Читать интересную книгу Скриптер - Сергей Соболев

– А зачем вы держите здесь оборону? – спросил Сотник. – Ты ведь тут, Назаров, зажат… как я вижу, сразу с трех сторон. Не боишься, что обрежут? Не проще ли отойти отсюда, из Вознесенского?

Однокашник погасил окурок о стену.

– Сам не знаю, Валера… Но буду держаться здесь, пока живой.

Сотник, увидев под ногами бумажку, – какой-то белый листок – нагнулся и поднял ее. Он видел и в переулке несколько таких белых квадратиков…

Включил фонарь; прочел текст, набранный крупными буквами:

ПРОПУСК ДЕЙСТВИТЕЛЕН ДЛЯ

НЕОГРАНИЧЕННОГО ЧИСЛА ГРАЖДАН,

ПЕРЕХОДЯЩИХ НА СТОРОНУ ПНС

ПРОПУСК

ПРЕДЪЯВИТЕЛЬ СЕГО, НЕ ЖЕЛАЯ БЕССМЫСЛЕННОГО КРОВОПРОЛИТИЯ ЗА ИНТЕРЕСЫ СОШЕДШИХ С ИСТОРИЧЕСКОЙ АРЕНЫ ЛИЧНОСТЕЙ, СИЛ И ГРУППИРОВОК, ПЕРЕХОДИТ НА СТОРОНУ ЗАКОННОГО, ПРИЗНАННОГО МИРОВЫМ СООБЩЕСТВОМ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА (ПНС).

ВОЕННОЕ КОМАНДОВАНИЕ ПНС И МИРОТВОРЧЕСКИЕ СИЛЫ ООН ГАРАНТИРУЮТ ПЕРЕШЕДШИМ НА СТОРОНУ ЗАКОННОЙ ВЛАСТИ ЖИЗНЬ, БЕЗОПАСНОСТЬ, ГОРЯЧЕЕ ПИТАНИЕ, МЕДИЦИНСКИЙ УХОД, ТРУДОУСТРОЙСТВО НА РАБОТУ.

ВМЕСТЕ МЫ ПОСТРОИМ ВЕЛИКУЮ РОССИЮ!

ПЕРЕХОДНЫЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОВЕТ.

Отпечатано в типографии Миссии ООН (RUFOR).

Сотник сложил найденный им в коридоре листок, затем сунул его в карман куртки.

– Возьму-ка я это с собой… Кое-кому, думается, будет любопытно взглянуть на эту бумажонку.

– Весь город засыпан такими листовками, – угрюмо процедил Назаров. – Гебельсовско-натовская пропаганда!..

Где-то совсем неподалеку прозвучало несколько негромких хлопков. И хотя они были едва различимы на фоне звуков стрельбы в соседних кварталах, тренированное ухо выделило именно эти звуки; именно на них мгновенно среагировал Сотник.

Он приложил палец к губам (Назаров заметил этот его предостерегающий жест). Выключил светомаскировочный фонарь; извлек «глок» с интегрированным глушителем из кобуры…

Ступая мягко, по кошачьи бесшумно, Сотник скользнул к ближайшему дверному проему.

Павел Алексеевич пытался сделать то, что в обычной обстановке не составило бы ему большого труда.

Как только Сотник и счастливо встреченный ими здесь однокашник Валерия вышли из помещения, Николай открыл сумку, которую они прихватили с собой.

В сумке – часовые приборы. А именно, стандартный «хронометр» и «пирамидка».

Каждый из редакторов, имеющих, по крайней мере, лицензию Второго разряда, обладает начальными познаниями в смежных сферах. Конечно, такого уровня познаний, такой степени умения замедлять или ускорять время, каким обладает штатный член Гильдии Часовщиков, не говоря уже о таком исключительном человеке, как Петр Иммануилович, нет ни у одного редактора. Но простейшие операции, вроде локальной – в очень ограниченном по площади континииуме и на очень коротко время – остановки местного времени, сотрудники редакций среднего и высшего звена осуществлять способны.

Павел Алексеевич выставил на шкалах хронометра местное физическое время – год, месяц, день, часы и минуты (согласно показаниям наручного хронометра). Снял с шеи шнур, на котором крепится его личная индкарта с чипом. Опустился на правое колено. Держа пропущенный через сжатую ладонь шнур со свободно свисающим квадратиком так, чтобы индкарта находилась точно над центральной шкалой хронометра, застыл в таком положении…

Открыть рабочую панель – для этого годится любая из стен данного помещения – можно лишь при наличии нескольких базовых условий. Первым и главным из таких условий является системная поддержка отвечающего за охват данной территории подразделения Редакции. Для дальнейшего также необходима остановка местного физического времени – иначе операционная система не загрузит «панель».

Павел Алексеевич добрую минуту держал в руке свободно свисающий на шнуре предмет, на который в иной ситуации прибор времени сработал бы непременно и определенным образом. Но никаких подвижек, никаких шевелений не было; этот импровизированный «мятник» не качнулся ни в одну из сторон света… Шнур, который держал Редактор над хронометром, лишь передавал мелкую дрожь его собственной руки, но никак не реагировал на «несущую», на наличие канала, равно как и на сам прибор времени.

Время, между тем, шло; наручный хронометр отсчитывает последние минуты из отведенного им – на все, про все – часа. Павел Алексеевич пробовал менять положение руки; затем перенес хронометр еще ближе к стене и попытался повторить все сызнова…

Сейчас он сам себе напоминал незадачливого рыбака, который ждет поклевку, забросив удочку с наживкой в загрязненный, зараженный радиацией, лишенный всяких форм жизни водоем.

Итак, прибор времени не реагирует на его действия; панель – не открывается.

Что это означает?

В сущности, очень простую и очень неприятную вещь. В том мире, куда они втроем попали, пройдя через выстроенный не без труда переход из Ближней дачи, Московской редакции не существует.

Это умозаключение, в свою очередь, дает основания предполагать, что в данной – еще не до конца проявленной – реальности проект «Третий Рим», за программную и содержательную поддержку которого отвечает на своем участке именно Московская редакция, заблокирован или закрыт; механизм управления разрушен, пароли, доступы во временные каналы – аннулированы.

Павел Алексеевич вернул хронометр в двойной футляр, а его, этот футляр, положил в сумку. Задернул молнию, проверил липучки.

Затем вдруг замер…

Как у большинства тех, кто имеет проблемы со зрением, – хотя его случай не совсем типичен, но все же – у него сильно обострен слух.

Он предположил, что поблизости происходит что-то неладное еще за несколько секунд до того, как прозвучало тихое «тсссс…».

Николай, убедившись, что его подопечный предупрежден об опасности – или же сам ее уловил еще прежде него – потянул за рукоять «глок» из кобуры…

И стал смещаться к той двери, – к проему – в которую минут пять-шесть тому назад прошли Сотник и его однокашник, местный командир.

Возможно, Назаров не расслышал на фоне прочих звуков хлопков тихих спецназовских стволов… Но на действия Сотника он среагировал мгновенно; вот что значит – одна школа!

Алексей движением плеча избавился от тулупа. Сдернул с плеча «АКСУ» со сдвоенным рожком. Снял с предохранителя. Встал так, чтобы, наблюдая, контролируя и дверной, и оконный проемы, – оба глядят пустыми глазницами во двор этого бывшего строения – самому не находиться на виду в этом открытом с обеих сторон коридоре…

В проеме, лишенном рамы и самой двери, появился чей-то силуэт!..

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});