся сквозь куколку, дабы распустить свои крылья и полететь. Вот уж не думал, что у электричества тоже есть вкус, но с каждым следующим обжигающим шкуру разрядом, я смаковал его оттенки и понимал, что он мне ужасно нравится.
Земля как-то подозрительно начала от меня отдаляться. Нет, я не освоил принципы левитации, а физиологически увеличивался. Мои руки, казалось, обретали новую силу, пальцы невольно изгибались, формируясь вместо пальцев в нечто длинное, снаряженное острыми когтями. Треск рвущейся ткани свидетельствовал о том, что можно попрощаться с насквозь мокрыми штанами. Изменяющиеся ноги, покрывающиеся густой черной шерстью, когда я попробовал переступить с одной на другую, вынуждали меня встать на четвереньки, утверждая, что это самая удобная форма существования в этом мире. Мое дыхание участилось, сердцебиение усилилось до такой степени, что каждый удар отдавал барабаном в груди. Звуки обрели новую глубину, позволяя слышать легкий шепот на ветру и далекий скрип снега под чьими-то лапами. Мой нос наполнился новыми ароматами, каждый из которых был так ярко выражен, что я мог различать их на расстоянии. Могу поклясться, что распознал даже нотки страха в воздухе, протянувшиеся от моего противника. Я поднял голову к небу, чувствуя, как череп также начал расти, а мое собственное лицо стало вытягиваться вперед. Челюсть удлинилась, клыки стали раза в два больше, а перед глазами четко заблестел кончик отдалившегося носа. Я впервые почувствовал в себе насильно сливаемую в единое целое двойственность — человека и зверя, объединяемых в едином носителе, каждый из которых имел свой взгляд на мир, но теперь уже способный видеть его глазами друг друга.
Это превращение, столь жестокое и болезненное, но впечатляющее в своем проявлении, пробудило во мне фееричное ощущение абсолютной свободы. Я чувствовал мощь, лежащую в основе моего нового облика, и понимал, что эта сила дает мне не просто физическое превосходство, но и более глубокое понимание мира вокруг меня. Моя внутренняя сущность, волчонок, который раньше лишь копошился в глубинах моего сознания, теперь выходил на первый план в облике подросшего, молодого волка, наполняя мои мысли своими инстинктами и эмоциями. Взглянув себе под ноги, покрывшиеся густой, черной шерстью, я увидел в отражении большой лужи, в которой утонули мои, обутые в растянутые бегуны, ступни, облик практически такого же ликана, что продолжал бить в меня молниями. Правда, судя по все более длительным паузам, между новыми разрядами, Канцлер выдыхался.
«Бр-рат, позволь я р-разорву глотку этой твар-ри!» — возникла в голове мысль, казалось бы, произнесенная моим голосом, но автором ее я точно не был. Слегка подрыкивающий акцент позволил предположить, что я впервые слышу голос своего зверя. Я еле сдержал его порыв немедленно броситься на врага, ибо все еще владел собственным телом и понимал, что Канцлер, как боец в рукопашном сражении, был на голову лучше меня. А погибать несколько раз за одну ночь не хотелось. Я видел, как ликан замер в такой же нерешительности, как и я, видимо, накапливая энергию для финального удара. В моей голове возникла идея, и я стремительно стянул с себя бегуны, вступив босыми лапами в лужу, в которой находились мы оба.
«Не спеши, волчонок! Этот болван не понял, что мы с тобой можем „кушать“ электричество. Сначала попробуем применить против него особый прием. Он называется — ЭЛЕКТРОПРОВОДНОСТЬ!» — дал я мысленное пояснение своему зверю и приготовился, видя, как над Канцлером начал возникать новый шар электроразряда.
Вспышка упитанной молнии ярко отразилась в гладкой поверхности озерца растаявшего снега и впилась в район моей лохматой груди. Только на этот раз мое тело не стало впитывать в себя смертельный вольтаж, а послужило для тока классическим проводником. Разве что, к пробежавшему через обновлённое тело высокому напряжению, каким-то образом добавились поглощенные ранее заряды, проходя сквозь босые ступни, и устремляющиеся по воде в сторону Канцлера. Громкий взрыв, поднимающий облако водяной пыли с паром, что последовал сразу после касания тока ног Элррика, был невероятно эффектен. Хотя, он уступал в визуальной красоте полету тела ликана, что со всего маха врезалось в остатки башни и плавно сползло с каменной поверхности на землю. Звук хрустящих костей прозвучал слаще любой музыки. «Вот теперь можно и глотку вскрыть этому сукиному сыну! Пока он не очухался» — дал я мысленное добро своему истинному зверю. Его довольное рычание теплой волной прокатилось по нашему организму. Однако, стоило только сделать первый шаг в направлении поверженного противника, как Волчонок резко дал команду остановиться. «Что-то не так, бр-рат!» — послышалось его предупреждение, и возле тела Канцлера воздух внезапно задрожал и начал светиться. Из образовавшегося, слепящего круга метра три в диаметре, выступил незнакомец в длинном темном плаще до самой земли, лицо которого было скрыто за капюшоном. Я принял боевую стойку, по памяти копируя Северрина, пытаясь понять, что происходит.
— Снова кровь истинных проливается почем зря! Я так и знал, что ты и в этот раз облажаешься! — пробурчал незнакомец и, подойдя к неподвижному телу Канцлера, наклонился и взял его за заднюю лапу. С легкостью, словно ликан весил не больше килограмма, он потащил его по земле и забросил, будто пушинку, в светящийся круг. Вступив в него одной ногой, чужак внезапно замер и, медленно повернувшись, уставился в мою сторону, словно принюхиваясь. Из темного провала его капюшона сверкнул его замораживающий взгляд. Мне даже показалось, что температура вокруг резко упала на пару градусов. Я еще больше напрягся, понимая, что еще одной драки уж точно не выдержу, но никак не ожидал от нового персонажа того, что он произнесет: