- Вы, Иоханна, головой думайте, прежде чем с кем попало разговаривать, - холодно процедил я, прижимая к себе эту дрожащую дурищу.
Она в ответ промяукала что-то, что я решил по доброте душевной принять за благодарность.
Василий тем временем переместился своей жертве на голову и с дикими воплями принялся рвать когтями лицо. Блондин протяжно орал на одной ноте и беспорядочно махал руками, почему-то вместо Васьки хватая воздух.
- Василий, оставь дяденьку, нам пора.
- Уроды! Мутанты! Да я вас!
Обгоревший, но не сильно пострадавший старый знакомый из-за девятого столика размахивал... да, теперь я знаю, что эта штука называется пистолет. Именно таким в день нашего знакомства Коля мне угрожал. Стреляет пистолет этот пулями. Пули - это такие свинцовые штучки.
Я посадил Иоханну на плечо, точнее попытался посадить, но она повисла там, как меховой воротник какой-нибудь фрейлины. Три выстрела прозвучали один за другим. Нет, все-таки ненадежное у иномирцев оружие. Я снизил скорость и изменил траекторию полета пуль, наложил на них самонаводящееся заклинание с привязкой к этим двум героям и с чувством выполненного долга телепортировался в квартиру Николая. А у этой парочки теперь надолго занятие появилось - убегать от пуль, которые летают достаточно быстро, чтобы от них не убежать, но при этом достаточно медленно, чтобы побегать подольше с надеждой на спасение. Волшебство с пуль спадет только к полудню.
Отец наверно отругал бы меня за такую выходку. Это неприлично - так над людьми издеваться. Но к счастью, отца здесь нет, и он никогда не узнает. А если узнает и нотации читать начнет, я у него, пожалуй, спрошу, что бы он сделал, будь на месте Иоханны моя мать?
Глава 17
О, неужели мы дома? Да, я согласна уже называть жилище Николая домом, тем более, что перспективы вернуться в Зулкибар не так уж и велики.
Княжич - молодец. Да-да! В лицо я ему это, конечно же, не скажу, потому что он и так, по-моему, слишком уж собой гордится. Но тихонько так могу прошептать: молодец. Как он этих... А остроумно! Пусть побегают. Блондину-то уж это точно не повредит. Ну, надо же было до такого додуматься - надеть на меня ошейник! Я им кто? Собака? Я даже не кошка - в душе. Скажи, Василий, я же в душе не кошка? Да, ты тоже молодец. Так отчаянно сражался!
- Все ради тебя, красавица.
В недоумении брякаюсь на попу. Со мной уже коты разговаривают?
- Не пугайтесь, милая, - мурлычет Василий, - я ведь волшебный кот. Вот с Терином мы давно уже разговариваем.
Ну, если только с Терином.
- А я не совсем кошка, - мурлычу я, - ты знаешь?
- Знаю, - вздыхает Василий, - и очень сожалению об этом. Ваша красота, принцесса, заставляет мое сердце биться быстрее.
Как приятно слышать об этом - пусть даже от кота. Мне, конечно, и ранее говорили нечто подобное - но то был лишь ритуал, вроде приветствия. Ах, дорогая, ты так хорошо сегодня выглядишь! Тра-ля-ля! А здесь явно искренние чувства.
- Иоханна! Что ты там с Васькой переглядываешься? - встревает Лин.
- Дурачок, - мурлычу я, - мы общаемся.
- А...
Бе! Глупый мажонок! Только и умеет, что портить мне все впечатление!
- Не обращайте внимания, - щуря глаза, советует кот, - он ведь мальчик всего лишь. Глупый и плохо воспитанный.
- Расти ему и расти! - произносим мы с Василием хором, и, радуясь такому совпадению, смеемся. Мерлин-младший косится на нас с подозрением. Он нас не понимает. Это очень-очень хорошо. Можно вдоволь посплетничать.
- Как там твой хозяин? - интересуюсь я, стараясь не обращать внимания на то, каким плотоядным взором Василий оглаживает мою нежную белую шерстку.
- Кого Вы называете моим хозяином, прелестный кусочек сыра?
- Терина, князя Эрраде, конечно.
- Я предпочитаю считать его другом. У нас, магических животных, особая связь с волшебниками, - отвечает Василий, двигаясь ко мне чуть ближе.
Кошусь на Лина. А тому хоть бы что. Сидит на диване, каналы переключает.
- И как там твой друг Терин? - спрашиваю я, - это он тебя сюда послал?
Василий медленно проводит носом мне по шее.
- Мурр, да, это он меня послал. Присмотреть, как бы с вами не случилось чего-нибудь плохого.
Мне приятно. Но только... Только кажется, что это как-то неприлично! А потому я немного меняю положение тела, чтобы кот меня не касался.
- А как там у него дела?
Василий с сожалением вздыхает. И непонятно, о чем он сожалеет - то ли о состоянии дел хозяина, то ли о том, что я ушла из зоны досягаемости.
- Не очень хорошо, - говорит он.
И рассказывает о ситуации. Кошмар. Просто кошмар!
- Ну что там? - восклицает вдруг Лин.
- Плохо, - отвечаю я,